Сяо Чжань хмурится:

-Если бы я не знал, что ты в отношениях, я бы подумал, что ты снова ко мне подкатываешь, Гао.

-Нет, я не об этом, - смеется тот, - Я к тому, что все априори решили, будто тебя вывернет наизнанку, если какой-нибудь альфа приблизится к твоей заднице. Согласен, чаще всего именно так и бывает. Но это не значит, что так будет с тобой. Ты же даже еще не пробовал. А вдруг, все пройдет гладко, и ты вдруг обнаружишь, что, даже наличие метки не лишает тебя радостей секса на стороне? Ведь другие как-то трахаются, и метки им не мешают…

-Кто «другие»? Проститутки и омеги всяких тюремных заключенных?

-Ну… - тянет Гао, но более приличные варианты в голову не приходят, - Ну да.

Сяо Чжань прикрывает глаза:

-Господи, я пал на самое дно…

-Сяо Чжань, прекрати винить себя, - говорит Гуаньсюй назидательным тоном, - Секс с другими не делает тебя падшим омегой. Ты не обязан хранить верность этому мальчишке, если его собственные амбиции ему дороже. Понятное дело, что распространяться о таком не стоит. У меня есть один закрытый клуб на примете, могу рекомендовать. Там помогут с этим, и конфиденциальность гарантирована.

Сяо Чжань молчит в сомнениях, Гуаньсюй говорит напоследок:

-Подумай. Я пришлю тебе ссылку.

Чо Сынён живет недалеко, и они доводят его пешком. У дома Ван Ибо хочет вызвать себе такси, но омега перехватывает его за руку:

-Вы должны зайти ко мне, Ван Ибо. У меня учебники и… я хочу вам показать кое-что.

Ночной сентябрьский ветерок приятно охладил их, и омега уже немного протрезвел, как и Ким Сонджу, который от этого стал еще угрюмее:

-Иди спать, Чо Сынён. А мы с Ибо поедем.

-А ты мне не указывай! - дерзит ему омега и тащит Ибо в подъезд, - Сам езжай, Ким Сонджу. Я тебя не приглашаю.

Ибо становится неудобно перед старшим альфой, и он говорит неуверенно:

-Может, я всё-таки домой? А учебники вы мне в понедельник завезете.

-Нет! - протестует омега, - Мне нужно вам кое-что показать! Я так долго ждал этого! Пойдемте, Ван Ибо, идем!

Он тащит его, Ван Ибо упирается и виновато оглядывается на Ким Сонджу. Тот смотрит на Сынёна с болью, но больше не предпринимает попыток остановить омегу, говорит младшему альфе:

-Проследите, чтобы с ним все было в порядке, ладно?

Ван Ибо даже не успевает удивиться, но Чо Сынён уже утаскивает его внутрь дома. Они поднимаются на этаж, Ван Ибо помогает омеге открыть дверь, и оба заходят в логово химика-ученого.

Его квартира - типичная и не совсем обжитая. Сразу видно, что владелец живет больше на работе, чем здесь. Она завалена книгами, из-за обилия книжных полок даже обоев не видно. Везде какой-то творческий беспорядок, но это не мусор.

Сынён лавирует между стопками книг и аквариумом с растениями, проводит Ибо к дивану и расчищает для него место, убирая коробку с каким-то склянками на подоконник. Он усаживает альфу, а сам пробирается к кухне и включает чайник:

-Может, крепкого чаю, Ван Ибо? Нужно протрезветь.

-Вы мне хотели что-то показать, - кричит ему Ибо из комнаты, и тот выглядывает своей крашеной белой головой:

-Черный или зеленый?

-Зеленый.

-Да, я действительно хочу кое-что показать вам, - говорит кореец громче, чтобы альфа мог слышать его, - Но для этого мне нужно рассказать вам историю.

Омега появляется с чайным подносом в руках, и Ибо спешно расчищает ему место на столике, убирая оттуда (неожиданно!) доску для игры в го.

-Какую историю? - альфа помогает Сынёну поставить поднос, и оба, наконец, усаживаются по разные стороны стола.

-Про меня, - говорит ему Чо Сынён, - И про то, как я влюбился в вас.

