Вот дерьмо.

«Так, это был не сон. Я проживала чьи-то воспоминания? Это правда происходило?»

Надзиратель улыбнулась: «О, да. Именно то, что вы испытали».

«С другой женщиной?»

«Да».

Вау. Я понятия не имела, что делать с этим знанием. Это означало, что все мужчины с Атлана были такими властными, как тот во сне? Он говорил о лихорадке, ярости, которую только я − женщина во сне − может укротить. Он имел ввиду, что хочет ее? И если такие ощущения были во сне, могу себе представить, как потрясающе это могло быть на самом деле. Боже, тот мужчина, он не был похож ни на одного парня, которого я когда-либо встречала на Земле.И этот сон был горячее, чем весь тот опыт, который у меня был с мужчиной в постели.

Но это был сон, по крайней мере для меня. Мне не следует зацикливаться на нем. Это была ошибка. Я собиралась сражаться за коалицию. Я собиралась найти Сэта. У меня не было времени отвлекаться на похоть. Это была чистая, безумная похоть. Я думала об убийстве киборгов, хотя мои соски все еще были твердыми. Абсолютно неприемлемо. В первую очередь долг. Моему переполняющему меня либидо придется подождать, пока мой брат не будет дома в безопасности. Мне придется найти его, сражаться с ним и закончить наши сроки службы. Потом мы можем отправиться домой.

Я подняла глаза и обнаружила, что надзиратель пристально смотрит на меня: «Вы все еще можете изменить свое решение, Мисс Миллс. У вас будет совпадение с воином с Атлана. Он будет полностью ваш, ваши психологические профили и предпочтения согласованы. Он будет полностью предан, верен и идеален для вас во всех отношениях».

Я вспомнила твердый член мужчины, то как я стонала и изгибалась возле стены, когда он меня брал. Могущественное влечение быть желанной до такой степени, что безумный секс наполнял меня страстным желанием. У меня могло быть это. У меня мог быть один из тех больших, грубых любовников…

Нет. Ни за что. Я не позволю своим гормонам сделать из меня идиотку. У меня был план, цель. Мне необходимо было найти Сэта. Мне не нужен горячий мужчина с огромным членом, который мог заставить меня кончить просто беря меня жестко и глубоко. Я вздохнула. Нуждалась? Нет. Но хотела…

Черт. Сосредоточься! Долг на первом месте. Я не буду слабой. У меня остался один брат. Один.

«Я не хочу пару, надзиратель. Мне просто нужно попасть на передовую и сражаться рядом с моим братом. Я обещала своему отцу, что присмотрю за ним и прослежу, чтобы он вернулся домой».

Она вздохнула разочарованно: «Как знаете…»

***

Дэкс, Военный Корабль Брекк, Сектор 592, Фронт

«Найдите этому солдату совпадение и пару», − проревел мой командующий офицер, запихивая меня на медицинскую станцию на борту Военного Корабля Брекк в тот момент, когда двери разъехались.

Все работники обернулись, когда прогремевший приказ эхом отразился от твердых, стерильных поверхностей медицинских смотровых столов и гладких, стеклянных экранов, которые покрывали практически каждый квадратный сантиметр стен. На их блестящих поверхностях отражался нескончаемый поток медицинских данных, биотестов и результатов тестирования пациентов.

Мужчина в серой униформе, которую носили младшие медицинские Сэтрудники, бросился вперед: «Нам нужно, чтобы вы записались на прием…»

«Сейчас! − проорал Командир Дик. − Если вы не хотите, чтобы Атланский берсеркер в своем режиме зверя разорвал на части весь этот корабль!»

Медицинский работник вскочил на ноги и кивнул головой, пока доктор поспешила заняться этим делом. На ней была официальная зеленая униформа как и у всех руководящих докторов, но она была маленькой и изящной, и недостаточно большая, чтобы остановить меня, если безумие, которое я чувствовал растет во мне, вырвется наружу. Я боролся с яростью из уважения к крошечной женщине, благодарный, что огромный Приллонский доктор, которого я заметил на противоположной стороне медицинской станции, не стоял сейчас передо мной. Моя реакция на женщину говорила сама за себя. Командир Дик был прав. Мне нужна пара, чтобы успокоить зверя. Но это не значило, что мне нравилась сама эта идея.

