Старый лучник и его ученик побежали на огни. Твари до них не было дела. Она стояла неясным горбатым пятном возле «ловца удачи», который одной рукой зажимал глаза своему коню, а другой вцепился в узду, так как животное все время вырывалось. Феникс ощерился, повернувшись боком и через плечо встречал незримый взгляд своего мучителя. Бормотание нарастало, становилось громче, яснее. Звуки неумолимо связывались в слова, могильным холодом окутывая веки, которые с каждой секундой всё больше слабели, как бы «ловец удачи» ни старался держать их плотно сомкнутыми.

Конь успокоился и перестал вырываться, прижавшись к хозяину. Жалобное ржание тут же оборвалось, скомканное и подавленное этим «застенным» гулом. Карнаж перестал слышать даже собственные мысли, однако уже разбирал целые слова на незнакомом языке, что неумолимо прорывался в его сознание. Вдруг по ушам резануло, словно кто-то кончиком ножа провел по стеклу. Потом ещё раз, и ещё. Сначала громко, затем тише, и, под конец, совсем тихо.

«Застенный» гул пропал. Через веки проникал яркий свет. Карнаж с трудом открыл глаза. Перед ним стояли высокий крепкий мужчина и старая сгорбленная годами бабка. В свете факелов было видно, что у обоих кожаные широкие ремни с вырезом для носа горизонтально перетягивали глаза, а от уха к основному ремню крепился еще один поуже, который наискосок огибал через мочку затылок. Слепцы.

«Ловец удачи» пошатнулся, но оттолкнул руку мужчины. Боль под пластинами на лопатках резко вступила, словно каленым железом обжигая спину. Карнаж сгорбился, сжав до хруста зубы. Его конь фыркнул и мордой легонько толкнул в плечо. Полукровка с усилием выпрямился и глухо прохрипел:

— Благодарю за помощь.

— Следуй за нами, — бесстрастно приказал мужчина.

Феникс согласно кивнул. Слепец встал позади, а старая женщина пошла спереди, опираясь на длинную клюку.

«Моя успешная служба собственным интересам почему-то частенько оборачивалась злом для остальных»

некромант Кассар «Вольные размышления»

Звездный полог раскинулся над головой двух припозднившихся с ужином путников, которые, едва свернув с имперского тракта, тут же затерялись меж деревьев ближайшего перелеска. Там с предосторожностями развели костер, чтобы не увидели с дороги, сложив сухие ветки за густым кустарником, в низине у корней высокого дуба, и приступили к ужину.

Где-то рядом заухал и сорвался с ветки филин.

— Ночной охотник, — усмехнулся темный эльф, увидев, как филин плюхнулся в траву и снова взмыл, сжимая в когтях добычу. — Значит, место здесь спокойное.

— Все равно мы слишком близко к тракту, — возразила полуэльфка. Она достала из сумок немного еды, и Карасу налету подхватил черствую горбушку.

— Куда теперь? — спросила Гюрза.

— Неверный вопрос, — задумчиво произнес палач. — Скажи лучше, ты со мной? Можно ведь просто следовать за кем-то. Что ты выберешь? Ты искупила предательство. Я не держу, хоть одному мне и трудно придется.

— Я с вами, но мне нужно знать зачем и куда мы направляемся? Почему мы дрались на тракте, когда наткнулись на обоз?

Карасу опустил голову, прикрыв рукой раненое в последнем бою плечо:

— Не удивляйся моему служению демонам shar’yu’i. Я поступаю так, потому что это последняя возможность вернуть былое величие моему народу. Вот скажи мне, что еще может потребовать твоей жизни, как ни это? И я готов! Я знаю, что погибну. Рано или поздно, и на мое место некому будет встать, но я хотя бы попытаюсь. А ведь когда-то я тоже был охотником на демонов. О, как я был слеп!

