Площади полнятся горожанами, что неохотно расстаются с нажитым добром. С печалью в сердце отдают они сборщикам податей узорчатые черепашьи панцири, козьи рога, рыбьи плавники, ракушки с жемчугом... и расходятся, гадая, скоро ли быстрое теченье Инда принесёт им сторицей чего-нибудь из имения махараджа. Не по милости царя, но по щедрости самого Инда...

   Жених заглядывал проведать хозяйку кладовых и баловал её сладостями, искренне веря, что можно уже угощаться, не начав праздник. Ранвир предоставил им время и место для уединения, ни разу не показавшись в сокровищнице. Он направил все силы на то, чтобы выздороветь. Только осмотрел собранные подводы перед самым отъездом и сочинил краткое письмо для правителя Ганга, где выражал своё почтение и подтверждал, что ничего не позабыл и не удержал из дани.

   Запечатанное послание он передал Дамане - вместе с одной корзиной золота из Мохенджо-Даро. И то и другое визирь должен был лично вручить Сурьяварману.

   Возглавить караван Ранвир назначил именно Даману. Пусть потешит своё сердце, изольёт все жалобы на непослушного царевича. Пусть обсудят его - с головы до хвоста. Потому что на следующий год, может, и не придётся им встретиться... Вдруг Инд не соберёт дани для Ганга? А соберёт - так не отправит?..

   Раджи добросовестно пересчитали каждый своё, что причиталось Шакти от каждого из городов, и недоумённо переглядывались, думая, отчего махарадж снова держит их здесь. Неужели так полюбились новые подданные?

   Ранвиру это недоуменье казалось деланным. И ради пущего торжества он позвал своих наложниц и попросил их повторить, о чём они говорили той ночью, когда принимали его у себя и расчёсывались одним гребнем на пятерых. Девушки готовы были на месте провалиться, и ни одна из них не догадалась сказать "не помню". Тогда уже была готова провалиться Нилам, и начала уже терять сознание, но совладала с собой и, поддерживаемая верными южными соседями, провозгласила, что это ложь и клевета.

   Сангита, Сунейна, Чандра, Бхавани и Наянтара совсем сжались в маленькие клубочки. Ведь если они сказали правду, то предали свою госпожу, а если солгали - то оговорили. Как ни крути, выходили они виноватыми.

   Бхавани начала громко плакать, её подруги приготовились ей вторить. Нилам не выдержала их многоголосья, сердито освободилась от объятий Чандана и Раджула и гордо выступила вперёд.

   - Разве благополучие государства не дороже жизни? Разве возбраняется пожертвовать одним, чтобы спасти многих? - она воздела руки к сводам зала.

   - Это всё громкие слова, - обратил к ней ладони Ранвир. - Тебе есть что сказать по существу? Или нечем защитить себя?

   - А разве не в этом вся суть доброго правителя? - качнула головою Нилам и утвердила руки на талии. Хвост её выписывал собственный девангари, хлеща по узорчатым плитам пола. - Когда Имран ездил в Северный Инд, он собирался туда как на войну. Разве могла я знать, что он заключил с этими разбойниками союз?

   Гаятвиндер ахнул.

   Саиф выронил саблю.

   Наложницы перестали плакать и сбились в стайку, защищая друг друга собой.

   - Он собрался пустить их в Биладун как дорогих гостей, - продолжала Нилам. - Что сотворили бы они? Что отобрали бы они у нагов - и нагинь? Да, я убила его. Зарезала вот этими руками.

   - Это мы его убили! - возразил Раджул и оттеснил Нилам назад.

   - Да! - подтвердил Чандан и оттеснил обоих.

   - Нет, это я! - оттолкнула обоих Нилам. - Только я! А они стояли снаружи!

   - И кому же верить? - подобрал саблю Саиф.

   Викрам многозначительно повёл глазами.

   - Это сделала я! - настаивала Нилам. - Я могу показать! - она достала из-за пояса нож и приблизилась к трону. - Он стоял ко мне спиной. Вот так, - она обошла сидящего Ранвира и занесла руку.

   Теперь ужаснулись Викрам и Саиф и кинулись заслонить собою царя.

   Ранвир сидел на троне ни жив ни мёртв.

   - Постойте! - сообразил он внезапно. - Как же Имран собирался пустить северян к себе в город - через плотину?

   - Там есть водоотвод, - Гаятвиндер посмотрел на него как на безумца. - Им пользуются все беженцы, и разбойники, и там идут все сражения.

   - Тогда чем вам мешает плотина?

   - Опомнись, махарадж. Забыл, какое здесь течение? - зашептал Викрам. - Забыл, как в первые дни ловили мы всю утварь? Похоже, ты и правда крепко получил по голове.

   - Так что со мной будет? - вмешалась в их разговор Нилам.

   Где-то в отдалении, высоко над потолком, над крышей, раздался странный гул. Он заполнял собою всё пространство, и заползал в голову, и звучал изнутри и снаружи, как колокол с тысячей языков.

   Над Индом проливался дождь

   - Надеюсь, он поможет нашему каравану быстрее добраться до Ганга, - проговорил Гаятвиндер. - Вода осенит их путь, и им будет легче перенести путешествие по земле.

   Салим задумчиво кивнул. Страсти кипели в тронном зале без его участия. После побега Джамны он ходил сам не свой и ни словом не обмолвился о письме дочери, которое передал ему Малик.

   Малик с опаской выглянул из-за трона и от лица господина предложил наконец отправиться в Биладун, чтобы во всём убедиться воочию.

   Ранвиру ничего не оставалось, кроме как притвориться, что Малик возвещает его волю, а не свою.

<p>

XVII</p>