-- Здесь двести пятьдесят тысяч. Это аванс. Только не думай, что я и деньги специально принес, в банк не успел положить, да и то, что ты здесь только на подъезде узнал. Это еще не все. Твои гонорары я знаю, но своих денег у меня нет, но зато, они есть у шефа. Послезавтра качок поедет за спиртом. Две тонны он берет легально для всяких протирочных жидкостей и двенадцать нелегально, для водки. Денег там мало - тысяч семь-восемь, но перед этим ему выручку свезут от розничной сети, от продажи водки и там будет тысяч семьдесят, может сто, как повезет. Качок отложит мелочь на спирт, остальное отвезет шефу. Это твои деньги. Перехватывать его я думаю, надо вот здесь, на его машине въезжать в усадьбу и мочить шефа, в это время он обычно в бассейне. Это единственный раз, когда машине, кроме шефской, разрешается въезжать на территорию. Это правило сам качок установил. Охраны три человека. Два на участке и один в доме, на мониторе. Стрелки отменные - их покойник Монтана дрессировал. По конкурсу из уволенных спецназовцев отобрал. Потом Седой. Он торчит в Москве в казино, в банях, в медицинских центрах, чем он там занимается, я не знаю. Говорит здоровье поправляет. Отследить его слишком сложно. Лучше его выманим к шефу, разговорец один у меня записан. Дорога из Москвы одна, вот где-то тут. Как ты сам выбирай, но всех надо делать в один день. Итого шесть человек - триста тысяч. Аванс и что возьмешь не в счет - это премия. Эти триста тонн ты получишь на следующий день. Деньги и бумаги шеф в сейфе хранит день -два. Для того, чтобы мне вступить в наследство мне и нужен этот день. Так что ты мне нужен больше, чем я тебе. И сейчас и на будущее. Когда ты мне будешь нужен я буду вывешивать объявление на электронную доску. Вот возьми адреса, схемы, маршруты, только так будем общаться. Захватить власть мало, главное ее удержать, желающих будет предостаточно. Ну, как?

  -- Я согласен! - Встал Сергей. Взял деньги и пакет и с информацией.

  -- А подумать? - Улыбнулся Максим.

  -- Времени нет, а во вторых, я бы это сделал за бесплатно. Только с тремя сотнями торопиться не будем. Я хочу войти в долю. Пусть лучше каждый месяц мне по десять штук, а отдельное задание - отдельная цена. Для того, чтобы удержать власть надо много денег и людей.

  -- По рукам, партнер! - Протянул руку Максим.

   Глава шестая.

   Послезавтра наступило быстро. Деньги свозились на оптовый склад, который был за забором предприятия по розливу легальных жидкостей для очистки ковров и нелегальной водки. Качок отложил нужное количество денег на спирт и запер их в сейфе. Потом сел в свою оцинкованную со всех сторон Вольву S- 70 и поехал по давно знакомому маршруту.

   Коттеджный поселок, где располагался шеф, стоял недалеко от основной магистрали. По обеим сторонам дороги возвышались сосны, березы, елок было сравнительно мало. Этот лес напоминал больше парк. В самом углу поворота, огромный ковшовый погрузчик, перегородив дорогу, выкопав яму прямо в полотне дороги, искал место, куда бы высыпать грунт.

   Качок посигналил. Погрузчик развернулся и приподнял ковш, под которым "шведка" смогла бы проехать, качок чертыхнулся и машина осторожно начала проезжать под ковшом, но тот резко упал на кабину. Из погрузчика выскочил человек в черной спецовке, через разбитое боковое стекло вытащил дипломат с деньгами. После чего погрузчик скинул машину в яму и высыпал на нее землю из ковша. Потом и с обочины столкнул землю. Только кусок накрышной антенны сиротливо торчал из песка. Погрузчик, задрав ковш, поехал в сторону поселка.

   Сидевший у мониторов охранник особого внимания на проезжавший за кирпичным забором ковшовый погрузчик внимания не обратил. Здесь все время кто-то строился. И красивый, целебный среднеевропейский лес исчезал. Когда строили поселок, то протесты местных жителей во внимание не приняли, но теперь вынуждены были протестовать сами, они хоть и первые начали осваивать прелестное местечко, но закончить на себе не смогли. Ковш болтало из стороны в сторону, так что он снес кусок стены вместе с видеокамерой наблюдения. Техника остановилась. Охранник глянул на другой монитор: шеф купался, а к месту происшествия бежали другие охранники: один от ворот, другой от гаража. Малочисленность охраны объяснялась тем, что в поселке была и своя охрана. Все скучали.

   Он подошел к окну, чтобы посмотреть, как охрана врежет работяге, но это было за углом дома, поэтому он ничего не увидел. Тогда он вернулся к монитору. Шеф загорал прямо в воде, широко раскинув руки. Охранник вздохнул и закурил. Правилами было запрещено покидать это помещение.

   Если бы он вышел на крыльцо то увидел бы, что ковш висит прямо над внутренним ограждением, которое охраняют собаки. Сейчас, в жару, они находились в своих будках. Он не видел, что на крыше погрузчика стоит человек в черном и расстреливает подбегавших к нему ребят из автомата с глушителем. Одного, вывернувшего из-за угла он уложил с ходу, второй же, доставая пистолет из кобуры метался по газону, но прожил он на десяток секунд больше. Ему надо было бежать к бассейну, а он уводил от шефа автоматные очереди убийцы.

   Всего этого он не видел, но, уставившись в монитор, отметил про себя, что шеф уж чрезвычайно долго загорает в воде, при этом лицом вниз. Да и прозрачная голубизна вокруг него начала понемногу мутнеть. Он еще до конца не осознал, но выкованное в спецподразделении чутье, заставило его встать и выйти. Пистолет моментально очутился в руке. Тут он вспомнил, что надо бы ребят сначала по радио расспросить и повернул назад. Поэтому он не заметил, как его убили. Выстрел в спину, сделай он шаг вперед и еще неизвестно, кто бы праздновал победу. Навыки рукопашного боя были на уровне инстинкта.

   Погрузчик проломил стену и, огромными колесами переминаясь на груде кирпича, неторопясь прошествовал по участку. Поднятым ковшом въехал в высокое и широкое окно кабинета шефа на втором этаже. Водитель перебрался в кабинет. Сейф был напольный, средней величины. Артист накинул на него цепь, соединив ее крайние звенья здоровым болтом с гайкой. Сама же цепь тянулась от гидравлических стоек. Он никуда не торопился, хотя знал, что может привлечь внимание поселковой охраны. Весь расчет был на то, что жара сморила и их, а на звук работы здоровенного дизеля внимания никто не обратит. Мало ли кто работает!

   Он залез обратно в кабину и ковш, сдирая паркет, начал пододвигаться к сейфу. Цепь начала натягиваться и он стал крениться. Получилось удачно, он рухнул прямо в ковш. Огромная машина по своим следам выбралась назад. Собаки молчали, в первых: жара, во вторых - заперты, в третьих они привыкли к шуму стройки и разрушения. Они понимали, что что-то на улице происходит, беспокоились, поскуливали, но лаем выражать свои сомнения их не учили.