Не обращая внимания на плач, Хоп сказал:

   -- Фуйя, надо записать.

   -- Зачем? -- удивилась Рита.

   -- Чтобы знать, как ей потом называть, а то, как же без названия.

   -- Да, уж, не заморачиваетесь вы с именами. Дальше справишься? Обмыть, пуповину обрезать и всё остальное... знаешь как делать?

   -- Ага, мне Вилар разрешал.

   -- Вот и отлично. Действуй.

   Рита напряжённо наблюдала, как справляется дорп, но видя уверенность в его движениях - успокоилась. Ровно до того момента как Хоп достал шукку.

   -- Э! Старый, ты чё?! Сдурел?! Она только родилась!

   -- Так ведь плакать будет.

   -- Так накорми!

   Рита растолкала ньяму и заставила принять полу-сидячее положение. Помыла и потискала грудь. Потом держала малышку около груди, дремлющей ньямы, а Фуйя недолго покуксившись принялась усердно сосать. Вскоре она заснула.

   Дорп завернул Фуйю в чистую пелёнку и направился к выходу.

   -- И далеко ль ты её понёс?

   -- Так ведь туды. Я и комнатку уже подготовил.

   -- Не пойдёт! Унесёшь дитё, мамаша расстроится, придётся опять шуккой накачивать. Тащи кровать сюда.

   Хоп нахмурился и засопел, но возражать не осмелился, хотя и выполнить приказ у него не получилось. Сооружение из деревянных перегородок не желало проходить в дверь.

   -- Ладно, не мучайся, -- сжалилась над стариком Рита, -- тут где-то большая корзина была, тащи её сюда, только шукку выложи. Зачем на пол то, можно на полку поставить.

   Из корзинки, простыней и пелёнок вышла замечательная кроватка. Рита даже догадалась её повесить.

   -- Вот так, и не опрокинет никто, и покачать можно, если заплачет, -- озвучила она свои действия. -- Хоп, а ты где ночуешь?

   -- Так здесь же, вон моя каморка, -- он махнул рукой в сторону первой двери.

   -- Значит, приглядеть за новорождённой сможешь?

   -- Ага, куды ж я от них.

   -- Как услышишь плач, к груди прикладывай, а про дрянь эту в бутылочке и думать забудь. Всё понял?

   Хоп с готовностью покивал, Рита устало вздохнула и пошла на выход, а я отпросилась остаться и ещё посмотреть на малышку.

   Фуйя. Она спала, иногда двигала ножкой или ручкой, ньяма дремала у себя на кровати, Хоп закончил убираться и ушёл в каморку. Выплыла зелёная луна, всё было тихо. Вдруг мне стало не по себе, появилась тревога -- надо к Рите. Блуждать по ночному замку не пришлось, я отчего-то точно знала, что найду Риту в её комнате.

   Так и вышло, Рита лежала на кровати, стонала, кого-то звала, мычала как недавно ньяма, но не просыпалась, а я не могла сама закрыть окно. Она точно как маленькая!

   -- Рита, Рита, проснись, прошу тебя!

   -- А, что со мной? Почему мне так плохо, -- наконец подала она голос.

   -- Окно! Надо закрыть окно! Рита! Не спи! -- я старалась кричать ей прямо в ухо, но она не реагировала.

   -- Надо закрыть окно! Быстрее!!!

   Рита наконец-то послушалась, медленно сползла с кровати, и на четвереньках подползла к распахнутой настежь створке, а я продолжала её звать, не давая погрузиться в беспамятство.

   -- Что происходит? Почему мне так плохо? -- со второй попытки у Риты получилось захлопнуть и запереть створку, -- Яу, что это?

   -- Ты легла спать с открытым окном! Даже самые маленькие избранные знают, что со времени первой луны и до тех пор, пока не взойдут оба солнца выходить из-под защиты стен нельзя! -- мой голос дрожал, хотя волнение уже улеглось, но теперь меня одолела слабость.

   -- Почему?

   -- В это время коварные боги могут забрать силу мага или зонайи и тогда они отправятся на звезду, не успев завершить свою миссию.

   -- Умрут что ли?

   -- Нет, я же говорю, маги и зонайи не умирают, мы уходим туда, откуда пришли, на звезду.

   Пока я ей отвечала, она нашарила на столике пузырёк с вартой и накапала несколько капель сразу себе на язык.

   -- От, блин, щиплется!

   Рита схватила графин с водой и принялась шумно пить. Отдышавшись, она хмыкнула:

   -- Ты ещё скажи, что вы сексом не занимаетесь, -- после варты ей явно стало лучше.

   -- Чем? -- странно, но моя слабость тоже проходила.

   -- Тем самым, чем сейчас маги с ньямами заняты, хотя по времени должны уже отстреляться.

   -- Опять ты говоришь странные слова.

   -- Иди и посмотри сама, тебе же стены не преграда.

   -- Подглядывать за взрослыми нехорошо!

   -- Зато познавательно, такого ни в одной древней книжке не прочтёшь. Иди, я разрешаю, -- она тепло улыбнулась мне и добавила, -- а про окно спасибо, запомню.