Сейчас отец Мартий в какой-то степени даже был рад, что эта непосильная ноша сошла с его плеч и он смог вздохнуть спокойно. Всё, что было в его силах, он сделал. Теперь сама судьба вмешалась и противостоять ей было бессмысленно.
Кроме одного работника, приносившего еду и воду, в покои никого не пускали. Содержали отца Мартия под усиленным караулом, хотя все прекрасно понимали, что никто не посмеет ослушаться совета и попытаться его освободить, а самому отцу Мартию едва ли было под силу хотя бы выйти из покоев, не то, что бежать из Дворца Советов.
Приговор старейшине уже давно огласили и толпа восприняла его по-разному. Кто-то радовался торжеству справедливости, а кто-то пенял на продажную власть и коррумпированность совета. Во избежание столкновений на двадцать четыре часа в столице объявили комендантский час, и отечественная гвардия разогнала всех зевак по домам и гостиницам. Где-то конечно драки случались, но они носили небольшой локальный характер, с которым быстро удавалось справиться. Всех зачинщиков тут же арестовывали, составляли на них протоколы и отправляли по тюрьмам. Через пару дней, когда страсти поостынут им выпишут денежный штраф и отпустят по домам.
На второй день после заседания суда к отцу Мартию пришёл отец Верши. Визиты подобного рода, как и любые другие, не были предусмотрены регламентом, но отцу Верши никто возразить не смел. Единственное, что он сказал караулу, так это то, чтобы их не беспокоили и внутрь никого не пускали.
Отец Мартий удивился гостю и по такому случаю даже нашёл в себе силы приподняться с кровати и сесть на её край.
- Не стоит Мартий,- поприветствовал его отец Верши.- Не трать силы.
- К чему они мне теперь Верши?- еле заметно улыбнулся отец Мартий.- Дни мои в этом мире подходят к концу. И слава Богу. Ты даже не представляешь, как я устал.
- Все мы устали. У всех был долгий жизненный путь со своими превратностями судьбы,- ответил отец Верши, присаживаясь в кресло рядом с кроватью отца Мартия.
- Я много думал в последние дни Верши. И знаешь, я понял, что всё это к лучшему.
- Ты говоришь сейчас о себе или о Бенгалии?
- И о том, и о другом. Я стар. Сил уже мало. Всю свою сознательную жизнь я оберегал Бенгалию от неведомого врага. И у меня это славно получалось. Никому не удалось вступить в Тундровые земли. Разве, что Тиграну. Но и его находки мне удалось припрятать. Теперь я уже ничего не могу изменить. Джина в бутылку обратно не вернуть. Да и Бенгалии потрясения пойдут на пользу. В последние годы какая-то стагнация наблюдается в обществе. Расслоение между бедными и зажиточными становится более ощутимым, периферия начинает себя как-то вольготно чувствовать вдали от центра и пытается жить по собственным правилам. Повышается уровень преступности, безработица. Бенгалии нужна встряска чтобы опомниться. Единственное, о чём я буду молиться, чтобы после этой самой встряски хоть немного Бенгалии осталось на плаву, чтобы наше государство возродилось и смогло существовать и дальше, но в более лучшей версии себя самого.
- Сколько лет, десятилетий мы знаем друг друга Мартий? Почему ты мне никогда ничего не рассказывал? Я бы помог.
- Я дал себе клятву, что никто от меня не узнает о тех событиях. Когда был юн из-за страха, потом из-за мудрости. Да и чем бы ты мог помочь? Знают двое, знает весь свет. Ты бы Верши в итоге вынес это на обсуждение совета и всё произошло бы намного раньше.
- Петри с тобой не согласен.
- Петри,- усмехнулся отец Мартий.- Он просто не понимает, с какой силой мы столкнулись, и кто нам противостоит. Как и Капитан этого не понимает. Они могут осознавать только в меру того, что подсказывает им жизненный опыт, пусть он и огромен. Но они не могут познать то, с чем никогда не сталкивались. Потому все их представления об этом народе носят сугубо субъективный и очень отдалённый от реальности характер. Ведь с кем им ранее приходилось иметь дело? Геты, звери, ещё несколько народов. Но все они на примитивной стадии развития. Тут же совсем другое дело. По сравнению с этими северными жителями примитивная нация это мы. Я всегда уважал Капитана не меньше остальных. А может и больше. Я знаю, что ради государства, ради любого жителя Бенгалии, даже самого незначительного, он отдаст жизнь свою, не моргнув глазом. Как и отец Петри. Я уверен, что руководствовался он благими намерениями. Но иногда нужно слушать и доверять. Было необходимо уберечь их от роковой ошибки. Увы, сделать этого не удалось. И если Капитан доберётся до Тундровых земель, то нам придётся тяжело.
