– Ну, спрашивай, – добродушно разрешил голос в наушниках гарнитуры.

– Если вы настоящий Полтораш, почему вы помогаете этим сталкерам? По легендам, вы их губить должны, никак не спасать.

– Много ты понимаешь, – ответил Полтораш после паузы. – Хочу – спасаю, хочу – на харч пускаю.

– И какие у вас планы в отношении нас? – продолжил задавать вопросы Гордеев. – Спасёте или в пищу употребите?

– Да какие там планы? Нужны вы мне больно. Сейчас ребята с крыши спустятся, и мы уйдём. Кстати, если быстро выберетесь, не советую идти по нашему следу.

– Грозишься? – попытался вклиниться в разговор Тоныч.

– Почему – грожусь? – удивился Полтораш. – Наоборот – предупреждаю. Если сунетесь следом за нами, все до единого подохнете. Это дважды два, как говорят в Одессе.

– А среди этих, как вы назвали – ребят, нет случайно девочки лет десяти? – снова заговорил учёный.

– Есть, – не стал скрывать Полтораш. – Вся насквозь Контроллёром провоняла. Баркас в неё вцепился, как в родную дочку. Горло за неё перегрызёт.

– Баркас, – учёный запрокинул голову, вспоминая. – Это который Борис Касатонов? Можно мне будет с ним поговорить?

– Если захочет – пожалуйста, – не стал возражать Полтораш и сменил тему. – Ты вот что, Степан, у тебя пожрать чего есть?

– Есть, – сказал Гордеев и стал перечислять. – Палка колбасы, тушёнка, хлеб, масло, кофе в термосе…

Полтораш шумно сглотнул слюну.

– Давай так, – предложил он. – Ты мне все, что вот сейчас перечислил. А я тебе за это…

Он помолчал, будто раздумывая, потом сказал разочарованно:

– Не судьба.

И громко, уже не ему:

– Жива?

Тон Тоныч глянул на экран ПДА. Точки сталкеров пришли в движение и двинулись к отметке Бура.

Одна точка чуть обогнала другую, и в гарнитуре вновь зазвучал голос с азиатским акцентом.

– Это ты стрелял? А? Тварь, ты что наделал?

Испуганно вскрикнул Бур, послышались звуки борьбы, потом другой усталый голос попросил:

– Не надо, Бек. Убери нож.

– Да я его на портянки сейчас!..

– А ну – прекратить! Бек, Баркас! – рявкнул Полтораш. И повторил вопрос. – Жива?

– Дышит, – ответил молодой и всхлипнул. – Только без сознания. И всё лицо в крови. Её к врачу надо, к Болотному доктору.

– Нет у нас времени на Кораблёва. Дай‑ка гляну… Да у неё контузия. Пуля вскользь зацепила, только кожу рассекла. Ну, может ещё сотрясение. Повезло тебе, солдатик, если бы ты её убил, сейчас бы о лёгкой смерти меня молил.

Последние слова предназначались, похоже, Буру.

– Полтораш, – решил вмешаться Тоныч. – И все остальные бродяги, от лица командования и лично приношу извинения за этого дурака. Мы не собирались никого из вас стрелять. Чтобы загладить вину, мы готовы отдать все свои припасы. Кроме того, у нас есть кое‑какие препараты, а я имею медицинское образование и могу оказать пострадавшему лицу помощь. Вы только помогите нам выбраться. Или хотя бы одному мне. Я буду без оружия.

– Врёт, – уверенно сказал Баркас. – Никакой Алеси не надо, чтобы это понять.

– Врёт, – подтвердил Полтораш. – А кстати, мил человек, какое именно задание вам было дано? В догонялки с нами поиграть?

– Можно мне? – зажав микрофон, умоляюще попросил учёный.

Тоныч, сделав большие глаза. Замотал было головой, потянулся отключить гарнитуру очкарика, но тот отшатнулся и быстро заговорил:

– Приказ, который нам был отдан, касался только двух сталкеров и одного гражданского лица. Плюс маленькая девочка. Мы никак не рассчитывали, что здесь такая большая компания с вами во главе. И я подтверждаю – никто не собирался в вас стрелять. Просто – поговорить.

– Ну, так говори, – хмыкнул Баркас.

– Пыж, твою мать, ровнее накладывай повязку. Ты же ей почти глаз закрыл бинтом! – сказал он уже кому‑то из своих.

– У него руки дрожат, – сказал азиат по прозвищу Бек. – Дай я!

– Ей? – встрепенулся Гордеев. – Это вы про девочку? Что с ней? Она ранена?

– С девочкой всё в порядке, – ответил Баркас.

