-Что я делал дальше - вы уже знаете. Я все честно рассказал вам при первой же встрече на выставке. Стоит добавить только то, что именно тогда, когда я увидел вас на аукционе, когда понял, что могу потерять вас навсегда, тогда я и осознал, что влюбился. Что это уже не просто интерес исследователя и бизнесмена. Я хотел вас. И не владеть вами, не приобрести бриллиант в коллекцию, как раньше, а, наоборот, самому принадлежать вам. Если вы, конечно, приняли бы меня.

Именно в тот момент Ван Ибо осознает, что Чо Сынён ведь также, как и Сяо Чжань, видел его голым на том аукционе. Почему эта мысль ни разу не приходила ему в голову? Ван Ибо смущается, откладывает коробку, а Чо Сынён продолжает, немного хриплым от волнения голосом:

-Вы не представляете, как я страдал, что из-за каких-то денег - бумажек, цифр на счету - я потерял вас навсегда. У меня был период депрессии, когда я выпал из работы, я постоянно винил себя, в голову лезли всякие ужасы, что с вами может быть. Я не мог спать из-за кошмаров, я проклинал себя и ненавидел. Вы даже не представляете, сколько слез пролито было над этой коробкой. Неизвестность убивала меня, и я хотел смерти. Хотел.

- И как же вы справились? - тихо спрашивает Ибо.

-Я продолжал надеяться, что вы еще живы, что с вами все в порядке. Я искал информацию о вас постоянно. Я ударился в работу и стал создавать феромоны, это очень помогло мне. И я отправился за стекло.

Сынён многозначительно молчит и смотрит Ибо в глаза, а тому больше не надо объяснять. Он был по ту сторону.

-А потом я увидел вас на выставке, - говорит омега, и лицо его озаряется изнутри прекрасным воспоминанием, - Как вам описать, что я испытал? Счастье? Ощущение чуда? Подарка от судьбы? Я потерял любимого - и вновь обрел его. Что тут ещё скажешь?

Ибо становится жарко от таких слов. Никто и никогда, даже Сяо Чжань, не говорили ему ничего подобного. Он верил Сынёну, потому что смотрел прямо в его глаза, наполненные слезами и слышал его горячий полушепот:

-Конечно, я безумно боялся, как мальчишка. Я боялся, что вы окажетесь совсем не таким, как я представлял вас. Боялся, что вы не заинтересуетесь ни мной, ни моим предложением, ни моей работой. Боялся, что еще тысячи поворотов судьбы вновь разведут нас, и я потеряю вас снова, уже навсегда. Но боги будто вели вас ко мне, и на каждом повороте вы становились только ближе. Вам было интересно все, о чем я говорил и предлагал вам, как будто вы были рождены, чтобы идти со мной рука об руку, и вы оказались именно таким, каким я представлял вас. Сейчас, проработав с вами месяц плечо к плечу, я могу это сказать. Поэтому вы, Ван Ибо, вы для меня давно уже не прихоть, и не просто ценный сотрудник, вы - моя сбывшаяся мечта!

Ибо завороженно слушал его, ошарашенный таким признанием, его чувствами и всем, что услышал. Это было приятно, волнующе, так искренне, горячо и откровенно! Он не мог подобрать слов, не знал, что сказать, а Чо Сынён расценил это как молчаливое согласие, хотя вопроса и не прозвучало. Омега поддался порыву и, перегнувшись через маленький столик, обхватил Ван Ибо рукой за шею и прижался к его губам.

========== Винты закручиваются ==========

Не выдержав, Сынён перегнулся через столик и прижался к губам Ибо. Это прикосновение длилось несколько секунд, пока омега не почувствовал, что губы альфы недвижны. Он отстранился, отпустив Ибо и опустив глаза. Их лица были все еще близко, но ситуация слишком стремительно становилась неловкой. Омега вернулся на свое место и выдавил из себя:

-Простите, Ибо, я думал… Я думал, вы тоже хотите этого…

Ибо весь сжимался от неловкости и жалости к Сынёну. После этой прекрасной истории и такого трогательного признания в любви, когда вокруг интимная атмосфера, и они вдвоем - он вдруг понял, что не может ответить на его поцелуй. Ибо и сам до конца не осознавал, почему будто застыл весь. Сынён нравился ему как человек и коллега, он определенно был симпатичным омегой, и парню невероятно льстило его внимание, отношение, чувства, но…

Ибо прочистил горло, ему нужно было что-то сказать:

-Я… Все, что вы сказали, Сынён, это прекрасно…

Омега, все еще не смея смотреть на него, вздохнул:

-«Но»…?

