Несколько раз я видел Швера — все такого же яростного, матерящегося и без устали расправляющегося с тварями. Казалось, что он только-только начал сражаться, полный сил, злобы и решимости. Смотритель напоминал берсерка, и от мысли, что мне придется работать под началом такого человека, да еще заниматься совершенно незнакомым и наверняка опасным делом, по спине пробегал холодок.

«Но другого выхода нет, — напоминал я себе. — Мне нужны те трое. Они должны стать магами. И ради себя, и ради Аве-Ллара…»

Начинало светать. Это значило, что огромная небесная тварь скоро укроется за кусками каменного панциря и на целый месяц погрузится в сон. Или… нет?

Никто ведь не знал, что происходит в те дни, когда монстр-Луна прячет свой страшный лик. Возможно, каждый из тридцати дней покоя чудовище тратит на подготовку. При помощи магии дотягивается до миров, где обитают сипеллы, клешняки, бронированные рыбины, гремлины и другие существа. Затем «вылавливает» их, поглощает, а после, когда подходит срок, выпускает в Аве-Ллар. Или же просто копит силу, чтобы «переправлять» чудовищ из их родного мира сюда…

В общем, вариантов было множество, и я понятия не имел, какой из них верен. И даже не представлял, что нужно сделать, чтобы выяснить это.

Видимо, не стоит торопиться. Я чужак в Аве-Лларе, крупинка среди сотен тысяч жителей. И чтобы получить знания об этом мире, мне сначала нужно стать влиятельной фигурой. Потихоньку, шаг за шагом, собирая армию магов и доказывая сильным мира сего собственную полезность…

«И если все получится, я доберусь до каких-нибудь записей из прошлого, посвященных Монстролунию, — размышлял я. — Они обязательно должны быть… Разумеется, если здешние маги не забрали все с собой, покидая Аве-Ллар».

Такая вероятность, честно говоря, пугала, и я старался о ней не думать…

Наверное, уже в сотый раз за ночь я приближался к фабрике ядов. То и дело останавливаясь, чтобы атаковать чудовищ магией или оружием. К сожалению, несмотря на мои старания, далеко не всем защитникам Прибрежного Полиса оказалось суждено пережить страшные часы сражения. Взгляд то и дело натыкался на трупы не только монстров, но и людей.

Увидев очередного погибшего, я замер — и спустя мгновение понял, что нужно сделать, чтобы проникнуть на фабрику ядов в качестве работника…

Я приблизился и присел возле покойника на корточки. Так и есть: это Чун. Пробитый висок, левая половина лица залита кровью, остекленевший взгляд. Рядом валялся арбалет ядовара.

«Чудо, что я вообще узнал его, — подумал я, накидывая магический покров «Отвода Глаз» на себя и мертвеца. — Но зато теперь… Все-таки не подвела интуиция…»

Подумав об этом, я взялся за ноги Чуна и поволок его к ближайшей подворотне. Там снял с него одежду, разделся сам и облачился в костюм работника фабрики ядов. Все: теперь, когда Монстролуние закончится, останется применить немного магии, и я стану ядоваром — вместо Чуна, под его личиной.

Один раз я уже использовал морок — чтобы убедить Фукса в том, что являюсь магом. Теперь же придется задействовать эту магию снова. Но немного иначе и уже на самом себе.

Я видел Чуна живым, слышал его голос и манеру говорить. Теперь мне не составляет труда принять облик узкоглазого арбалетчика и проникнуть на фабрику ядов.

Понятное дело, что дальше начинаются очень серьезные трудности. Я понятия не имею, что делают ядовары, с кем Чун дружит, с кем враждует, есть ли у него семья… Но это решаемо: стоит только добавить к мороку деталь в виде окровавленного виска, рассказать о том, как одна из тварей нанесла мне страшный удар, после которого я надолго потерял сознание, и пожаловаться, что ничего не помню. Уверен, для многих защитников Прибрежного Полиса это знакомая история, а из боя они выходят в здравом уме. Так что изменения в поведении Чуна — дело неприятное, но вполне обычное.

Конечно, кто-то из ядоваров мог видеть, как арбалетчик погиб. Но и на это есть ответ: тварь меня не убила, а лишь очень сильно ударила. Вот я и вырубился, причем надолго. Отсюда и провалы в памяти.