– Слава Богу. Эта девочка – настоящее чудо. Мы давно собирались выслать экспедицию, чтобы её вызволить. Но никак не могли придумать, как нейтрализовать контроллёров, что бы при этом она не пострадала. А вы вот и без нас справились. Как вы намеревались дальше с ней поступить?

– А вам какое дело? – грубо спросил Баркас.

– Ну, согласитесь, сталкер – не лучшая компания для маленькой девочки. Ей нужен дом, семья, ей учиться, в конце‑концов нужно!

– И что вы предлагаете?

– Очень просто: отдайте её нам, – сказал Гордеев. – Мы вывезем её из Зоны, поместим в лучший детский дом. Вы сможете её навещать, обещаю вам.

– Детский дом, – задумчиво повторил Баркас.

– Не рахат‑лукум, ясное дело, – закивал ученый, хоть его и не мог видеть собеседник. – Но всё же лучше, чем жить в компании двух монстров или бродить вместе с вами по смертельно опасным местам.

– Да что ты с ним разговариваешь? – вмешался в переговоры Полтораш. – Что, не слышишь, что он тебе лапшу на уши вешает? Ни в какой детский дом её не отдадут. Выпотрошат в какой‑нибудь лаборатории и, если останется жива, вернут обратно под крылышко контроллёров. Она же свидетель. Не дай Бог, однажды заговорит!

– Да что вы такое несёте? – возмутился Гордеев, – Как вам такое…

– Как её зовут? – перебил его Баркас.

– Кого? – не понял учёный.

– Девочку. Как зовут девочку?

– Я… Я не знаю, – растерялся Гордеев. – Девочка – и девочка. Мне не говорили, а я как‑то и не спрашивал…

– Враньё, – отрезал Баркас. – Имени её ты не знаешь – это правда. Но не потому, что не спросил, а потому, что у неё нет имени. Только порядковый номер. Шестнадцатый. Я не ошибся?

– Бред какой‑то, – пробормотал Гордеев.

– А семнадцатый номер, ей на замену, уже подготовили? – спросил Баркас. – Наверняка подготовили. Вдруг здесь не выгорит! Снова девочку? Или на этот раз мальчика попробуете на роль детёныша контроллёра?

– Как дети, ей Богу! – сказал учёный с неожиданной злостью. – Вы все здесь, как дети. Залезли в Зону, как в кровать под одеяло и всё – снаружи будто бы и нет никакого мира. А он есть. И из‑под одеяла рано или поздно придётся выбираться. И вот тут вы и начинаете нытьё про я не знал, я не хотел, простите Христа ради, взрослые дяденьки, не ставьте в угол, я больше не буду… Вот ты сейчас рисуешься, мол, я такой правильный, думаешь, ты первый такой?

– Всё, – сказал Полтораш. – Закончили дебаты. Нужно идти.

– И как вы пойдёте с раненым? – спросил Тоныч. – Знаете, какие от контузий бывают осложнения? Говорю вам, дайте мне его осмотреть.

– Нет времени, – сказал Полтораш. – Мы и так – опаздываем.

Раздалось шуршание, потом треск помех и наступила тишина.

– Куда? – спросил Гордеев, но ответа не получил.

– Уходят, – констатировал Тоныч. – Похоже, отключили гарнитуру Бура.

– Вы же все тут подохнете! – вдруг взорвался криком учёный. – Все. Без всякого толка. И почти пять месяцев работы насмарку.

Потом, будто и не кричал, спокойно улыбнулся Тонычу и спросил:

– Сигнал отправил?

– Минут десять, как, – подтвердил командир группы.

– Значит, минут через полчаса ждём кавалерию, – кивнул Гордеев. – Никуда они за это время от нас не денутся. Тем более с раненым на руках.

– Пейте. А‑то остывает, – сказал им Гном, кивая на алюминиевые кружки, в которых он заварил чай.

Тоныч сделал осторожный глоток, зажмурился от дыма, которым пахнуло на него порывом ветра.

Давно у него не было такой провальной миссии. За преждевременный вызов основной группы его по головке не погладят. Но что оставалось делать? Если клиенты, пока его группа будет выбираться из этой ловушки, затеряются в Зоне, будет ещё хуже.

Тиныч прошествовал к руинам, выбрал выступ по удобнее, сел. Рядом примостился Гордеев. Он пил свой чай шумно, водя головой из стороны в сторону.

– Как думаешь, они Бура кончили? – спросил учёный.

– Командир, – как бы в ответ на его вопрос, в эфире прозвучал голос Бура. – Они ушли, командир. Я по гарнитуре Кабана говорю.