Конечно, Андрей Николаевич не мог не думать о своём будущем. Только теперь он его уже не представлял без Флоры. Она так манила его, он готов был, не задумываясь, посвятить ей всю свою оставшуюся жизнь. Но положение, семья и эта разница в возрасте пугали его. Он понимал, что рано или поздно вся эта история обязательно выплывет наружу, по-другому просто не бывает, он уже чувствовал, что ему будет трудно обезопасить себя.
Отец Светланы в их миру был человек очень влиятельный, он хорошо относился к Андрею. Но Струнин чувствовал, что это только оболочка. Старик его почти ненавидел. Андрей ему был нужен, и только поэтому он проталкивала его изо всех сил. Конечно, он понимал, что в том, что он добился такого положения, огромная доля участия семьи жены. И это его постоянно тяготило. Как-то Василий Александрович попросил его об одном одолжении. В принципе, можно было бы уступить старику, но Андрей отказал ему и не подписал документы его протеже. Он сделал это специально, чтобы у того не возникло иллюзий по поводу нового назначения Струнина. После этого Белоусов почти месяц избегал зятя, даже Светлана была холодна с ним, обидевшись из-за отца, хотя вслух она ему об этом не сказала. Где-то она, конечно, понимала, что Андрей прав. Такой пост предполагал в принципе абсолютный контроль во всём и со всех сторон. Она не могла об этом не знать, это был и её мир. Пока всё шло хорошо, ему все улыбались. Но Андрей знал, что стоит оступиться хоть на полшага, то ему припомнят всё. И поэтому осторожничал.
Андрей был одинок с детских лет. Так получилось. Его воспитала мать, отца он не знал. Мама раз приехала в Москву из провинции, познакомилась со Светой и уехала, не дождавшись встречи с её родителями. Он любил свою мать, но их отношения в последние годы сводились к телефонным звонкам и финансовым переводам. Все его предложения хоть как-то улучшить условия её жизни, она категорически отвергала. А предложить ей переехать в Москву, он даже не думал. Он заранее знал, что она ему ответит. Несколько раз Светлана предлагала ему съездить к матери вместе. Сначала он радовался этому, но мама…удивительный человек, она сказала ему, что ей будет трудно принять его жену достойно и попросила не приезжать. Положение сына её стесняло, мама была рада, что сохранила девичью фамилию и не принимала сына в качестве успешного бизнесмена. К его делам и к его успехам, она была равнодушна.
Сначала он приезжал к ней, в маленький районный центр не самой дальней российской провинции два – три раза в год. Потом раз в год, на день рождения или на майские праздники. Потом появилась мобильная связь и создалась иллюзия постоянного общения. Ему тоже надоело её уговаривать, в конце – концов, её можно было понять. Тихая сельская учительница – она никогда не понимала, как можно жить в большом городе. Несколько раз тамошнее провинциальное начальство расспрашивало её о сыне. Земля слухами полна, пару раз он оказывал незначительные услуги землякам, но на большие контакты он не шёл. И вообще, Андрей Николаевич был не очень контактным человеком. Так говорили у него за спиной, и он знал об этом. У него не получалось дружить, его тяготили традиционные обязанности по отношению к родителям жены, к коллегам и сослуживцам. Он хорошо чувствовал себя в одиночестве, оно его никогда не утомляло. Он не любил спорт, как развлечение. Попробовав пару раз принять приглашение в VIP-ложу стадиона в Лужниках на футбольные матчи, он как-то сразу понял, что это не для него. Сборища он не любил, дружеские попойки тоже, предпочитал смотреть спортивные соревнования по телевизору, дома. Раньше он много читал, всё больше классиков, Ремарк, Маркес, Чехов, Толстой…пробовал осилить современников, но не получилось. Предпочитал перечитывать знакомых, впрочем, на чтение времени уже не хватало. Общество Светы его никогда не утомляло, она не раздражала его, но часто он чувствовал, что уже не скучает без неё, как прежде и был не прочь остаться одному.