Да, план шит белыми нитками, мне придется ходить по очень тонкому льду, однако иного способа попасть на фабрику ядов и трудиться там я не видел. А значит придется рискнуть…

Одежда Чуна пришлась мне впору. Я не мог не отметить, что она куда плотнее и тяжелее, чем у скотника. Однако это вполне объяснимо: работа ядовара в разы опаснее.

— Прости, Чун, — прошептал я, когда остался последний штрих. — Никогда не думал, что придется так обойтись с погибшим в бою, но выхода у меня нет. Я не могу допустить, чтобы кто-то увидел тебя мертвым…

С этими словами я присел рядом с трупом. Остановил ладонь над лицом арбалетчика и применил простейшее огненное заклятие. Пламя за считанные секунды превратило его в жуткую обугленную маску, и теперь вместо Чуна передо мной лежал неопознанный мертвец.

Принимать облик Чуна я пока не торопился: морок длительного действия серьезно опустошал Ореол, а сила мне сейчас была нужна для множества других дел. Превращусь, когда с монстрами будет покончено, пока же побуду самим собой.

Светало, и монстр-Луна мог укрыть свой страшный лик в любое мгновение. Однако пока не торопился: шевелил щупальцами, скалил пасти и буравил Аве-Ллар своими жуткими черными буграми глаз. Интересно, видит ли он, как люди сражаются с его посланцами? Если да, то что чувствует, что думает обо всем кошмаре, который устроил?.. Способен ли он вообще чувствовать и думать?..

Увы, это были еще более серьезные вопросы, чем происхождение огромной небесной твари и то, как она насылает на Аве-Ллар чудовищ. Залезть в голову к гигантскому монстру, понять, как устроен его разум… Нет, вряд ли это возможно.

«Да и не нужно, — добавил я про себя, покидая подворотню и включаясь в бой: ко мне ползли две бронированные рыбины, к счастью, не очень крупные. — Главное — избавить Аве-Ллар от этой напасти».

Я обездвижил рыбин и пронзил костяные панцири глефой. Убедился, что обе твари сдохли, и поспешил дальше.

Защита Аве-Ллара продолжалась. Десятки людей против десятков монстров. Арбалеты, мушкеты и яд против когтей, зубов, клешней и щупалец… Улицы были завалены трупами чудовищ, их кровь текла по мостовой ручьями. Прибрежный Полис, уродливый гибрид промзоны и трущоб, пропитался запахом смерти, в котором смешивались кровь, пот, порох, испражнения, отрава… И сейчас, когда до конца оставалось не так уж много, продолжать сражение становилось невыносимо. Я буквально ощущал всеобщее изнеможение, да и у самого опускались руки. Будто бы глефа заметно прибавила в весе.

«Но надо держаться, — сказал я себе, покрепче сжимая оружие и направляя часть магии на ослабление усталости. — Впереди еще очень много работы…»

Словно в ответ на мои мысли в полусотне шагов впереди мостовая осветилась красным. Прошло несколько секунд, и появились двое огромных монстров — сородичей того, что погубил Алру. Черные черепа с дымящимися глазницами. Множество щупалец и длинных суставчатых конечностей.

Вокруг закричали. Щелканье арбалетов и грохот мушкетов стали чаще. Под лапами тварей взорвалось несколько бомб. Те попятились, издав жуткие трубные звуки.

Я же кинулся вперед, попутно зачерпывая из Ореола как можно больше энергии для заклинания. Чудовища огромны и очень сильны, поэтому чтобы обездвижить их придется постараться…

Монстры тем временем устали пятиться. Они остановились, один поднял сразу три лапы и обрушил на ближайших арбалетчиков и мушкетеров. Избежать удара удалось не всем. Несколько человек тряпичными куклами отлетели к стене и напоролись на шипы.

«Пострадали от своего же средства защиты…» — я покачал головой и остановился в пяти-шести метрах от тварей. Приготовился использовать заклинание…

В этот момент показался дирижабль. Орудия уже были нацелены на тварей.

— Ох, начнется сейчас жара… — послышался хриплый голос, а затем я почувствовал, как меня схватили за воротник и стали тащить назад. — Отходим, парнишка, а то и нас зацепит.