"Каждый человек может быть вполне самим

  собой только пока он одинок. Стало быть, кто

  не любит одиночества - не любит также и

  свободы, ибо человек бывает свободен лишь

  когда он один."

  Шопенгауэр.

  Виктор Петрович заблудился. Он не сразу обнаружил этот факт, как любой человек, попавший в подобную ситуацию, а тем более он, Виктор Петрович, грибник с пожизненным стажем, любитель природы, профессионал лесных прогулок. Он и представить никогда не мог бы, что все так получится. Грибная охота, как Виктор Петрович называл походы за грибами, с детства увлекала его, и если зиму он любил за азарт рыбной ловли, то летом спортивный азарт он испытывал от лесных прогулок с корзинкой в руках.

   Вроде бы ничего волнительного в этом нет - ходи себе по лесу да выискивай во мхах, под листочками, среди зарослей или на полянках, на буграх, освещенных солнцем или в низинах, в сырых местах, притаившихся крепышей со шляпками, но Виктор Петрович ничего не мог с собой поделать. Каждый раз на таких прогулках сердце его то учащенно билось в поисках очередного красавчика в шляпке, то замирало от восторга, когда на глаза ему попадался крепыш - боровичок в шляпке набекрень, всем своим видом говоривший: Ну что? Как я тебе?!

   Такие картины приводили Виктора Петровича в восторг сродни рыбацким эмоциям от зимней поклевки. Сердце его замирало, пока он опускался на колени перед своей, щеголеватого вида, находкой, срезал ножку и, прежде, чем опустить лесной трофей в корзинку, не только глаза любовались его видом, но и ладони радовались мягкой упругости лесного красавчика. Нет, для Виктора Петровича это было весьма волнительное занятие, не оставлявшее его равнодушным.

   В этот раз он поехал за грибами один, сознательно не взяв с собой жену, чтобы никто не мешал ему получать удовольствие от любимого занятия.

   Его жена Вера умудрялась заблудиться в родном городе, среди знакомых улиц, но это не мешало ей смело гулять по лесу, причем каждый раз она, быстрая на ногу, без опаски могла уйти в чащу леса, не обращая внимания на мужа и его громкие вопли А-У-У!! Виктору Петровичу приходилось, забыв про грибы, бегать, орать во все горло и искать ее по всему лесу, что жену ничуть не смущало. Такой "хоккей" в лесных прогулках был Виктору Петровичу совсем не нужен. Сам он легко ориентировался в лесу по солнцу, но в пасмурный день ситуация была иной.

  В тот день все начиналось хорошо. К обеду небо затянули облака и, взглянув наверх, Виктор Петрович с тревогой обнаружил, что солнце ему не помощник в поиске обратной дороги. К этому времени он, видимо, успел далеко отойти от машины. Напрасны были его попытки воспользоваться брелком сигнализации - призывных сигналов машины он не слышал. Виктор Петрович с полной корзинкой растерянно оглядывался по сторонам и не знал куда идти. До вечера было еще далеко, но надо что - то делать. Виктор Петрович посидел на мягком мху, выпил водички из бутылочки и пошел прямо, куда-то вперед.

  Все оказалось серьезней, чем он думал. Два часа блуждания по лесу прошли безрезультатно. Связи не было, мобильник не показывал ни одного деления антенны. В лес он всегда ездил налегке, с одной бутылочкой воды, да и та уже закончилась. Виктор Петрович начал прикидывать, что ночевать ему придется в лесу, потеряв надежду засветло найти не то что машину, а хотя бы выход из леса.

  Вдруг подул вечерний ветерок, и Виктор Петрович уловил слабый запах, казавшийся странным на фоне сладких лесных запахов. Виктор Петрович воспринял его, как запах цивилизации среди лесных зарослей, потому что это был запах кофе!? Он не мог ошибиться! Ветерок принес запах кофе, ни с чем несравнимый. Виктор Петрович знал про слуховые галлюцинации, слышал про всякие зрительные видения и миражи.

  - Неужели и с носом случается такое? - усомнился он в своих ощущениях и в недоумении покачал головой. Запах то появлялся, то исчезал вместе с ветерком. Виктор Петрович испугался, что ветерок утихнет, и он потеряет направление дразнящего запаха, поэтому осторожно, словно опасаясь спугнуть ветерок, он пошел на запах.

  А запах продолжал дразнить - то исчезал, то вновь появлялся. Виктор Петрович следовал в его направлении. Ему пришлось продираться сквозь густые заросли, которые сменили просторный, с мягким мхом, бор. Под ногами зачавкало, ноги ощутили сырость, но он решил идти до конца, пока будет возможно. Вскоре чавканье под ногами прекратилось, заросли закончились, оставив о себе воспоминание в виде мокрых ботинок.

  Всё это время он опускался вниз, по склону оврага и оказался на лужайке, окруженной высокими соснами. Склоны оврага были пологими, с непроходимыми зарослями. На лужайке, среди высоких сосен, оказалось сухо, ноги утопали во мху, так любимом боровиками. С противоположного склона из родника струился ручеек вдоль оврага, скрываясь в кустах. Но главное было не это. Виктор Петрович чувствовал, что запах кофе из еле уловимого превратился в навязчивый, щекотал нос, обращая на себя внимание, так же, как обращала на себя внимание палатка, стоявшая посреди живописной лужайки. Виктор Петрович оторопел и от запаха, и от вида палатки.

  Вокруг не было ни души. Палатка была обычная, для зимней рыбалки. Перед палаткой стоял складной столик, откуда и разносился на всю округу запах цивилизации. Источник его представлял собой обычную кофеварку, стоявшую на погашенной газовой мини - плитке. Виктор Петрович подошел к столику. В кофеварке еще оставался кофе, наполняя все вокруг ароматным запахом. Кофе был черным. Такой Виктор Петрович не любил. Он взял кофеварку, еще теплую, и сделал маленький глоток, от которого поморщился - кофе без сахара он не любил еще больше.

   Виктор Петрович стоял с кофеваркой в руках, не решаясь подойти к палатке. Его не покидало ощущение, что за ним наблюдали все время, пока он стоял и пока возвращал кофеварку на место. Разглядывая лужайку, он не сразу заметил спускавшийся в палатку с ближайшей сосны проводок и, считая себя бывалым технарем, а не каким- то там гуманитарием, принял этот проводок за обычную антенну для приемника. Не успел он во всех подробностях разглядеть лужайку, как от этого занятия его отвлек голос за спиной. Он услышал дружелюбное:

  - Я вижу, что у меня гости. Добро пожаловать, хотя не ждал, но Вы на татарина, вроде, не похожи.

  Виктор Петрович обернулся на голос. К нему приближался мужчина среднего роста, сухощавый, но не тощий, с кружкой в руке. Короткая стрижка и спортивный костюм молодили его, хотя возрастом своим он был близок к Виктору Петровичу, никогда не умевшему правильно определить возраст по внешнему виду ни мужчин, ни женщин. Из большого нагрудного кармана куртки у незнакомца торчал то ли смартфон, то ли большой плоский мобильный телефон.