-Вы знаете про мои чувства к господину Сяо.

-…который бросил вас, разве нет? - эти слова прозвучали немного резко.

Ибо начал нервно кусать губы:

-… но я его не бросил, - он спрятал лицо в ладонях, не в силах сформулировать и донести до Сынёна весь тот клубок запутавшихся чувств и эмоций, что переживает в настоящее время. Как бы он хотел понять хотя бы самого себя! - Когда я был за стеклом, то как будто бы принял его решение. Нам нужна пауза. Наши отношения начались слишком… необычно, мне нужно время, чтобы достичь своих целей. Но… это было не мое решение! Я… Все должно быть не так! Не в пылу ссоры и не по смс! Я хочу вернуться к нему, Чо Сынён. Хочу предстать перед ним личностью, альфой, который сможет защитить его, дать ему что-то помимо своего тела. Ведь он достоин самого лучшего, поэтому я и хочу измениться ради него.

-Так значит, все это ради него? - горько и тихо спрашивает омега.

-Конечно, в первую очередь я делаю это ради себя. Потому что это я считаю, что недостоин его. Потому что сам он ничего у меня не просил, только хотел, чтобы я был рядом. Но я не могу быть рядом нахлебником и содержанкой. Не хочу, чтобы он стыдился моего статуса или нашего положения. Я хочу, чтобы он был моим по праву, по закону - и чтобы никто не мог сказать ничего против.

Сынён все еще сидит, низко опустив голову. Ибо боится смотреть на него и не может просто так уйти. Он подавлен чувством вины, а омега спрашивает:

-А если вы придете к нему - состоявшийся, успешный и уверенный в себе, а он откажет вам? Он же не обещал вас ждать, он свободен и окружен богатыми альфами. Что вы тогда сделаете?

-Я должен буду отпустить его, - отвечает Ибо после длительного раздумья, - За стеклом я понял, что требовал от него вещей, которых не хотел дать сам. Я хотел, чтобы мои желания уважали - но редко спрашивал у него о его желаниях. Я хотел свободы, но решил привязать его к себе, чтобы он точно никуда не делся. Но, если он отвергнет меня повторно, тогда я должен буду принять его решение и уйти.

Сынён всхлипывает и обеими ладонями вытирает глаза. У Ибо щемит сердце от жалости и чувства вины, но омега говорит ему уже другим, не таким тихим голосом:

-Он вас не отвергнет. Не бойтесь.

-Почему вы так уверены? - спрашивает парень.

-Потому что вы не знаете себя, Ван Ибо. Вы не знаете, как рядом с вами хорошо. Вы даже не представляете, как я завидую ему.

Чо Сынён встаёт, поднимает поднос с чаем и относит его обратно на кухню, потом возвращается, вынимает с одной из полок потрепанную старую книгу и протягивает ее альфе:

-Уходите, Ибо. Встретимся на работе. Со мной все будет в порядке.

Ибо берет протянутый ему самоучитель по французскому и уходит, раздираемый чувством вины и полным беспорядком эмоций.

С того момента, как Сяо Чжань побывал у психотерапевта, прошел почти месяц. Он не тянул с принятием решения намеренно, просто… каждый день он просыпался с надеждой, что какое-нибудь универсальное решение сегодня придет к нему, но ничего не менялось. В общем, в эти дни он жил как обычная бета. Его организм был спокоен как никогда, и это бы даже нравилось Сяо Чжаню, если бы он не знал, что в этот момент его собственное тело копит яд, чтобы убить своего хозяина.

А тем временем близился день его рождения.

Близился день рождения Сяо Чжаня, и Ван Ибо думал о нем все чаще и чаще.

Для него эти дни были заполнены учебой (корейский, французский и химия продвинутого уровня), работой (все ночные смены и выходные дежурства - его), он худо-бедно общался с Сынёном, который по-прежнему помогал ему, хоть их отношения были далеко не такими, как раньше.