Оскар, разволновавшийся не меньше, не может сопоставить два и два, спрашивает у Гуаньсюя нервно:
-И что нам делать с этой банкой? Как это поможет господину Сяо, кроме того, что спровоцирует новые течки?
-Вернись с этим в “Дельта-Вегу” и попробуй еще раз, - проникновенно говорит Гао своему другу, - Да, это будет не он. Но так, по крайней мере, ты хотя бы сможешь обмануть свой организм.
Повисает пауза, во время которой Гао смотрит на Чжаня, стараясь убедить его принять это решение, тот кусает губы в сомнениях, Оскар взволнованно потирает лысину и ерзает на стуле. Все прикидывают, взвешивая “за” и “против”, наконец, Гао обращается к Оскару, явно ища у него поддержки:
-Оскар, ты же не поедешь в Корею, если у Сяо Чжаня получится? Не будешь волновать Ван Ибо понапрасну и принуждать вернуться к Сяо Чжаню?
Оскар тут же отвечает:
-Если благодаря этому у господина выправится здоровье, то я не буду трогать этого альфу. Зачем он мне тогда здесь нужен?
-Ну вот видишь, - довольно поворачивается Гао к омеге, - Если ты не хочешь, чтобы мы доставили сюда твоего шофера бандеролью… просто попробуй, Чжань, вдруг сработает.
Сяо Чжань сжимает баночку в своих пальцах и прижимает ее к груди, как самую большую драгоценность.
Перед Сяо Чжанем лежит лист-опросник сексуальных предпочтений. Он заполняет его бегло, почти не читая. Везде ставит прочерки, и только пару пунктов помечает галочками. Он здесь не ради удовольствия, это почти медицинская необходимость.
За три часа до этого ему сделали укол. “Химическая течка” - странная вещь. Тело не лихорадит, как в бреду, голова более ясная. Только член стоит как каменный, и из задницы течет не переставая. Теперь он в любом случае должен дойти до конца, иначе эта странная херня с его организмом не прекратится сама собой.
В комментариях под анкетой Сяо Чжань прописывает четкие указания:
“Избегать зрительного контакта, быть постоянно вне поля видимости. Исключены поцелуи или какие-либо другие проявления личного отношения к ситуации. Не называть имен, не рассказывать никакой личной информации. Всегда предоставлять одного и того же специалиста, наименее болтливого. Перед каждой сессией тщательно мыться и смазывать все тело предоставленными феромонами”.
Он отдает Мадам бланк и баночку с феромонами, подаренными Гао. Та внимательно все изучает, пару раз кидает на него удивленный взгляд, потом сжимает губы и произносит нравоучительно:
-В прошлый раз вы побили моего сотрудника. Вы дали ему в глаз. Он две недели ходил с синяком. Я приняла вас сегодня только благодаря протекции господина Гао, он был нашим постоянным гостем раньше.
Сяо Чжаня редко отчитывали как маленького ребенка, тем более учитывая, кто такая Мадам, а кто он, но директор Сяо вежливо склоняет голову и извиняется:
-Прошу прощения, в прошлый раз я был не в себе.
Мадам буравит его взглядом и добавляет:
-Если захотите уйти, достаточно будет слов.
Сяо Чжань еще раз кивает, показывая, что он все понял. Тогда Мадам говорит ему:
-Я попросила провести сессию того же сотрудника. Он не отказался. Вы… впечатлили его.
Сяо Чжаня эта информация совершенно не всколыхнула, ему было все равно. Может быть, это лучше, может быть - хуже, кто знает. В любом случае, он прописал жесткие инструкции, и тот альфа, как бы он к нему ни относился, все равно должен будет их выполнить.
Сяо Чжань заходит в ту же комнату, в которой был в прошлый раз. Она душная и темная, обитая черно-фиолетовым бархатом. За дверью ванной комнаты слышен шум воды, там моется тот, кто сегодня будет его альфой. Он уже получил все инструкции и скоро нанесет на свое тело запах Ибо. Как отреагирует на это организм омеги? Сяо Чжань не знает ничего. Он просто садится на кровать, спиной к ванной, и начинает медленно раздеваться, расстегивая рубашку.
