В комнате тоже было совсем темно. Угли в очаге совершенно потухли, только несколько оранжево-красных искр ещё освещали пространство вокруг. К своему удивлению, Хироши не обнаружил Торио в постели: хозяин дома стоял на коленях у большого деревянного сундука. Крышка была откинута, и Торио перебирал в нём какие-то вещи.
Хироши, как змея, ввинтился в отверстие и бесшумно прыгнул вниз. Его лицо перестало загораживать дыру, и в комнату пролилось немного слабого ночного света. Однако Хироши это сейчас не интересовало: он был уверен, что Торио умрёт раньше, чем успеет что-то заметить.
Хозяин комнаты вдруг повернулся в пол-оборота, держа в руке какую-то тряпку с вышивкой, вынутую им из сундука. Хироши едва не вскрикнул, узнав его: это был не Торио!
Ханакаяма Кано мгновенно увидел чужака. Хироши был быстр и ловок, но Кано не уступал ему в этом. Опомнившись от неожиданности, Хироши отскочил назад, в угол, и высоко подпрыгнул, уцепившись сильными пальцами за край отверстия в крыше. В то же мгновение Кано схватил его за ногу и рывком сдёрнул вниз.
Если б не трудный путь к отступлению, Хироши успел бы сбежать. Но, лёжа на полу, прижатый к жёстким циновкам крепким коленом Кано, недоучившийся синоби вдруг с ослепляющей ясностью понял, что схватка проиграна.
Всего с момента, когда он проник в комнату, не прошло и пяти секунд. Ни он, ни Кано не издали ни звука.
Дунув на угли, так что появилась короткая вспышка, Кано повернулся к Хироши и склонился над ним, едва не задевая носом. Прямо перед лицом Хироши закачались лиловые ирисы, вышитые на салфетке, которую Кано зачем-то украл у своего господина и спрятал за ворот кимоно, ближе к сердцу. Лицо генерала, почти полностью завешенное тенью, казалось особенно страшным.
- А вот и наш шпион. – Спокойно произнёс Кано.
Прекрасные, но пустые глаза бывшего монастырского послушника быстро пробежали по тщедушному телу поверженного.
Хироши облизнул пересохшие губы. В лице, склонившемся над его лицом, не было ничего человеческого. Это была маска демона, предвещающего смерть.
- Я сделаю тебе предложение, - очень тихо, едва ли не шёпотом проговорил Кано, с силой прижимая Хироши к полу. – Либо ты выдашь мне своих сообщников и умрёшь быстро. Либо ты не захочешь со мной говорить, и умрёшь медленно. Смотри, я покажу тебе, насколько медленно.
В руке Кано тускло полыхнул меч. Хироши ощутил, как что-то ледяно-холодное коснулось его предплечья, а в следующий миг он с ужасом понял, что не чувствует собственной левой кисти. И тут в его сознание ворвалась боль, оглушающая и страшная. Подавившись воплем, Хироши скосил глаза влево и увидел струю крови, хлещущую из обрубка, и собственную ладонь, лежащую на полу отдельно от его туловища.
- Буду резать тебя по кусочкам, - пообещал Кано, - и каждый следующий кусочек будет меньше предыдущего. До рассвета нам времени хватит.
Пощады ждать бесполезно, понял Хироши. Подобному человеку неведома жалость. Придя к такому выводу, он неожиданно улыбнулся. Эта улыбка, получившаяся кривой на искажённом от боли лице, заставила Кано слегка приподнять точёные брови.
- Режь хоть до самого сердца, - прошептал Хироши, - там всё равно ничего нет.
…Потому что всё, что я когда-то считал своей душой, принадлежит одной Цуё.
Лиловые ирисы снова колыхнулись: Кано приподнялся над телом пленника.
- Что ж, будь по-твоему. – Сказал он, еще раз занося меч.
Никто в доме не слышал криков. Тело убитого было вынесено наружу затемно, а дождь, разразившийся с рассветом, смысл со ступеней дома Торио кровавый след.
Побег
Асакура Торио отлично выспался на тюфяке, разложенном прямо посреди гостиной. Накануне Кано зачем-то выдворил его из спальни и остался там самолично. Спорить с ним было бесполезно, поэтому Торио решил уступить. Разметавшись в сладкой дрёме под звук начавшегося после полуночи дождя, сын господина Райдона проснулся лишь раз: ему показалось, что по лестнице с верхнего этажа тащат что-то тяжёлое, вроде мешка с овощами. На секунду у него даже мелькнула мысль, что Кано решил его ограбить, но Торио тут же отмёл это предположение как совершенно неправдоподобное. Перевернувшись на другой бок, Торио снова заснул.
