– Ладно! – старшина начал нервно снимать одежду. – Трусы тоже снимать?

– Можешь оставить. Пока.

– Ну, и что дальше? – старшина кинул брюки на спинку стула.

Ничего не говоря, Олин подошла к нему и внимательно осмотрела на наличие следов от инъекторов. Ничего не обнаружив, она села обратно в кресло. Правда, отсутствие видимых доказательств не давало никаких гарантий. Следы исчезают через пару часов, да и вкалывать стимуляторы совсем не обязательно.

– Я могу одеться, или ты еще не все рассмотрела? – поинтересовался Аири.

– Одевайся, – разрешила Олин.

– Что дальше, – Аири надел брюки, – ко мне тоже кого-нибудь приставишь?

– Не вижу смысла. Будет нужно, возьму под личный контроль. Ты мне тут обиженного не строй, сам виноват.

– Это в чем же? – Аири застегнул рубашку и взял китель.

– Ты меня избегаешь, уходишь от разговора, что можно подумать? Сначала, вы не хотите разговаривать нормально, а потом сделанные выводы вам не нравятся… Ладно, давай, рассказывай, а то еще делами нужно заниматься.

– Да, что рассказывать, – Аири присел напротив Олин. – Надолго Дила не хватило, да и меня, честно говоря, тоже. А результат на лицо.

– Вернее, на лице, – уточнила капитан. – Что ты хотел сказать, когда ворвался?

– Хотел попросить, что бы ты освободила меня от этого неблагодарного занятия.

– В нем теперь нет необходимости. Дил должен успокоиться – его не привлекает перспектива с треском вылететь из Десантных Сил. Жаль, не подумали раньше пригрозить. Но, сейчас не об этом. Управление подкинуло задание с подковыркой: нам нужно уничтожить военный завод на Голтре, но перед этим прихватить оттуда разработки и Аргина Лоурена.

– Его что, опять в плен взяли? Зачем он им дался?

– Никто его не брал – сам пришел.

– Что? Как это?

– А то ты не знаешь. Он винит в смерти сына не ториан, а все МВК в целом и лично меня, в частности, вот и решил мстить по мере возможности. Нужно еще с Селиной поговорить, предупредить, а то пустит ему пулю в лоб, спрашивай потом… Ты пока пойди, получи оружие, – Олин протянула ему документы, – только побитой рожей свети поменьше.

Аири ушел. Олин некоторое время сидела, задумавшись, потом, вновь перечитала послание Нилиона и, схватив со стола кружку, с размаха запустила в противоположную стену. Осколки со звоном посыпались на пол. Капитана душила бессильная злость. Теперь, все стало по своим местам: и интерес ториан к Эрику, и что его связывало с ее отцом. Она очень жалела, что Нилион погиб, и ей не удастся поговорить с ним по душам теперь, когда ей столько известно.

Вот только как жить дальше со всем этим? Легко было сказать Дилу: «ничего не меняется», ведь это не он собрался замуж за офицера, восстановленного по образцам ДНК, и не его командир застрелил отца. Конечно, ее отношение к Эрику не менялось. Олин его любит, и ей в принципе все равно, каким образом он появился на свет, только как рассказать ему обо всем, да и стоит ли?

Эрик вернулся на базу вполне довольный новым снаряжением. Кроме “скелетов”, они получили автоматы “Рущак”, созданные на базе винтовки “Тайвер”. Он оснащен подствольным гранатометом RV-320R –RW, вмещавшем в себя восемь гранат и оптическим прицелом Х-90 с тридцатикратным зумом. Спаренные стволы, были разнокалиберными: первый – 3,2 мм, второй – 5,5мм. Это обусловлено разнообразием возникавших боевых ситуаций и теперь солдатам не нужно менять оружие, если приходилось выбивать врага из укрытия, второй ствол с легкостью мог пробить стену средней толщины. На данный момент, “Рущак” являлся самым современным штурмовым оружием и вскоре должен получить заслуженную популярность в самых различных родах войск. А пока, его получали лишь некоторые спецподразделения, в число которых вошла и группа 4-Х.

Энтони Грон уже сообщил майору о предстоящем задании и то, что передал документы Олин. Теперь предстояло обсудить некоторые детали, и можно спокойно отдыхать перед вылетом. Эрик застал Олин за уборкой осколков того, что совсем недавно представляло собой кружку.

– Чья голова пострадала?

– Зараза! – капитан вздрогнула. – Ты можешь не подкрадываться?

