— Да ну? Поэтому так стучит твое сердце?

— Это потому что я спорю! — возразила Фрейя.

Рюрик медленно, призывно улыбнулся, янтарные глаза засияли золотом.

— Ты всегда споришь.

— Приходится, ведь ты возомнил, будто правишь этой частью мира… и мной.

— Ты будешь спорить до посинения. — Рюрик прижался плотнее и оперся на матрас. — Пока мир не станет прахом. Что бы я ни сказал.

— Тогда зачем со мной связываться?

— А может, мне нравится спорить с тобой. — Он потерся щекой о ее щеку, губы щекотали ухо. — Это воспламеняет меня изнутри. Заставляет размышлять, как победить в споре.

Жар подобрался к горлу Фрейи. Она будто снова летела в его когтях, омываемая потоками ветра. Он мог уронить ее в любую секунду, и Фрейя полетит вниз, черт побери ее заходящееся сердце, но мысль почти восхищала.

— Рюрик…

— Вот так… — Рот скользнул по ее подбородку.

У Фрейи перехватило дыхание. Мужское колено продвинулось дальше, прижав юбки между бедрами. Она попала в ловушку. И весь этот… первобытный жар струился сквозь нее.

— И так… — Еще один поцелуй скользнул по щеке, достиг рта. Дреки раздвинул ее губы, пробуя языком на вкус.

Фрейя повалилась на спину, Рюрик навис сверху, опираясь на локти. Огромный вес прижал ее к матрасу и… о, боже! Фрейя широко распахнула глаза, когда дреки впился в ее губы.

Она не сопротивлялась, о нет. Даже мысли такой не было. Фрейя хотела насладиться моментом, насытить память, чтобы было за что цепляться в грядущие дни. Одна ночь с мужчиной, из-за которого сердце трепетало в груди.

— Я выиграл спор, Фрейя? — со смешком прошептал Рюрик.

Дьявол. Она вцепилась в его плечи, вызвав глухой стон. Мысли пустились вскачь, и Фрейя ослабила хватку. А вдруг с ним можно справиться иначе?

— Я подарю тебе одну ночь, — осмелилась Фрейя.

Губы Рюрика застыли, плечи напряглись.

— Мне нужны все твои ночи.

— Мы не всегда получаем желаемое. — Она ощутила всплеск гнева, дреки отшатнулся, вцепился в простыни около ее головы, глаза странно вспыхнули.

Фрейя ожидала, что Рюрик возразит и потребует большего. Но вместо этого по его лицу скользнула странная коварная усмешка.

— Упрямица, — шепнул он и поцеловал ее шею. Губы обжигали, Фрейя беспомощно сжалась и задрожала. — Ты бросаешь мне вызов за вызовом, словно проклинаешь. Разве ты не поняла? Споря со мной, легче всего возбудить мой интерес.

— Я не бросаю вызов, а устанавливаю правила, — выдохнула Фрейя, ощущая, как влажный язык скользит по впадине над ключицей.

— Не нравятся мне твои правила. — В доказательство Рюрик впился зубами в нежную кожу плеча. Он переместил свой вес набок и погладил мягкую шерсть ее платья. Провел ладонью по бедру, ягодицам Фрейи. Член потерся о ткань прямо между ног. — Нет никаких правил, Фрейя. Не сейчас. Ты моя. Я не отпущу тебя.

Она сжала его плечо, от ласки дыхание сбивалось.

— У тебя нет выбора.

— Разве? — Рюрик поднял голову, искривив губы. — Посмотрим. Теперь у тебя есть дреки, которому надо заплатить, любовь моя. И он куда опаснее твоего дьявола.

Еще один поцелуй прервал зародившийся на губах протест. Поцелуй одержимый и безжалостный, в котором так легко было утонуть. И он куда больше слов говорил о замысле дреки. Рюрик впился в ее рот, язык проник сквозь губы, а бедра раздвинули ей ноги. В это же время свободная рука тоже скользнула вниз. Фрейя ахнула, но деваться было некуда. Даже если бы она хотела сбежать.

Фрейя вцепилась в пылающую кожу его плеч, вонзилась ногтями в напряженные мускулы. Она подарит ему одну ночь и возьмет все, что он сможет дать. Фрейя ответила на поцелуй. Боже правый, да зачем вообще было сопротивляться?

— Вот так, — прошептал дреки, опоясывая себя ее ногами. Юбки сбились в кучу, волоски его ног щекотали внутреннюю поверхность ее бедер. — Целуй меня, Фрейя. — Он забормотал непонятные слова, но тело откликнулось. Шепот угнездился внизу живота, защекотал, увлажнил, заставил стонать от желания.

Фрейя подалась навстречу, вцепилась в его волосы. На этот раз она ответила на поцелуй, пресекая поток чужестранных слов. Их языки сплелись. На вкус он отдавал дымом. И, господи пресвятой, как же это было хорошо. Как потрясающе хорошо.

Рюрик зарычал и пригвоздил ее запястья к кровати, укусил за губу.

— Ты нарушила мои планы, — выдохнул он. — Я почти забыл, что решил действовать медленно.

— Не хочу медленно! — выдохнула Фрейя. Возбужденный член скользнул по чувствительной коже бедра. — Хочу, чтобы ты…

Она хотела подчиниться возникшей между ними буре. Каждый дюйм тела ныл от неудовлетворенности.

Рюрик прикрыл глаза, опустил голову и прикусил мочку ее уха.

— Но ты забыла, — дыхание скользнуло по горлу, — что здесь решаю я.

Распластанная под ним, почти сдающаяся, Фрейя все же прищурилась.

— Я тоже.

Она провела ступнями по его голеням, обхватила талию ногами и потерлась самым алчущим местечком.

Рюрик вздрогнул в ответ и тяжело выдохнул:

— Ведьма. — Он укусил ее за подбородок, затем за нижнюю губу. — Пожалуй, с тобой надо построже.

Соски Фрейи напряглись.

— Что это значит?

Рюрик поднял шерстяную повязку и бросил на кровать. Опускаясь на колени на пол, он усмехнулся:

— На тебе слишком много одежды.

Фрейя приподнялась на локте, в недоумении воззрившись на дреки:

— Ты о чем?

Но Рюрик перевернул ее на четвереньки, поцеловал в затылок и заскользил зубами дальше, заставляя выгибаться в экстазе. Фрейю пронзило дикое желание. Одну за другой Рюрик расстегнул пуговицы платья. Черная шерсть сползла с плеч, дреки стянул ее дальше, к бедрам, покусывая плечо.

Под его жадным ртом Фрейя забылась. Рюрик стащил платье вниз, к коленям. Фрейя вздрогнула, практически обнаженная. Внезапно ей стало стыдно.

— Об этом, — пробормотал дреки, задирая ее сорочку.

Поношенная ткань скользнула по обнаженному животу, Фрейя вздрогнула.

— Рюрик…

— Так-то лучше, — промурлыкал он.

Снимая сорочку, он ласкал губами ее бедро. Внезапно зубы впились в зад, и Фрейя вскрикнула. Рюрик задрал сорочку ей на голову, язык пробежался по позвоночнику.