Второе пробуждение последовало уже тогда, когда солнце перевалилось на западную половину неба. Вспомнив, что до выступления на Мино остался один только день, Торио пожалел о своей сонливости. Быстро встав и приведя себя в порядок с помощью слуг, он поднялся в свою комнату и обнаружил там совершенно спокойного Кано, отдававшего какие-то приказания пожилой горничной. Старушка как раз выносила из комнаты тазик, полный мутно-розовой воды, циновки с дощатого пола были сняты и отнесены в сторону, а на досках мягко сияло большое влажное пятно.
- Что это значит? – Недоумённо поинтересовался хозяин комнаты.
Кано даже не повернул головы в его сторону.
- Уборка.
- Какая уборка? Зачем?..
Но Кано не пожелал разговаривать. Внимательнее приглядевшись к его лицу, Торио понял, что вассал не в духе: посередине гладкого лба Кано появилась крошечная, никем другим не замеченная бы вертикальная морщинка, неожиданно придавшая его облику оттенок задумчивости. Пожав плечами, Торио велел горничной передать конюшему седлать лошадь.
Тут выяснилось, то конюший исчез. Последний раз его видели намедни, а сейчас в конюшне не оказалось никаких следов его присутствия. Недоумевая, Торио послал слуг обшарить дом, все подсобные помещения и ближайшие окрестности, но Хироши как в воду канул.
Это потеря огорчила Асакура Торио куда больше, чем он мог бы предположить. Найденный с таким трудом конюший взял и сбежал накануне военного похода! И кем его заменишь теперь, когда времени почти не осталось?
Подумав, Торио решил обратиться за подмогой к своему стороннику и будущему тестю Сайто. Путь до дома левого министра он проделал не по-воински, в седле, а по-княжески, сидя в шёлковом паланкине. Спешившись у дверей Сайто, он поймал насмешливый взгляд девчонки-служанки, вышедшей ему навстречу с кувшином воды.
- Позови господина Сайто! – Велел Торио, неуклюже выбираясь из паланкина. – Да поживее!
Служанка убежала, подобрав подол. Торио минуту помедлил на пороге, с тоской оглядев окна верхнего этажа, но, не увидев ни в одном из них лица госпожи Акэбоно, вздохнул и вошёл в дом.
…Сайто принял союзника в парадной гостиной, куда слуги немедленно принесли чай и соевые сладости. Хозяин дома не прикасался к закускам, лицо его было равнодушным, но взгляд выдавал неприязнь. По всей видимости, он не слишком обрадовался неожиданному визиту и не собирался тратить на гостя много времени. Под этим внимательным взглядом Торио чувствовал, что кусок не идёт ему в горло. Прожевав два-три рисовых пирожка, Торио вежливо поблагодарил Сайто за угощение и, обходя светские бессмысленности, положенные при диалоге, сразу перешёл к сути дела:
- Сайто-сан, у меня произошло несчастье. Куда-то пропал конюший, который ухаживал за моей боевой лошадью. Не представляю, как я буду обходиться без его помощи в нашем походе. Не могли бы вы одолжить мне на время одного из своих слуг? Уверен, что ваши работники в должной мере умеют заботиться о лошадях…
Сайто ничего не ответил.
- Если будет нужно, я заплачу вам за услугу.
– Не стоит, - равнодушно сказал Сайто, - я не нуждаюсь в деньгах.
Повисла неприятная пауза. Торио пытался понять, чем вызвано глухое недовольство его собеседника, и просительно заглядывал тому в глаза.
- Может быть, у вас нет конюшего, Сайто-сан?..
- Разумеется, есть.
Сайто скрестил на груди руки, что считалось чрезвычайно невежливым, и его тонкие губы едва заметно искривились.
- Не достаточно ли вам того, Торио-сан, что я выдаю за вас свою дочь?
- В смысле?! – Взволновался Торио. – Дело не в том, что мне этого недостаточно. Я бесконечно благодарен вам, хотя, если вы помните, условия нашего соглашения были другими… То есть, это ведь я делаю вам одолжение, беря в жёны Маюри-сан, нет? Если вы думаете, что я так уж хочу на ней жениться… Нет, я, разумеется, хочу на ней жениться, она прекрасная девушка, но вы говорите так, будто наша свадьба – это какое-то благодеяние с вашей стороны… - Торио запутался и замолк.