«Это может подождать», − прорычал я, не желая быть центром внимания. Густой грохот моего голоса был дополнительным доказательством насколько близко я находился на грани. Я чувствовал зов крови для создания пары неделями и игнорировал его. Всегда следовала следующая битва, следующий аванпост Улья для разрушения. У меня была работа, но мое тело больше не позволяло ее выполнять. Кроме того, мой член и мой разум настроились только на одну потребность: потребность создать пару, быть в половой охоте, трахаться до чертиков. Мне нужна была пара, чтобы успокоить зверя, или зверь поглотит меня и я стану безумным животным. И теперь все на корабле узнают насколько сильно я нуждался в том, чтобы потрахаться. Создать пару или умереть. Таков был путь для самцов Атланов. Мы были слишком мощными, чтобы иметь возможность становиться дикими. Если я вскоре не найду пару, другие Атланские воины будут вынуждены казнить меня, они имели на это право.

Я все это знал, и все равно действительно верил, что смогу сдерживать лихорадку еще несколько недель. Тогда я уже буду дома. Моя служба армии Коалиции будет окончена. Я буду свободен выбрать любую женщину на своей планете. Я буду победителем, востребованным, и за меня будут биться самые умные, самые красивые, самые желанные женщины. Если я просто смогу вернуться домой.

«Мне не пришлось бы пугать персонал, если бы ты сказал мне, что твоя брачная лихорадка действовала на тебя», − возразил он, отпуская хватку на моем плече.

«Я не понимаю как это связано с моей работой в последнем рейде. У меня было все под контролем».

«Ты бросился прямо в нашу линию огня и в одиночку уничтожил весь отряд разведчиков Улья. Последних двух ты не просто застрелил. Нет, твой зверь потребовал, чтобы их головы были оторваны от тел! − он скрестил руки и нахмурился на меня. − Я не какой-то там высокомерный Трионский командир. Я Атлан. Я знаю признаки, Дэкс. Твой зверь практически поглотил тебя тогда. Время пришло».

Я взглянул на свои ладони. Я был таким же смертоносным как и любой другой Атлан, за исключением того факта, что меня не захлестывала такая пламенная ярость. Атланов боялись в бою, зная что они холодные и расчетливые, и очень мощные. Ни один Атланский воин − по крайней мере тот, который не испытывал брачной лихорадки − не уничтожил бы бойца Улья, или троих, голыми руками. Это расценивалось как неэффективное использование энергии. Но сегодня, я посмотрел на своих врагов и почувствовал бесконтрольное желание… эта примитивная потребность разорвать их напополам. Как я и сделал.

Я заметил, как сила моей ненависти выросла за прошедшие несколько недель, но я отказывался думать о брачной лихорадке, как о причине этого. Я был уже на два года старше, чем большинство мужчин, когда их поразила брачная лихорадка и просто попытался забыть обо всем этом.

«Вы должны быть благодарны мне за число убитых сегодня, а не устраивать мне совпадение с инопланетной женщиной».

Он толкнул меня в направлении, куда указала доктор, к другому члену команды, который подготовил станцию тестирования для меня. Командир Дик поблагодарил ее и провел меня к креслу, как только она ушла заниматься другими пациентами: «Я скажу тебе спасибо, после того как тебе найдут пару и я буду знать, что мне не придется казнить тебя за потерю контроля на собой».

Его ухмылка была именно той, что я и ожидал − удовольствие от победы: «Я должен признать, мне будет жаль, если ты умрешь».

Мужчина, которым овладевала лихорадка, тут же освобождался от службы и отправлялся домой на Атлан, чтобы найти пару. Его срок службы в борьбе с Ульем заканчивался. Новой работой мужчины становилось произведение потомства, оплодотворение своей новой самки, как животное, которым он являлся, пока она не выносит его ребенка.