В голосе темного эльфа сквозила горечь. Грозный воин сжался от холода у костра. Черты его лица ожесточились:

— Если такова цена, чтобы вернуть моих сородичей из Пепельных Пустошей, вырвать из того ничтожества, в котором пребывает мой народ — я согласен. Ведь для остальных мы никогда не станем больше равными и… Приемлемыми для дипломатии и торговли. Видимо, слишком долго жили сами по себе. Даже те, с кем я дрался плечом к плечу, будучи охотником на демонов, предали меня. Бросили раненого и обессиленного. Смешно… Меня излечила от ран и выходила та демонесса, которую мы так стремились прикончить. Я понимаю, мир изменился. На поверхности больше никогда не протянут руку страждущему, особенно если прежде он был силен и смел. Это и превращает надежных союзников в нечто, что безжалостнее самого заклятого врага! Довольно же я насмотрелся лицемерия. Теперь только дела, а не пустые обещания!

— Значит, это не только слухи? — изумилась полуэльфка. — Проклятье демонов действительно существует?!

— Да, — Карасу вскинул голову, — они, точно так же, как и мой народ, были низвергнуты в прах собственным могуществом, которое не смогли обуздать. Они бежали в этот мир, проникнув через Бездну из своего полыхающего огнями измерения, где взорвалось дневное светило. Это они возвели цитадель в чертогах гор Драконьего Проклятия. Даже Zeg’Zesa, страж Бездны, не тронула их в обмен на клятву никогда более не идти по той дороге знания, которая уничтожило прежний их дом.

— Мы поклялись, все как один, но, вскоре, о нас прознали люди, — зловеще произнесла тень, бесшумно приблизившаяся к костру. — Они заключили с нами мир и обещали помощь. Но наши знания манили. И сколько бы мы ни пытались объяснить, что подобное могущество пагубно. Сколько бы мы ни рассказывали о гибели, что постигла наш мир — они не хотели слушать. Они, кто называли себя служителями людского бога, превратили нас во врагов, в то, что противостоит их Создателю. Пользуясь нашими познаниями, которые выкрал низкорослый народец, коего мы почитали добрым соседом, они создали крылатых воинов и напали. Сокрушили последний легион хранителей, выведший нас из гибнущего измерения, и овладели нашими знаниями. Патриархи вырвали сердца из груди и погребли остатки своих детей в подземных дебрях, чтобы там дожидались они, когда снова придёт наше время.

— Zhash’ka! — воскликнул Карасу и, приблизившись к закутанной в плащ фигуре, опустился на одно колено. — Ты жива!

— Конечно, мой верный воин. Кто, как не ты увел за собой погоню, и, теперь, это уже для меня радостная неожиданность видеть тебя живым, — демонесса грустно улыбнулась. — Остальным, увы, не так повезло. Теперь мы остались совсем одни.

— Не совсем. Есть ещё черные рыцари и… Вот это дитя смешанной крови последовало за мной и спасло меня вместе с одним давно знакомым полукровкой — Карнажем.

Палач поцеловал руку демонессы и встал с колен.

— Вот как? — удивилась Жашка, с интересом посмотрев на Гюрзу.

Наемница почтительно склонилась, уступая ей место у костра, но демонесса отрицательно покачала головой.

— Нет времени, — пояснила чернокнижница. — Нам следует спешить. На побережье, вблизи Вигпата, ждет корабль. На границе с империей нам помогут верные рыцари. Это последнее, что они способны сделать для нас. Феларский проклерикальный орден уже перекрыл пограничный тракт. Мы потеряли всех в Сильвании и в людских королевствах. Наши фивландские агенты в эту минуту горят на кострах. Остались империя и Истания. Чернокнижники Каменного Цветка не теряют даром времени. Они слишком близки к своей цели и с двойным усердием изничтожают всех, кто ещё способен им помешать.

Темный эльф и полуэльфка внимали с озадаченными лицами. Поистине, в недобрый час они оказались у этого тракта.

— В седло, воины! Не взывайте к богам, они глухи к нашему делу! Взывайте к своим коням и клинкам! — Жашка щелкнула пальцами, подзывая лошадь.

Они скакали всю ночь, проносясь мимо деревень, светящих окнами в ночи. Их окликали, но не получали ответа. Троица проносились мимо, сбивая под копыта лошадей всех, кто пытался преградить путь. На рассвете дорогу перекрыл десяток всадников в вороненых латах. Один сжимал в руке изодранный стяг. На черном полотнище щерилась красная собачья голова. Старший из рыцарей поднял руку в приветствии, скрежеща помятым наплечником.