Кейт вплыла через него внутрь. Остановившись в центре, она затем подплыла поближе, чтобы рассмотреть сводчатый потолок. По одной стороне потолка проходила балка, на которой должны были висеть церковные колокола. Ракушки и здесь постарались, повторяя контуры свода. Из-под балки выполз огромный, больше фута длиной, пресноводный рак и побежал в сторону Кейт. Она в ужасе чуть не закричала и рванулась назад, хватая Джейка. Руки в воде двигались как во время замедленной съемки. Ножки рака стучали по толстому слою раковин. Он остановился прямо над ними. Сердце Кейт бешено колотилось, дыхание участилось, и она с трудом втягивала кислород.

Рак дернул усиками, промчался по сводчатому потолку и исчез в окне напротив. Кейт заметила, что за окном, куда убежал рак, что-то плавает. Она подплыла ближе, фонарь выхватил из сумрака подошвы пары ярко-красных кроссовок. Они покачивались в верхней части окна.

Кейт почувствовала прилив страха и адреналина. Она оттолкнулась ногой о каменную арку и медленно пролезла в проем. Кроссовки оказались надетыми на ноги мертвого тела, которое словно стояло в воде рядом с церковным куполом.

Джейк последовал за матерью, но отскочил назад, ударившись головой о стену башни. Кейт услышала его приглушенный вскрик, и перед глазами поднялось целое облако пузырьков из его регулятора. Она потянулась к нему, не в силах как следует ухватиться из-за кислородного баллона, и потащила прочь от башни. Но напоследок еще раз оглянулась на тело.

Это был молодой парень. Короткие черные волосы, синие джинсы, удерживаемые ремнем с серебряной пряжкой. На запястье стильные часы. Остатки разорванной белой футболки полосками мотались на шее. У него было хорошее спортивное телосложение. Его голова свисала вперед, а лицо, грудь и раздутый живот покрывали порезы и рваные раны. Но больше всего Кейт встревожило выражение его лица. В широко открытых глазах застыл ужас. Внезапно его шея зашевелилась и как будто запульсировала. Кейт почувствовала, как Джейк снова схватил ее, но ей на какое-то жуткое мгновение показалось, что тот парень все еще жив. Голова утопленника дернулась, челюсть разомкнулась и между переломанных зубов показался скользкий блестящий угорь, черным сгустком просочившийся из приоткрытого рта.

– Почему вы решили сегодня заняться дайвингом? – спросил старший инспектор Генри Ко.

– Джейк, мой сын, хотел здесь поплавать. Уровень воды упал из-за жары… Мы думали, что сможем увидеть затонувшую деревню, – отвечала Кейт.

Она вспотела под гидрокостюмом, а мокрые волосы липли к голове и вызывали зуд. Джейк сидел, облокотившись спиной к переднему колесу синего «Форда» матери и задумчиво глядел вдаль. Его костюм был спущен до пояса. Парень был очень бледен. Машина Кейт стояла на травянистом берегу рядом с водохранилищем, а патрульная машина Генри находилась в нескольких футах. Трава заканчивалась в десяти метрах перед машинами на первоначальной кромке воды, но после засухи открылось еще двадцатиметровое пространство скалистого берега. Скалы покрывали зеленые водоросли, выжженные под палящим солнцем до хрустящей корочки.

– Вы можете указать, где находится тело? – спросил Генри, карандашом делая пометки в блокноте. Инспектору было чуть за тридцать, атлетического телосложения и с хорошо подвешенным языком. Ему бы дефилировать по миланскому подиуму, а не торчать на месте убийства. Джинсы идеально облегали накачанные ноги, а на рубашке были расстегнуты три верхние пуговицы. Между загорелыми грудными мышцами покоилась серебряная цепочка.

Рядом, с фуражкой под мышкой, стояла молодая женщина в форме. Длинные, черные как смоль волосы были заправлены за уши, а гладкая кремовая кожа раскраснелась от жары.

– Тело под водой. Мы были на глубине двадцати метров. Ныряли, – ответила Кейт.

– Вы знаете точную глубину? – переспросил инспектор, перестав писать и пристально глядя на нее.

