Анна понимала, что сейчас он никакой не геолог, но лишних вопросов не задавала, он все равно бы не ответил. Геолог так геолог, а мог быть летчиком. Ей то какое дело, кем он работает, главное - какой человек. Хороший, внимательный, заботливый, любящий, но своей женской интуицией она ощущала, что все это только на поверхности, а внутри его какая-то огромная непреходящая боль, чернота, которую он сжал в горошину и закрыл в тайных и крепких подземельях своего сердца.

   Она знала, неизвестно откуда, но знала, что в этой горошине таится огромная разрушительная сила. И что не надо долгими тайными путями пробираться к ней, сбивая увесистые замки со стальных дверей, она знала этот прямой ход, но стремилась о нем не вспоминать, хотя извечно женское любопытство регулярно провоцировало ее это сделать. Разум брал верх над этим, стоит только эту горошину выпустить на поверхность, как ничего не будет.

   Пленка закончится или оборвется и даже в зале не вспыхнет свет, и публика ногами не затопает, требуя продолжения сеанса. Это кино не для всех, это ее собственное кино, иллюзия под названием жизнь. И если ты сам как киномеханик и запустишь после обрыва или остановки свое кино, то это будет уже другой фильм, хотя и опять с тобой же в главной роли. Но тогда снова надо учить текст, вникать в другую, но все равно, твою жизнь.

   Анна привыкла к полуподпольной жизни, поэтому, уложив ребенка, поужинала и познакомилась с хозяйством.

   На большой просторной кухне стояло два холодильника; большой, новый, чуть ли не до потолка "Стинол" и старенький "ЗИЛ". Старый был отключен и использовался как овощехранилище, поэтому даже не был закрыт. Она отвернула его заднюю панель и достала один пластиковый пакет. В нем были документы на дом, инструкции и три пачки сторублевок. В остальные пакеты она не заглядывала - не время.

   Завтра им предстоял большой и сложный день. Дом был оснащен типично по мужски - функционально. Она перенесла нехитрые пожитки из машины. Разложила, развесила и дом сразу стал казаться если еще и не уютным, то обитаемым. Но все равно чтобы он считался обжитым не хватало множества мелких деталей, которые и делают обитаемое место обжитым. Надо было познакомиться с округой, расположением магазинов, различных учреждений, найти удобный путь к морю, она соскучилась по морю, привыкла к Каспию, но Черного моря никогда не видела. Сергей сказал, что до моря чуть больше километра. Она прочитала его инструкции насчет будущей своей работы, переписала для себя все, что необходимо, а его бумаги сожгла. Она знала, что несмотря на сезон и соседи и другие местные жители заметят новые лица и невзначай будут интересоваться и пройдет еще немало времени, пока они все привыкнут друг к другу и будут машинально не замечать если не знакомы или наоборот общаться если успели познакомиться, но так или иначе знать о тебе будут все.

   Главное в это время, время пристально интереса - не наговорить лишнего, поскольку они о тебе будут знать много, а ты о них ничего, поэтому главное, ответив на пару их начальных вопросов перехватить инициативу, как учили ее и Сергей и Фархад, и начать самой расспрашивать. Тебе все расскажут и о себе и о соседях. В таких местах, где и поговорить-то не с кем, где никто никого не слушает, благородный слушатель - лучший друг и ее задача стать именно таким благородным слушателем и тогда всем будет казаться, что ты живешь тут также долго, как и они. Главное интересоваться, как живут люди, что их тревожит, а что радует. Для нее начиналась очередная новая жизнь. И дай бог последняя.

   Глава четвертая.

   Сергей никуда не уезжал. Вернее далеко не уезжал. Он дождался, когда Анна уснула, проник во двор зашел в мастерскую. Он во время приездов сюда, когда шло строительство, жил в ней. Был знаком со всеми соседями и те знали, что рано или поздно появятся и жена и ребенок.

   Подсвечивая себе фонариком-карандашом, он раскрутил массивные тиски, после чего из-под винта вытащил металлическую коробочку. Он достал оттуда еще пару паспортов, выбрал себе один, а с двуглавым орлом, на имя Скобелева убрал. Этот паспорт был настоящим, поскольку старый на него он обменял здесь, по месту своего проживания. После этого забрался на крышу и перепрыгнул через забор.

   После этого не спеша пошел по темной улице. Он выбрался из поселка и, отмахав по шоссе, тянувшегося вдоль побережья Черного моря, два километра, по извилистой тропинке поднялся на скалу, нависавшей над дорогой.

   Там он раскидал осыпь из камней, лежавших на высохших ветках и тонких деревцах. После этого поднял что-то большое. Это оказался мотоцикл, сразу засверкавший никелем под ярким светом луны.

   К утру, он оказался недалеко от Абрау-Дюрсо, в местечке под названием Сухая щель. Обитал он в одном пансионате, мотоцикл хранил в другом, а питался в третьем, где была столовая. Для него это было удобно, не возвращаясь к своему фанерному домику, он мог через пляж попадать куда угодно.

   Его пансионат был обычным летним: фанерные домики, удобства на улице, питание самостоятельное. В своем домике он жил один. Домик стоял среди подлеска на самом обрыве, с которого открывался прекрасный вид, как на море, так и на бухту. Утес был крутой, хотя теоретически с него можно было спуститься к морю, но Сергей ходил как и все - по длинной лестнице, напоминавшей потемкинскую.

   Ранние пташки уже искупались перед завтраком. Это купание доставляю ни с чем не сравнимое удовольствие - море еще спало и смиренно, почти не шелохнувшись лежало у ног. Сергей тоже искупался и теперь поднимался по тягучей лестнице в кроссовках на босу ногу. Одежду он держал в руках.

   В отличие от других, он не смотрел себе под ноги, на ступеньки, а наоборот - вверх: к вершине лестницы и на край утеса, где находился его домик.

   Сначала ему казалось, что все было как и вчера, ранние купальщики почти все были ему знакомы по лицам, но что-то было не так. Он остановился, как и другие на площадке, чтобы передохнуть. Незаметно посмотрел назад, вниз. К лестнице подходили двое парней. На их крепких загорелых шеях болтались вафельные пансионатские полотенца. Все бы ничего, но ребята были одеты и, хотя, шли рядом, друг на друга внимания не обращали, но незаметно осматривали людей вокруг. То, что они кого-то ищут, незнающий человек заметить не мог бы, но такому опытному, как Сергей, это сразу бросилось в глаза. Они остановились перед лестницей, снова осмотрели пляж и прилегающие скалы и принялись тоже подниматься наверх.

   Сергей снова посмотрел на свой домик. Как всегда. Тогда он продолжил подъем. Поднявшись наверх, каждый застывал на мгновение, его окутывали не только запахи южной растительности, но и свежеприготовленных завтраков. Отдыхающие по зарастающим асфальтовым дорожкам расходились по домикам. Сергей повернул к своему, на ходу нацепив рубашку на почти высохшее тело. Пока он подходил, внимательно, как локатор метр за метром осматривал окружающую местность. Ничего подозрительного. Он подошел к домику, возвышавшемуся над землей на металлической конструкции примерно на полметра, из под деревянной лестницы достал ключ, поднялся по ступенькам, отпер дверь и вошел.