Когда Андрей Николаевич понял окончательно, что детей у них не будет, ему уже было под сорок. Почти десять лет семейной жизни не дали никаких результатов. Врачам он не доверял, современным медицинским технологиям тоже. Финансовое положение его было таково, что лечить их брался любое светило. Толку от этого просто не было. Потом это объяснили какими-то нарушениями в организме Светы. Андрей не хотел её обижать, старался быть внимательнее к ней, более чутким, чем обычно. Она это ценила. Они решили прекратить бесполезные процедуры и подумать о других способах стать родителями. В частности, об усыновлении. Решение это он принял очень легко, родители Светы поддержали их.
А его мать эту ситуацию восприняла по – другому и сказала ему, что лучше было бы, если бы она родила. Андрей Николаевич до сих пор запомнил её слова. Вам надо было родить в самом начале, сказала она ему тогда, когда вы сильно любили друг друга, когда вас тянуло друг к другу ежеминутно, когда вы не могли обойтись друг без друга ни секунды. Родить и воспитывать своё чадо, а не ждать, когда вы разбогатеете, когда увидите весь мир, когда построите десятый дом и купите сотый автомобиль. Это иллюзия! Время беспощадно! Нет ничего лучше, чем зачать ребёнка в любви. Если потом между вами возникнут сложности, то любовь к ребёнку сможет спасти ваш брак. А так – вы обречены. Рано или поздно вы разойдётесь. У вас нет единой цели. Любовь друг к другу надо было вложить в маленькую девочку или в маленького мальчика – и это была бы самая великая цель вашей жизни. Самая великая гарантия ваших чувств! Вы смотрели бы на своего маленького ребёнка и радовались бы тому, как он растёт. Вы вспоминали бы те дни, когда вы любили друг друга по-настоящему, когда вы были открыты друг другу. А сейчас у вас другая цель – наслаждение жизнью и деньги! Вы словно на подиуме, красуетесь, меняете костюмы, меняете дома, машины, друзей…вы меняете нравственные ценности, вы подменили житейские понятия. Вы могли бы не жениться, зачем вам брак? Господь создал брак не для этого, Господь создал брак для продолжения рода. Дети – наивысшее доказательство любви! Другого доказательства любви нет! Вы не любите друг друга, и только поэтому у вас нет детей. Врачи вам не помогут.
Тогда его немного обидели эти слова, а сейчас всё чаще и чаще он думает об этом, о жестоких, но справедливых словах своей матери. Он не говорил об этом Свете, но он очень хотел своего ребёнка. Уже давно. И когда появилась в его жизни Флора, это желание усилилось неимоверно. Конечно, он понимал призрачность своей мечты, но что ему ещё оставалось делать. Ему уже исполнилось 45 лет, и он стал ощущать быстротечность времени, ощущать почти физически. Раньше этого не было или было не так сильно заметно. Он стал чувствовать, как быстро стали уставать его ноги и руки. Глаза не выдерживали напряжения и иногда ему не помогали ни очки, ни капли. Служба отнимала почти всё его время, он не знал, что такое досуг, какие-то развлечения. Последнее время ему всё время хотелось хотя бы выспаться. Он забыл, что такое день. Просто день! Он его не видел, он его потерял! Утром просыпался, автомобиль, министерство. Приезжал он рано, чтобы немного поработать с документами, потом завтрак. И пошло, и поехало, встречи, совещания, совещания, встречи. И наступал вечер. Ужин. Это становилось невозможным, неприятным. Всё время хотелось бросить службу, но было поздно. Он уже превратился в тот самый винтик огромного и неуклюжего механизма, он уже не мог выйти из игры. Он опоздал! И теперь ему придётся до конца своих дней вращаться на смазанных кровью и потом своих безымянных предшественников шарнирах огромной и безжалостной машины государственного аппарата. Внешнее благополучие слишком дорого стоило ему. Это был не его мир. И когда он это понял, он его стал ненавидеть. Глубоко в душе понемногу, потихоньку зарождались проблески потаённых желаний. Андрей Николаевич ещё сам этого не понимал, но уже появилось желание бежать. Появление в его жизни этой девушки приоткрыло для него новый мир. Неведомый ему ранее. Мир свободных чувств и сокровенных желаний. Бросить всё и бежать. Только он и Флора. Но для этого нужны были деньги. Много денег, он уже не мог жить без денег.
