- Может, меня сначала хотят откормить - начал я размышлять, не ожидая для себя ничего хорошего, но мысли мои прервал неожиданный гость.

  - Эй! Ты здесь?! - как гром среди ясного неба услышал я родную речь в полумраке хижины.

  - Кто это?! - вскочил я. Незнакомец приблизился ко мне на четвереньках. В темноте нетрудно было разглядеть, что передо мной силуэт толстого коротышки. Я увидел вблизи его светлое лицо. Оно было обрамлено густой шевелюрой светлых волос и густой бородой, превративших лицо в полянку, на которой торчали два глаза, крючковатый нос и рот, наполовину закрытый бородой. Меня изумило то, что болталось на его шее. Готов был голову отдать на отсечение в тот момент, что я видел галстук - бабочку, скрученный из лианы в замысловатую форму, непохожую на творение природы.

  - Дружище! Ты моряк?! Откуда тебя занесло?! Может, ты из Англии?! - его голос дрожал от волнения.

  - Нет. Я не моряк. Я судовой врач. Родом из Йорка - ответил я, терзаемый вопросами. Бородатый подобрался ко мне и обнял за плечи, как родного:

  - Англия! - бормотал он мне в плечо: Моя Англия! Пять лет! Как она там, без меня?! Я ведь тоже не моряк - отодвинулся он от меня: Я ненавижу море и впервые попал на корабль, но из всех, похоже, спасся я один тогда, пять лет назад. Я не моряк. Я - депутат английского парламента! - громко произнёс он совсем другим тоном, словно перед ним была английская королева, а не моя физиономия.

  - Депутат от партии тори - добавил он: Пять лет назад наша делегация направилась в Индию для формирования кабинета министров и развития в дикой стране основ демократии - голос его становился всё громче, глаза горели всё ярче, а от слов воздух хижины наполнялся жаром, как в кузнице. Передо мной сидел другой человек.

  Заметив мой взгляд, он прикоснулся к болтавшемуся на шее пучку из лианы:

  - Да! - важно заявил он: Моё положение обязывает. Без галстука нам, политикам, нельзя. Мне специально режут лианы для галстуков. Этих туземцев всему можно приучить. Демократия сделает из них людей.

  - Подожди - прервал я поток его речей: А как тебя не съели?

  - Не съели? - неожиданно хихикнул он: Они впервые увидели белого человека, когда нашли меня на берегу и полдня стояли передо мной на коленях. Я для них посланник богов! И никаких выборов не надо! Никаких затрат на предвыборную кампанию! Да и не людоеды они. Конечно, пять лет назад тут жуть что творилось. Кровь и смерть каждый день. Народу гибло много. За пять лет я так и не узнал, где нахожусь, на каком острове.

  - Остров?! - воскликнул я: Это не Африка?!

  - Да, дружище! Мы где-то далеко к югу от Африки. Корабли, идущие в Индию, сюда не заходят. Я убедился в этом за пять лет - вздохнул он. Но меня больше волновало другое:

  - Значит, меня не съедят? - толстяк только рассмеялся:

  - Успокойся! Правда, тебя не мешало бы откормить. Они тут все тощие и приходят в трепет от моей солидности - он похлопал себя по животу:

  - Сегодня ты видел вождя племени, но есть ещё тот, кто говорит с богами ихними. Его боятся больше, чем вождя. Я состою правой рукой у него на службе - важно закончил он.

  - Подожди! - прервал я его: Но вождь ?! Его голова?! Ведь это не человек, это зверь!

  - Ничего! Привыкнешь! Ты ещё не всё видел. Это вождь из семейства волкоголовых. А есть ещё собакоголовые. Увидишь и привыкнешь. Эволюция, мать наша - пожал он плечами. Я понял, что в своём парламенте он нахватался много мудрёных словечек.

  - Ещё до моего появления здесь творились жуткие вещи - бородач уселся поудобней: На острове была нехватка женщин. Мужское население буквально зверело. С другой стороны, в степях водилось много собак и волков. Любовь зла, а натура человеческая ещё злее - пожал плечами он: Козлы здесь не водятся, вот и пошли плодиться с волчьими и собачьими головами. Так сказать, побочная ветвь человечества на окраине мира. Эту легенду я услышал от ихнего колдуна или жреца - чёрт его знает, как называется его должность. Знаю, что его зовут Грух. У них все имена такие - словно камни падают - "бряк" да "грык". Меня вот они называют Блюком. Будем знакомы - протянул он мне руку то ли в шутку, то ли всерьёз: А как тебя назовут - объявит вождь.

  Тут он вздохнул:

  - Как бы мне не забыть своё имя, звучавшее с трибуны парламента, мелькавшее в правительственных протоколах. Да-а-а. Наверное, ты никогда и не слышал обо мне в своём Йорке. Так всегда. Народ не знает тех, кто о нём заботится. Моё имя Джон Блэйзер - громко произнёс он: Это всё, что осталось от прежней жизни. Я могу его только хранить в благодарность за то, что оно делало мою жизнь важной и комфортной. А как звали тебя там, в нашей Англии? - он посмотрел на меня. Глаза его блестели в полумраке капельками утренней росы. Я назвал своё имя

  - Я запомню тебя - тихо произнёс он и заговорил о другом:

  - Не знаю, чем бы тут всё закончилось, если бы не моё появление. Собакоголовые враждовали с волкоголовыми. Туземцы были под властью тех и других, проливая свою кровь за чужие интересы. Сами по себе они мирные, занимаются ремёслами всякими, охотой, рыбалкой. Места тут богатые. Крови тогда проливалось много, а сейчас совсем другое дело! - радостно воскликнул Блюк: Волкоголовые и собакоголовые даже живут совместно в поселениях! Вот что значит политика! - с гордостью закончил он.

  - При чём тут политика? - возразил я неуместности этого слова в нашем положении.

  - Эх, ты, доктор! - снисходительно хихикнул Блюк: Если бы вместо меня ты первым попал сюда, тебя бы, точно, затоптали в какой-нибудь потасовке и не заметили бы этого. Такая была жизнь. Ты медик и твоя работа - это твои клизмы, пробирки, микстуры. А моя работа - это политика. Извлекать выгоду для себя там, где нет никакой выгоды! Если ты не умеешь это делать - ты не политик, да! А я умею это делать!

  Я устал. Мне хотелось вытолкать прочь своего шумного земляка. Мне нужен был отдых не только от своих впечатлений, но и от его громких речей, но он не унимался:

  - Если бы меня отправили охотиться, ловить рыбу, собирать фрукты или лепить горшки из глины, то я бы умер с голоду. Ничего этого я не умею! Но я на своём месте! - похлопал он себя по животу: Без политиков, брат, никуда!