- Тяжело придётся в любом случае.
- Я как мог пытался отсрочить этот момент. Но сама судьба решила взять удела в свои руки. Теперь жди перемен. Ветер уже поднимается и скоро будет гроза.
- Ты по-прежнему считаешь, что мы не могли подготовиться?
- Против этих людей нет. Всё бесполезно. Если не получится договориться, то останется только молиться. И молиться нужно будет много. Но меня это уже не коснётся. Мои дни сочтены друг мой.
- Это не совсем так.
- Что ты имеешь в виду?- спросил отец Мартий.
- Казни не будет.
- Как?- изумился отец Мартий.- Неужели совет поменял решение?
- Нет,- улыбнувшись ответил отец Верши.- Решения совета не пересматриваются. Тебе это известно не хуже меня. Но я не дам тебе вот так закончить свой жизненный путь после всего того, что ты сделал для Бенгалии. Я верю в то, что ты всегда действовал из лучших побуждений и желал для государства только добра и процветания. По крайней мере, ты хотел, чтобы было так. Сегодня ночью тебя освободят.
- Как?
- Бойни не будет, не переживай. Всё будет сделано без лишней шумихи. Я обо всем позабочусь.
- Зачем это всё Верши? Посмотри на меня. Я немощный старик…
- Но и старики имеют право отойти в мир иной спокойной тихой смертью,- перебил его отец Верши.- И главное своей смертью, а не от казни.
- Я же не могу оставаться в столице. И к себе в область вернуться не могу.
- Нет конечно. Это исключено. Тебя сегодня встретит один человек, которого мне рекомендовали близкие люди как верного и очень надежного. Он сопроводит тебя на запад в небольшое рыбацкое поселение. Оно практически у самой границы. Место глухое, новости туда доходят редко, даже такие как суд над старейшиной. А лица твоего они тем более не видели и узнать тебя никто не сможет. Там и обоснуешься. Дом тебе подготовят, помощника найдут. А дальше уже будет видно, как жизнь сложится.
- Спасибо Верши,- пожал его руку отец Мартий.- Но, а как же ты?
- За меня не переживай. Я принял решение покинуть пост председателя старейшин. Соответствующее заявление мною уже подготовлено и будет рассмотрено на следующем собрании. В совете я останусь, но вернусь в свою область и больше буду руководить там. Пришло время уйти на покой.
- А кто станет председателем? Петри?
- Тот, кого выберет совет.
- А когда моё исчезновение из Дворца Совета откроется?
- Не волнуйся по этому поводу. Все будут думать, что ты умер своей смертью, не дождавшись казни.
- Спасибо тебе за всё Верши,- помолчав немного отец Мартий спросил.- А как зовут того, кто мне поможет?
- Сатурд. Мне его рекомендовал человек, которому я доверяю как самому себе.
*****
Глава 160
Порой из-за того, что мы не можем сделать выбор, остановиться на чём-то одном, мы теряем всё. В погони за благами мира мы перестаем замечать и ценить то, что имеем. И в итоге остаёмся без всего.
Так случилось и с Юрием Георгиевичем. Он всё никак не мог определиться, как ему поступить. Он не мог выбрать между семьёй и работой, не мог выбрать между Мариной и Лизой.
Сейчас, сидя на койке в камере он думал о том, что безвозвратно потерял семью, а его профессиональная карьера пойдёт если уж и не на спад, то, как минимум не на взлёт. Он понимал, что после случившегося даже на Ферусе ему уже не будут доверять как прежде.
Юрий Георгиевич осознал, что Марина и дети для него останутся только в воспоминаниях, а о Лизе, в связи с последними событиями, он вообще думать не хотел, даже если бы она осталась последней женщиной в мире. Если предположить, что она говорила правду и действительно по-настоящему его любила, это нисколько не оправдывало её поступков. Она способствовала разрушению его семьи, а также стала соучастницей в смерти Николая. Кроме отвращения более она никаких чувств не вызывала у Юрия Георгиевича.
