На протяжении всей своей долгой истории Древний Египет подвергался влиянию средиземноморских и ближневосточных культур. В отдельные периоды им правили ассирийцы, персы, македоняне и римляне. Из-за культурного контакта египетские мифы менялись от эпохи к эпохе, подхватывая новые мотивы и обретая новые формы. Кроме того, в разных областях Египта (номах) бытовали свои вариации мифологических сюжетов. Получается, что единой, «правильной» их версии попросту не существует – досадный и отрадный факт. Досаден он потому, что адекватно отобразить систему верований египтян в одной книге не получится, однако меня радует, что не придется ограничиваться сухим пересказом. Эта книга ближе к трудам Плутарха, чем к строгим научным исследованиям. По примеру древнего историка, сложившего элементы мифа об Осирисе в единый рассказ для греков, я беру фрагменты мифов – порой из разных исторических периодов – и свожу их в единое повествование; надеюсь, мне простят такой «монтаж», как его простили Плутарху.

Древнегреческий историк Плутарх записал немало египетских мифов

Египетские божества – колоритная и многоликая компания; они ссорятся, дерутся, убивают друг друга, завязывают отношения, могут даже умирать от старости (прежде чем переродиться, что еще раз показывает, как остро древние египтяне ощущали цикличность времени). Они способны одновременно появляться в разных обличьях и в разных местах, тогда как их подлинная сущность остается недосягаемой и невидимой в небесной выси. Эти мастера перевоплощения, однако, не считались вездесущими или всеведущими. Наделенные божественными обязанностями (Осирис, к примеру, отвечал за возрождение, а Мин – за плодородие), они были жестко ограничены в возможностях. Если одному божеству требовалось сделать что-то, что выходило за рамки его полномочий, ему приходилось на время сливаться с другим божеством и заимствовать его силу. Бог солнца неспособен сам восстановить жизненную силу и потому вынужден каждую ночь сливаться с Осирисом, чтобы его мощь помогла ему заново родиться утром. Порой, принимая силу другого божества, бог сам в него превращался. Когда богиня неба Хатхор в образе Ока Ра напала на людей, безудержная ярость превратила ее в откровенно кровожадную богиню войны Сехмет. Современному человеку нелегко разобраться в этих хитросплетениях, но надеюсь, что по мере чтения вы станете чуть лучше понимать сложную природу египетских богов.

И еще один момент. Я постарался обойтись без подробного анализа эволюции божеств и их разнообразных культов. Кто-то счел бы такую информацию полезной, но она отвлекает внимание от самих богов, от «человеческих» черт, которые им придавались. Полагаю, такой подход облегчит знакомство с мифологией Древнего Египта тем, кто с ней ранее не сталкивался или кто просто интересуется темой. Я стремился в первую очередь вдохнуть жизнь в истории, а потому позволял себе делать вставки с аналитической информацией только там, где это необходимо. Читать мифы и узнавать о том, как египтяне воспринимали окружающий мир, должно быть приятно и интересно, ведь мифы служили древним людям еще и для развлечения.

Чтобы разобраться с вопросами, заданными в самом начале, я разделил книгу на три части: 1) «Время богов (или откуда взялись все мы)»; 2) «Мир живых (или как устроена наша вселенная)»; 3) «Мифология смерти (или что ждет нас в загробном мире)». Надеюсь, что во время чтения вы мысленно примерите сандалии древнего египтянина – или египтянки – и постараетесь взглянуть на жизнь его или ее глазами. Попробуйте, изучив их мифологические представления, вообразить себе, каково видеть и осмыслять мир таким вот образом. Анализ мифов помогает нам отчасти понять психологию древнего человека и воспринять мир новым – хоть и очень древним – способом.

Изучать древнеегипетские представления о создании мира, да и вообще восстанавливать египетскую мифологию – все равно что пытаться сложить пазл, когда большинство кусочков потеряно, а коробку с рисунком кто-то выбросил.

В прошлом, сталкиваясь с разрозненными, бессистемными и откровенно противоречивыми фрагментами мифов о создании мира, египтологи сортировали их по географическому принципу – согласно тому, где, по их мнению, зародился (или обрел узнаваемые формы) тот или иной культ. Была мемфисская теология (по названию города Мемфиса), гелиопольская теология (по названию Гелиополя). Существовала даже точка зрения, что эти религиозные центры – каждый со своей версией сотворения мира – конкурировали друг с другом[2]; иными словами, что египетские жрецы с презрением поглядывали на иногородних коллег, если те, к примеру, ставили бога Амона в обличье Великого Гоготуна выше небесной коровы, породившей бога Ра.

Возможно, так оно и было, однако у различных версий мифа о происхождении Вселенной есть сходные мотивы и структуры. Похоже, что каждый региональный культ в своем варианте мифа подчеркивал значимость определенных фигур, этапов и действий и заменял одних богов другими. Таким образом жреческие сообщества Египта предоставляли скорее альтернативные, чем конфликтующие интерпретации, и риск внутренних стычек был невелик.

Бог Нун поднимает в небо солнечную ладью

Несмотря на отсутствие универсальных трактовок, в основе древнеегипетской мифологии все же лежала некая сюжетная канва – общее представление о том, с чего начался мир. В глубинах бескрайнего первозданного океана по имени Нун некое божество пробудилось или же замыслило творение. По собственной воле оно само или его отражения разделились на множество стихий и граней сущего, сотворив первых богов и первую твердь, выступившую из-под вод океана. После этого в небе воссияло солнце: по одной версии – око создателя, по другой – самостоятельное божество, вылупившееся из яйца. Его свет рассеял тьму первоначального хаоса.

Огдоада Гермополя возле солнечной ладьи, по четверо богов с каждой стороны

В период Нового царства, около 1200 года до н. э., в Фивах предпринимались попытки свести все ветви египетских религий в единый культ с богом Амоном в роли верховного творца. Источники этого периода особенно ценны для изучения древнеегипетской версии зарождения Вселенной. В них подробно изложены представления о том, как возник мир согласно версиям крупнейших религиозных центров Египта – в первую очередь, Гермополя, где чтили восьмерых изначальных божеств (Огдоаду); Мемфиса, где считалось, что Вселенная сотворена по слову бога-демиурга Птаха; и Гелиополя, где был силен культ бога Атума(-Ра), из которого вышел мир, словно из семени или яйца. В этой главе мы изучим версии мифа о сотворении всего сущего, опираясь на труды ученого-египтолога Джеймса Аллена и анализ фрагментов из гимна Амону времен Рамессидов – уникального текста с теологическими выкладками одной из самых влиятельных жреческих школ Египта.

До начала творения Вселенная представляла собой бескрайний океан – темный, безжизненный и недвижный; бороздить его было бы удобнее на подводной лодке, чем на космическом корабле. Не существовало отдельных стихий, неба и земли, жизни и смерти – лишь безымянный хаос. В таком виде – в молчании и неподвижности – Вселенная пребывала целую вечность. Считалось, что человеческий разум не в силах до конца постичь ее состояние; однако древние египтяне пытались это сделать, представляя взаимосвязанные элементы безбрежного океана в виде четырех неразрывных пар – мужчин-лягушек и женщин-змей. Нун и Наунет символизировали безграничные воды хаоса, Хух и Хаухет – бесконечное пространство, Кук и Каукет – мрак, Амун и Амаунет – сокровенное. Эти четыре пары нередко называют восемью изначальными богами Гермополя, или Огдоадой (от греческого слова, означающего восьмерку).