– Да, – ответила Кейт, поднимая запястье с компьютером для дайвинга. – Это тело молодого парня. Кроссовки «Найк Эйр Джордан», синие джинсы с поясом. Футболка была разорвана в клочья. На вид он приблизительно возраста Джейка. Может, лет восемнадцать, девятнадцать… На его лице и туловище виднелись порезы и рваные раны. – Голос дрогнул, и она прикрыла глаза. Где-то, наверное, мать погибшего мальчика, – подумала Кейт. Волнуется ли она, гадает, где ее сын?

Кейт раньше работала в полиции. Она вспомнила времена, когда ей приходилось сообщать родственникам о смерти одного из членов семьи. Хуже всего была смерть детей и молодых людей: сначала стук в дверь, ожидание, когда ее откроют, а потом это выражение лиц родителей, когда они понимали, что их сын или дочь не вернутся домой.

– Вы не заметили, у мальчика повреждения были спереди, или сзади, или повсюду? – спросил Генри.

Кейт открыла глаза.

– Я не видела его сзади. Тело плавало к нам лицом и спиной к церковной башне.

– Вы еще кого-нибудь встречали? Лодки? Других дайверов?

– Нет.

Генри присел на корточки рядом с Джейком.

– Привет, приятель. Как ты? – поинтересовался он с сочувственным выражением лица. Джейк молча смотрел вперед. – Хочешь банку кока-колы? Поможет оправиться от шока.

– Да, хочет. Благодарю вас, – вставила Кейт. Генри кивнул полицейской, и та направилась к патрульной машине. Кейт присела рядом с Генри.

– Этот парень. На нем не было водолазного снаряжения, – дрожащим голосом произнес Джейк. – Что он делал так глубоко, без снаряжения? Он был весь избит. Все тело черно-синее. – Трясущейся рукой он вытер слезу со щеки.

Полицейская вернулась с банкой кока-колы и клетчатым покрывалом. Банка была теплой, но Кейт открыла ее и протянула Джейку. Он покачал головой.

– Сделай маленький глоток. Сахар помогает от шока…

Джейк глотнул, и офицер накрыла его оголенные плечи покрывалом.

– Спасибо. Как вас зовут? – спросила Кейт.

– Донна Харрис, – ответила она. – Продолжайте растирать ему руки. Нужно разогнать кровь.

– Донна, вызови команду водолазов. И скажи им, что возможно глубокое погружение, – велел Генри. Она кивнула и сделала вызов по рации.

Воздух был густым и влажным, а в небе низко клубились темно-серые облака. На дальнем конце водохранилища располагалась гидроэлектростанция – длинное низкое бетонное здание. Из-за него донесся слабый раскат грома. Генри постучал карандашом по блокноту.

– Вы обучались дайвингу? Я знаю, что на водохранилище с этим строго, особенно учитывая глубину и что вода питает плотину гидроэлектростанции.

– Да. В начале августа мы получили сертификаты на погружение, – ответила Кейт. – Мы можем нырять на двадцать метров, и провели в воде тридцать часов, пока Джейк оставался у меня на лето…

Генри пролистал страницы своего блокнота, нахмурив гладкий лоб.

– Погодите. Джейк оставался у вас? – переспросил он. Кейт почувствовала, как у нее екнуло сердце. Теперь ей придется объяснять, почему Джейк живет не с ней.

– Да, – ответила она.

– Так кто живет по адресу, который вы дали, когда звонили в Службу спасения… Двенадцать Армитаж-Роуд, Терлоу-Бей?

– Я, – ответила Кейт. – Джейк живет с моими родителями в Уитстабле.

– Но вы настоящая, эм, биологическая мать Джейка?

– Да.

– А законный опекун?

– Ему шестнадцать. Он живет с моими родителями. Они были его законными опекунами до шестнадцатилетия. Ему еще два года учиться в колледже в Уитстабле, так что он пока живет с ними.

Генри пристально посмотрел на Кейт и Джейка.

– У вас одинаковые глаза, – заметил он. Как будто он искал подтверждения ее слов. У Кейт и Джейка была редкая расцветка глаз: голубые с оранжевым ободком вокруг зрачка.

– Это называется секторальной гетерохромией, когда глаза разноцветные, – пояснила Кейт. Донна закончила говорить по рации и вновь присоединилась к ним.

– Как там точно пишется «секторальная гетерохромия»? – переспросил Генри, поглядывая на нее из-за блокнота.