– Я и не подкрадывался, просто, ты на своей волне. Что случилось?

– А тебе генерал не сообщил о нашем задании?

– Сообщил, но я не вижу в этом особых проблем.

– Кто поговорит с Селиной? – Олин выбросила осколки в корзину для мусора. – На меня можешь даже не смотреть. Хватит с меня на сегодня разговоров.

– Может, ты все же расскажешь, что тут произошло?

– Аири воспользовался твоим разрешением…

Олин, коротко рассказала о стычке Аири с Дилом, при этом умолчав о письме. Сначала, у Эрика возникла мысль не брать Дила на задание, но на заводе без него делать нечего, да и отстранение от вылетов, может сказаться не самым лучшим образом. Теперь, осталось решить, что делать с Селиной. В итоге, Эрик счел самым оптимальным предоставить ей право выбора. Если она не захочет участвовать в этой операции, то никто не станет заставлять. Провести неприятную беседу, он поручил Алику.

Алик не любил подобные объяснения, но, как ему сказал майор, когда-то нужно начинать. Когда Селина пришла по его вызову и отрапортовала по всем правилам, он усадил ее в кресло, а сам принялся нервно расхаживать по кабинету, не зная с чего лучше начать. Наконец, он остановился и произнес:

– Селина, ты знаешь, где сейчас находится твой отец?

– Понятия не имею, капитан, – ее сильно удивил такой вопрос. – Мы мало общались с тех самых пор, как я поступила в центр, а после гибели Атикса, мне даже код коммуникатора пришлось сменить, чтобы он ни доставал своими требованиями уйти из армии. С ним что-то случилось?

– Да как сказать… – Алик вновь принялся мерить шагами кабинет. – Твой отец сейчас находится на торианском военном заводе, и в наше новое задание, входит забрать его оттуда.

– Он снова попал в плен? – по лицу снайпера пробежала тревога. – Но, что им могло понадобиться от него?

– Селина, он не в плену.

– На что вы намекаете, капитан? – в душу к девушке закралось нехорошее подозрение.

– Он работает на ториан – это уже доказано.

– Да как же… – Селина подскочила с кресла. – Не может быть… После всего… Как он мог? Я не хочу в это верить!

– Я понимаю, – Алик заглянул ей в глаза. В них читалось полное недоумение. – Все понимают. Поэтому, если ты не хочешь, то можешь не участвовать в этом задании.

Селина молчала, пытаясь справиться с захлестнувшими ее эмоциями. Где-то в глубине души, еще шевелилась надежда, что это – всего лишь недоразумение. Она не могла понять, чем именно мог Аргин помогать врагу, что такого он знал. Хотя, для нее это не столь важно, главный факт в том, что ее отец – предатель, презренный ренегат, которому грозит смертная казнь и как он дошел до такого, у нее в голове не укладывалось. Селина видела только одну возможность смыть с себя позор – это лично притащить его на базу, а еще лучше – пристрелить.

– Я пойду, – тихо произнесла она. – У меня нет другого варианта.

– Хорошо. Только это, без фанатизма. Не перегни… Он нужен живым, – посчитал необходимым предупредить Алик. – Можешь идти.

Селина отдала честь и вышла. Алик заметил, как она изменилась за время их разговора. Оно и неудивительно. Капитан вздохнул и сел в свое кресло. По его мнению, лучше быть круглым сиротой, чем вот так. Может оно и к лучшему, что он так и не смог ничего найти о своей семье – такого можно нарыть, что и сам не рад останешься…

Полночи Олин мучила бессонница, а когда ей все же удавалось уснуть, приходил тревожный сон, от которого она резко просыпалась с чувством какой-то пустоты и чего-то безвозвратно утерянного. Олин встала с кровати, надела майку и бросила взгляд на спящего Эрика. В этот раз они проводили ночь у нее. Сейчас, вся эта ситуация, показалась капитану до крайности глупой и смешной. Вот уже семь месяцев в столе у майора лежало разрешение на свадьбу, а с тех пор так ничего и не изменилось. Энтони, конечно прав и они попросту хотят сохранить иллюзию свободы. Они давно могли пожениться и получить совместную комнату, или даже приобрести жилье в городе. Некоторые офицеры так и делали, но тогда, в случае тревоги, им приходилось лететь на базу сломя голову и поэтому, такое практиковалось редко. Но Олин и Эрик постоянно находили причину, чтобы все отложить. Почему-то, капитан только сейчас подумала насколько все это нелепо. Она вздохнула и села на кровать.