- Так уж судьба тебя выбрала, понимаешь. Ничего не поделаешь!
Лошади постепенно успокоились и паслись среди травы.
- Вот видишь, - кивнул волк в их сторону:
- Я говорил, что все будет хорошо! Твое дело пасти лошадей и докладывать в деревне о работе. Ты думаешь, что мы одному тебе помогаем? Как бы не так, - разоткровенничался волк перед своим партнером:
- В городе у нас дела налаживаются. Был там раньше у нас шустрый Санек, торговал джинсами, тряпками в подворотнях, мы его охраняли, кормились понемногу, но это все мелочевка. Теперь он у нас там в городе мэром поставлен, совсем другое дело, понимаешь! - опять похлопал он пастуха по плечу.
- Ладно, вечером увидимся, - заторопился волк в сторону леса. - Кстати, - спохватился он: - Меня зовут Едрос, ты уж постарайся запомнить, дружище! Я сам кое-как запомнил. Всегда меня Седым звали, да братва решила, что из лесу с таким именем опасно выходить. Пришлось привыкать, понимаешь. С таким именем я теперь хоть в город, хоть в деревню - везде с уважением. Так что запомни, - повторил волк, как бы оправдываясь. - Едрос! А твое имя как? - Прут, - откликнулся тощий пастух.
- Да уж, действительно! - хохотнул волк. - Твое имя раньше тебя родилось, - и он скрылся в кустах.
Началась жизнь у Прута действительно замечательная. По утрам он отгонял табун, по вечерам ждал, пока волки соберут лошадей вместе, после чего ему только оставалось отогнать табун в деревню. Все делалось как бы само собой, и он лишь докладывал старцу каждый вечер о том, что ни одной лошади не пропало, тогда как ежедневно в других стадах не досчитывались то коровы, то овцы, то барана. Деревня хвалила Прута за его работу, а волки хвалили его за службу.
Каждый день Прут мог наблюдать, что на другом краю поля с утра до ночи кипит работа. Туда целыми днями со стороны города тянулись бесконечные обозы, раздавался стук топоров, отдаленный шум голосов, каждый день там что-то пилили. На все его вопросы Едрос отвечал одно:
- Там идет большая стройка. Мэр города помогает и материалами, и работниками. А у тебя работы скоро будет больше, но работать ты будешь еще меньше, дружище!
Кто же о таком не мечтает? Цыганская натура Прута не могла не радоваться таким словам. Перемены не заставили себя долго ждать.
Однажды вечером волки, собрав лошадей в табун, не разбежались по сторонам как обычно, а погнали табун на другой конец пастбища, где не смолкал шум строительных работ. Седой Едрос подошел к сидевшему на лошади Пруту и взял лошадь под уздцы, которая даже не шарахнулась в сторону.
- Видишь, - кивнул в ее сторону волчище:
- Лошади уже привыкли к переменам. Для них главное - богатое пастбище, а не то, кто их охраняет. Пора нам с тобой деревню к переменам готовить, - волк потянул лошадь с Прутом в сторону деревни.
- Подожди! - удивился Прут. - Ты в деревню собрался?! Тебя ведь собаки порвут!
- Ну что собаки? - Едрос шел не торопясь. - Они не умней, чем лошади. Я весь обмазался навозом, даже наелся его для верности, - поморщился Едрос. В подтверждение его слов Прут ощутил специфический запах конефермы средних размеров, хотя табун был уже далеко.
- Да не бойся ты, все организовано на высшем уровне, - подмигнул ему Едрос.
Волк хорошо знал деревню, потому что привел лошадь вместе с Прутом на ярмарочную площадь и остановился у пожарного колокола. Тревожный пожарный набат разогнал прочь, в леса, в поля, вечернюю тишину деревни.
Когда площадь заполнилась встревоженным народом под неумолкающие звуки набата, передние ряды застыли в недоумении, не веря своим глазам, которые видели пастуха в компании волчьего вожака. Задние ряды напирали, подгоняемые гулявшим в толпе шепотком: "Волк! Волк! Зачем он волка привел?". Послышались злые выкрики: "Где наши кони?! Да он их волкам продал! На кол их обоих!"
Волк не дал разгореться огню речей и мигом взобрался на ближайший прилавок. В движениях его не было признаков волнения, страха, угрызений совести за прошлые и будущие грехи. Он оглядел сверху толпу, представлявшую из себя грозное зрелище. Народ сбежался на пожар и отовсюду из толпы торчали багры, топоры, вилы, лопаты, даже, зачем-то, косы, не говоря уже про ведра, вид которых не мог испугать непрошеного гостя.
Волк зря сделал невольную паузу, оглядывая толпу. В задних рядах какой-то заядлый охотник не удержался при виде такого крупного экземпляра в волчьей шкуре. Над головами поднялась в сторону волка рука со сжатыми пальцами в виде ствола и торчащего кверху большого пальца- курка. Палец -курок резко упал вниз и раздался любимый охотниками звук: "К- х - х- х!" В этот миг волк ничего не мог с собой поделать. Разум, подгоняемый жаждой наживы - это одно, а инстинкт - это совсем другое, он работает в организме быстрей разума. Этот звук словно ударил волка по коленям и ноги его подкосились, на что толпа ответила взрывом хохота. Вверх как по команде со всех сторон взметнулись руки с курками - пальцами и в сторону волка отовсюду полетело: "К- х -х -х! К- х- х -х!".
Но взрыв хохота взбодрил волка, и он смог удержаться на прилавке. В ожидании тишины он поднял правую лапу вверх. Толпа, вдоволь насмеявшись, затихла в ожидании.
- Я понимаю, - начал волк. - Вас удивляет мое появление, но дальше вы удивитесь еще больше. Ваш пастух подтвердит, что мы все лето помогаем ему охранять табун. За это время у него не пропала ни одна лошадь!
- Да!.. Да!- вслед за ним закричал пастух. - Без их помощи я не смог бы сохранить стадо! Это истинная правда!
Он тоже залез на прилавок и все происходящее напоминало ему представления, к которым он привык за цыганскую жизнь. А Едрос продолжал еще громче:
- В своих повседневных трудах вы не видите перемен вокруг, но скоро убедитесь в них. Мой визит к вам - доказательство перемен, которые придут в вашу жизнь. Волки в наше время вышли из леса, навстречу вам и всему тому, что вы имеете!
Его перебил крик из толпы:
- Поверила свинья волку, да пожалеть не успела! Где наши кони?!