Ван Ибо попытался справиться с шоком, но, конечно, такого он не ожидал. Нет, он видел, знал, что нравится Сынёну, но не ожидал, что симпатия, как ему казалось, не симпатия вовсе, а нечто большее. И уж точно не ожидал, что Сынён так скоро и так прямо заговорит об этом. Альфу просто застали врасплох. А омега, нисколько не смущаясь, даже немного наслаждаясь эффектом, произведенным его словами, спросил с самым невинным видом:

-Вы пьете традиционный чай, или любите по-европейски - с сахаром, молоком или лимоном?

-Традиционный, - отвечает Ибо хриплым голосом, омега улыбается и начинает свой рассказ, в то время как его руки плавно колдуют, заваривая чай и разливая его в маленькие пиалы.

-Представьте, Ван Ибо, что вы захвачены идеей. Вы только что создали собственную компанию, вы на пути к своей мечте, и вы четко представляете себе, что вам для этого нужно. Вам нужно время и деньги - как всегда, естественно, но еще и талантливые кадры. Вам есть с чем сравнить: обычные парфюмеры, типа Ха НаРа и Пак МинГо - и такой драгоценный бриллиант, как Джессика Вонг. Конечно, вы бы хотели, чтобы каждый ваш сотрудник был как Джессика Вонг, но объективно понимаете, что это невозможно, - он двигает в сторону Ибо первую пиалу с чаем и выпивает свою, продолжая рассказ.

-И тем временем вы еще общаетесь со своими друзьями и делитесь с ними мечтами, планами, рассказываете про Джессику Вонг, и один ваш друг замечает, что знает еще одного такого человека, который, скорее всего, тоже ольфактор. И этот человек учится в школе, где мой друг проходит практику. Конечно, я заинтересован. Друг даже идет ради меня на должностное поступление и высылает мне вашу медицинскую карту. Я начинаю подозревать, что, вероятно, так и есть, вы - тот, кого я ищу. Это захватывает меня, через другого моего друга я узнаю все, что можно узнать о человеке на расстоянии: ваш адрес, семейное положение, где вы подрабатываете после школы. Я узнаю, что вы живете в том же районе, где я одно время снимал квартиру в период программы обмена, прямо над парикмахерской тетушки Фэй, к которой я, как и вы, ходил высветлять волосы.

-Не может быть! - вырывается у Ван Ибо, а тот только кивает:

-Да, мне тогда это показалось знаком судьбы. Ну или просто Шанхай - это большая деревня, кто знает, но первое предположение мне нравилось больше. Тетушка Фэй, за умеренную плату, конечно, становится моим осведомителем и следит за вами. Я звоню ей каждую неделю, и постепенно узнаю про вас все больше и больше мелких подробностей: как вы провели день, что вы покупаете в магазине из еды, в какие месяцы вы посещаете своего отца в тюрьме, как часто видитесь с матерью. Я узнаю, что вы - добрый и отзывчивый человек, потому что помогаете старушке снизу просто так, узнаю, что вы трудолюбивый и одинокий, побитый жизнью, несчастный, наверное, но вежливый и воспитанный, очень сдержанный и милый. Я знаю вас почти как самого себя и, очень незаметно для самого себя же, влюбляюсь.

Ибо смотрит на Сынёна серьезно, и ему не по-себе от всего, что он слышит, хотя опасности от омеги не чувствуется. Тот понимает его состояние и поясняет:

-Поймите, тогда я всего лишь хотел пригласить вас на работу сразу, как вы окончите школу. Я следил за вами, чтобы не упустить вас из виду, чтобы знать, если вдруг вы переедете куда-нибудь, или если с вами вдруг что случиться. Конечно, у меня и в мыслях не было навредить вам, и я не намеревался влюбляться в вас. Все произошло постепенно, очень незаметно и как-то само. Я видел вас на фото, я видел, что вы красивый, я составил себе в голове некий образ вас - и он мне очень нравился.

Чо Сынён встаёт и подходит к шкафу, снимая с одной из полок обувную коробку. Омега возвращается к Ибо и подает коробку ему:

-Но вдруг, буквально за пару месяцев до того, как я наконец-то планировал познакомиться с вами лично и официально, прекратить эту слежку и сделать вам обычное предложение о работе - вы пропадаете. Конечно, после всех этих месяцев я не смог относится к такому спокойно. Я, банально, волновался за вас.

Ибо открывает коробку и видит, что в ней собрано некое «досье» на него: фото, его медицинская страничка из школы, карта Шанхая с кружочком вокруг его дома, визитная карточка питейного заведения, где он подрабатывал - и многие другие мелочи. Ибо странно, но не страшно, а скорее непривычно, любопытно и… льстит. Сынён продолжает: