Я отрицательно покачала головой.
– Почему шепотом? – наконец проронила я фразу так же тихо, как разговаривала девушка, окончательно поборов истерику и карнавал чувств внутри.
– Потому что люди сходят с ума, – как-то невнятно объяснила девчонка с помесью белокурых и пепельных прядей волос на голове.
Не понравились мне ее объяснения. Но она посмотрела на меня так, отчего кровь застыла в жилах. Эмоции захлестнули меня, сплетаясь в причудливый вихрь, как узоры в калейдоскопе. Чудилось, будто мы двигаемся навстречу серьезным неприятностям. В животе у меня возникло какое-то странное жжение. И самое удивительное, что это был не страх. Это было предвкушение, жажда бороться, выстоять и выжить.
– Мне нужно добраться до брата раньше, чем его убьют, – коротко объяснила девушка. Печаль в ее голосе была так глубока и так неподдельна, что я поневоле прониклась жалостью к этой особе. – Он ранен и без сознания. Я накрыла его ветками, пока искала лекарства. – Руки девушки были пусты. Вряд ли она могла найти аптеку посреди леса.
Несомненно, отчаяние в ее глазах не осталось мной незамеченным. Я видела на лице незнакомки неподдельный страх за родного брата и понимала, что не могу остаться равнодушной и бесчувственной к чужому горю. Моя броня разваливалась на куски, выпуская мою благородную сущность наружу.
– У меня в электромобиле есть арбалет и топор, – призналась я, почему-то свято доверяя ей.
Она сначала опасливо на меня посмотрела, но неожиданно в глазах ее загорелся огонек, тот, что не спутаешь ни с чем, – надежда.
– Ты не обязана, – хриплым голоском бормотала незнакомка.
Скривив лицо в ухмылке и стряхивая с себя маску неприкосновенной злодейки, я схватила ее за запястье и потащила к машине, в которой спали два пассажира.
– Ева, – представилась блондинка, цвет волос которой превратился в грязно-пепельный.
– Анна, – машинально ответила я.
Молча мы подобрались к электромобилю. С ощущением полной уверенности, что должна помочь этой девушке спасти брата, я достала из багажника электрокара холодное оружие. Не пойму: то ли геройства захотелось, то ли я мазохист?! Ведь я понимала, что во мне нуждаются два человека, находящиеся в электромобиле, было бы глупо брать на себя ответственность за еще нескольких незнакомцев: беспокоиться за их жизнь, настойчиво искать неприятности, бежать сломя голову через лес, бороться с невиданными мне призраками ради спасения незнакомого парня. Ориентиры и чувства рассыпаются на части, словно бусины. То я пуленепробиваемая, то я мягкая. Не могу найти баланс. Ситуация делает меня бесчувственной, но потом появляются люди, которые нуждаются во мне, и я не могу противиться желанию помочь им. И вот теперь предо мной стоит эта девушка, хрупкая, точно птичка, дышит как паровоз, постоянно озирается по сторонам. На лице ее неподдельно нарисовано беспокойство. Она боится не успеть вовремя. Я смотрю на нее по-доброму, сочувствую и сожалею.
Оставив позади мысли, какие бы они ни были, – сейчас нужно найти парня, помочь ему, – я передала в руки Евы топор, оставив для себя арбалет. Стрелять из лука и арбалета мне уже доводилось, поражая мишени в тире. И не раз. Только это были всего лишь бумажки, не живые люди. И предзнаменование подползающей опасности накатывало волной, сотрясая разум. Я воспитала в себе доброту и отзывчивость. Конечно, я не была наивной, иногда чересчур чувствуя фальшь в людях. Я бы сказала – осмотрительная. Замкнутой меня тоже назвать нельзя, хотя сейчас мне хотелось закрыться от любого живого существа. На глазах мнимо прелестный мир разваливался на кусочки, превращался из идеального в чудовищно-варварский, был погружен в паутину зла и овеян черной аурой. И никто – никто на все белом свете не знает, чем все кончится, где конец пути и через какие препятствия еще необходимо будет пройти. Вероятнее, правильно было бы подумать о последствиях нашей встречи. Так бы я и поступила, если бы не усмотрела в глазах девушки растерянность и ледяной страх. Поэтому я заложила стрелу в полоз и, следуя за Евой, направилась вглубь леса. Шли мы тихонько, почти не слышно, стараясь не шелестеть листвой и не задевать ветки деревьев. Неожиданно девушка остановилась, будто налетела на невидимую стену, и спряталась за деревом. Я двигалась чуть поодаль от Евы, держа наготове арбалет.
Ева обернулась в мою сторону, указывая глазами направо в сторону огромного пня, поросшего мхом и мелкими кустарниками, но потом с приторной улыбкой окинула меня взглядом и, не скрывая умиления, шире растянула уголки рта. Я отмахнулась рукой от навязчивого взора блондинки и изобразила на лице увлеченность процессом спасения. Смотря правде в глаза, я прекрасно понимала, что одета не по сезону пепельных осадков и прогулок с арбалетом по лесу. Только одежда и обувь волновали меня сейчас меньше всего. Что делать? Если не оказалось у меня с собой удобной одежды, не было кед или кроссовок, не готова я была к таким неприятностям, не рассматривала утром варианты выживания на планете Земля. Пришли мы в это место забрать парня, поэтому не стоило акцентировать внимание на моей одежде. Никто не сомневался, что мне неудобно в юбке и туфлях. Следовательно, нужно как можно быстрее помочь Еве найти брата и вернуться в электрокар к Лили и Кириллу. И тут возникло оно – странное чувство долга и заботы. Интересно, когда это Кирилл успел стать своим?
С этой мыслью, словно лиса, я начала перебегать от дерева к дереву. Ева указала глазами на место, где она оставила брата, – именно туда я начала бесшумно двигаться перебежками, подкрадываясь все ближе и ближе. Мне еще немного оставалось до сближения с пригорком, за которым находился брат девушки, но неожиданное появление человека с битой в руках внесло свои коррективы в мое поведение и явилось следствием незамедлительных действий. Одолеваемая веером разных чувств, я, не задумываясь, выпустила стрелу ему прямо в грудь. Внутри все кипело, нервы клокотали, а сердце билось в таком бешеном ритме, погружая меня в мягкие лапы адреналина и прилива энергии. Его мощное влияние мне было по вкусу. Меня не мучило чувство вины из-за того, что рука моя не дрогнула и забрала человеческую жизнь без угрызений совести. Да, я была жестокой машиной, предана своей силе и сумасбродно ей доверяла. Взглянув на тело слишком надменным взглядом, я тут же улыбнулась собственной беспечности. Внутри себя я скрывала некое удовольствие. Оно было похоже на головокружительный вальс эмоций и приятных чувств, пробирающих до кончиков пяток.
Пока мной овладевала непреодолимая страсть, рядом тут же оказалась Ева. Она вытащила стрелу из тела мужчины, бездушно, но с упоением обтерла ее об лист дерева и протянула мне.
– Держи, – подмигнула мне девушка. Казалось, для Евы жизнь человека ничего не значила, как и для меня в момент, когда перед тобой стоит выбор.
Очень показательно, может, даже феерично, я вставила стрелу обратно в арбалет, напоминая себе девушку-воительницу. Дабы не напороться на еще одного сумасшедшего вроде того, что лежит позади нас, я задрала юбку и опустилась на колени. Дальше пришлось двигаться к раненому парню ползком. Следом подбиралась ближе Ева. При соприкосновении кожи с землей чувствовалось, что внутри ядра происходили какие-то процессы. Поверхность казалась слишком горячей. И не только этот факт указывал, что планета наша разрушается, но и еле заметная вибрация, исходившая из недр и ощущаемая руками сильнее, чем ногами. Не знаю, как Ева, но я, купаясь в ауре мысленных погружений об исчезновении целой планеты, не заметила, как стерла себе колени. Расстояние между нами и братом девушки сокращалось. Мы были почти у цели. Ева добавила все свое непостижимое желание ползти быстрее, обгоняя меня. Цель ее была достигнута – она оказалась рядом с братом, наспех стряхивая ветки деревьев, которыми она прикрыла своего родного человека, спрятав от посторонних глаз. Парень был до сих пор без сознания. На ноге его красовалась рваная рана, и выглядела она так, словно он напоролся на мину. Кровь уже не текла: запеклась, смешавшись с множеством инородных тел, осколков и грязи. Я осторожно подползла к руке парня и нащупала его пульс – он был жив. Моему тяжелому выдоху обрадовалась и Ева.