Ему тошно. Меньше всего он хотел бы быть здесь, но…
…это как горькое лекарство. Сначала будет противно, зато потом полегчает… Ты не будешь видеть его, не будешь знать его лица, не будешь знать его истинного запаха. Постарайся представить, что это Ибо. Так будет легче, должно быть…
Дверь ванной отворяется, и Сяо Чжань слышит запах Ибо в комнате. Это вроде бы его альфа, а вроде бы и нет… Очень странно. Феромоны смешиваются с природным запахом альфы, это какой-то непонятный замес, Сяо Чжань боязливо принюхивается, но метка молчит, и он немного расслабляется, хотя, конечно, нервничать не перестает.
-Я прочитал вашу анкету, - слышит он тот самый чужой голос и немного содрогается. Ему не по себе, - Почему вы не хотите видеть меня? Многие говорят, что я довольно хорош собой.
-Не хочу привязываться к вашему образу, не хочу ничего о вас знать, - холодно отвечает Сяо Чжань, - Я здесь только потому, что иначе у меня будут проблемы со здоровьем.
-Но мы все равно должны называть как-то друг-друга. Как мне вас звать? - альфа приближается со спины и садится на кровать, Сяо Чжань чувствует, как прогибается матрас и внутреннее скукоживается.
-Вы можете называть меня Господин Сяо.
-А вы меня - Ибо? - усмехается альфа, придвигаясь ближе так, что омега стал чувствовать жар его тела. Того передергивает:
-Нет! Я буду звать вас… Безликий.
Тот усмехается куда-то ему в шею:
-Ну хорошо. Господин Сяо, кажется, вы напряжены. Может, я помогу вам расслабится? Не волнуйтесь, я помню про запрет на поцелуи, - он кладет на плечи Сяо Чжаня огромные горячие ладони, и сознание омеги начинает кричать: это не Ибо! Это не твой альфа!
“Сосредоточься на запахе, думай про Ван Ибо, вспоминай его…” - уговаривает он сам себя и прикрывает глаза, вдыхая глубоко и размеренно, в то время как руки альфы массируют его плечи, спину, незаметно расстегивают брюки, сжимая яички через ткань трусов.
Сяо Чжань не может сдержать стон, потому что его никто не касался так уже очень долго. Слишком долго. Он сосредотачивается на приятных ощущениях, стараясь вдыхать феромоны полной грудью. Горячая большая ладонь ложится на его член, почти полностью забирая в себя всю длину омеги. Он начинает водить рукой и делает не больше пяти-шести движений, когда Сяо Чжань спускает прямо на его пальцы.
Альфа отстраняется от него и идет мыть руки, потом возвращается, подходит также со спины и укладывает омегу на живот, сдергивая с него брюки вместе с бельем. Пока вроде все идет неплохо. Возможно, Сяо Чжаню даже удастся по-настоящему расслабиться и забыться, кто знает. Ему раздвигают ноги и подталкивают под живот подушку. Опытные пальцы исследуют влажную чувствительную дырочку, Сяо Чжань содрогается и снова стонет. Он ненавидит себя за это. Ненавидит свое слабое омежье тело, которое готово отдаться почти без разбора, которое так легко обмануть. Он очень хочет трахаться - и очень боится себе в этом признаться. Он чувствует себя грешником, предателем, изменником, грязной падшей омежкой, недостойной уважения - и очень хочет, чтобы внутри него уже оказался член альфы, который бы заставил его кончить по-настоящему, и пусть это будет Ибо!
“Это Ибо, Ибо, представь, что это Ибо!” - твердит он себе, пока толстые пальцы альфы скользят внутрь его задницы, почти хлюпают в ней. Он тянется за ними бедрами, не желая выпускать, кричит, чувствуя, как его вновь вставший член трется о простынь.
Без лишних прелюдий Безликий устраивается поудобнее меж его разведенных бедер и вводит внутрь головку, приостанавливаясь, наблюдая за поведением клиента.
Сяо Чжань вскрикивает от долгожданных ощущений, замирая, а потом волна тошноты накрывает его, когда он окончательно понимает, что этот альфа ничем не похож на Ван Ибо, глупо было бы себя убеждать в этом. Он больше его альфы, крупнее во всем, его член раздирает изнутри, но сенсорные рецепторы Сяо Чжаня обмануты, тело беспомощно перед лекарством, вызвавшим течку. Знает только сердце, знает его душа. Он выгибает спину, чтобы ебать его было удобнее. Так менее болезненно, так головка задевает простату, так он кончит поскорее, а другой рукой омега пододвигает к себе еще одну подушку, утыкается в нее лицом и начинает просто рыдать.
