По выходным Сынён старается не бросать его: они гуляют по Сеулу, ходят в кино и вместе занимаются корейским. Ван Ибо испытывает к Сынёну постоянное чувство благодарности и старается быстрее освоить язык, чтобы наконец начать приносить ощутимую пользу команде.

Когда Сяо Чжань вернулся из своего заточения в горах, то первые пару дней разгребал накопившиеся рабочие вопросы. А теперь перед ним лежит его телефон, который Оскар любезно вернул ему после заверений, что все будет в порядке, и он сможет держать себя в руках.

Омега включает его, и ждет какое-то время, пока сигналы всех доставленных сообщений не пропищат, а потом смотрит на уведомления. От Ибо - 120 пропущенных звонков за все эти дни и 24 сообщения, примерно одного содержания:

«Как ты? Я волнуюсь, ответь пожалуйста! Просто скажи, что с тобой все в порядке, я большего не прошу. У меня все хорошо. Чжань, мы же не расстались? Ты же не серьезно, да?»

Он знает, что, если хотя бы просто сейчас услышит его голос, то истерика вернется вновь, а ему нужно работать. Он - директор «Ехуа Интертеймент», ответственный за многих людей, он давно уже не принадлежит сам себе. Лучше не отрубать хвост собаке по частям, а сделать это сразу. Так быстрее отболит, поэтому он пишет ответ:

«Я в норме. Рад, что у тебя все хорошо. Пожалуйста, не беспокой меня больше. В любом случае, я не хочу общаться. Мы расстались. Прощай».

-Ван Ибо, готова ваша рабочая виза! - радостно приходит Сынён к нему, но, замечая остекленевший взгляд альфы, застывает на месте, - Что случилось?

-Сяо Чжань наконец-то ответил на мои сообщения, - потерянно откликается Ибо, теребя в руках телефон, - Он больше не хочет, чтобы я писал ему. Кажется, мы действительно расстались…

Чо Сынён выдыхает и садится напротив, какое-то время молчит. Потом спрашивает очень серьезно, как будто от ответа Ибо зависит все:

-Ван Ибо, вы хотите кофе?

Альфа неопределенно кивает, и кореец заваривает две кружки, протягивая ему одну:

-У меня к вам будет одно предложение.

Ибо вопросительно поднимает на него глаза.

-Вы не хотели бы зайти за стекло и стать добровольным донором? Там придется посидеть пару недель, учитывая, что вы в первый раз. Придется пройти легкий курс детоксикации организма, все как у Джессики, потом гон и ваша сперма в качестве первого пробного образца.

Сынён говорит обо всем этом как о само собой разумеющихся вещах, но Ибо смущен и отвечает:

-Не знаю… не думаю, что мое психологическое состояние подходит для эксперимента… я сейчас слишком подавлен из-за личной жизни.

-На самом деле, я давно хотел изучить, влияет ли фоновый стресс на запах. Мы знаем, что влияет, если выброс адреналина происходит сиюминутно, но ваш случай - это другое. Поможете научному прогрессу.

Ван Ибо озадачен и даже не знает, что сказать, но следующие слова Чо Сынёна помогают ему определиться:

-Когда я сам был там, то у меня появилось очень много времени на размышления, вы знаете, открыл для себя и понял много вещей. А когда еще и организм очищается, разум очищается тоже. Помню, что вышел из эксперимента обновленным человеком, с какими-то новыми мыслями, свежими идеями. И я подумал, что вам это тоже может помочь. Будете заниматься корейским, записывать свои чувства и эмоции в дневник, и, возможно, это поможет вам пережить расставание с господином Сяо. Что скажете?

Теперь эта мысль казалась Ибо реальным выходом из сложившейся ситуации. Кажется, Чо Сынён был тем человеком, который всегда знал, что делать. Ван Ибо соглашается, а ученый радостно улыбается:

-Тогда скорее пейте свой кофе, Ван Ибо! Скоро вам его уже будет нельзя!

Комментарий к Переходный период

1. Соджу - корейская водка;

2. Пулькоги - кусочки говядины, тушёные в маринаде в жаровне прямо за столом; предварительно их замачивают в маринаде из соевого соуса, кунжутного масла и семян, чеснока, зелёного лука и других приправ.

3. Самгёпсаль - свиной бекон, жарится на жаровне прямо за столом.

4. Macallan - шотландский односолодовый виски, цена за бутылку 30-тилетней выдержки варьируется в пределах 5-6 тысяч долларов.

========== 14 дней ==========

-Перед исследованием вам обязательно нужно пройти полное комплексное медицинское обследование, - говорит Сынён, кладя перед ним на стол первичную анкету-опросник по здоровью, - Нам нужно знать ваши нормы давления, например, и все остальное.

-Мне это не нужно, - отвечает Ибо и достает из своих вещей папку-досье на себя, что дал ему Чжань, где несколько десятков страниц - его полная медицинская карта, - Не забывайте, меня же продавали. Это обязательное дополнение к «живому товару».

Чо Сынён вскидывает брови, заинтересованно берет папку и пролистывает документы, он впечатлен:

-Вы не перестаете меня удивлять, Ван Ибо. Тогда когда вы готовы будете зайти на эксперимент?

-Завтра, - пожимает плечами Ибо, - Мне все равно.

Сынён останавливает на нем взгляд и смотрит долго, прежде чем спросить:

-Вам не страшно?

Ибо понимает, о чем он. Юноша рванул в чужую страну, доверился малознакомому человеку, а теперь собирается заходить на какой-то мутный эксперимент. Поступки почти безумные, необдуманные, мальчишеские… Альфа вновь пожимает плечами:

-Мне нечего терять.

Ты врешь, Ван Ибо. У тебя есть твой омега.

«Он попрощался со мной и не ждет меня», - сам себя обрывает юноша.

Перед заходом на эксперимент, с альфой подписывают официальный трудовой договор, теперь он - полноправный сотрудник компании «ХоликаХолика».

-Вы доверились мне, и я отвечаю за вас головой, - очень серьезно говорит ему Сынён, и Ван Ибо верит ему.

День 1.

На следующий день он заходит на эксперимент. Теперь впереди - две недели жизни за стеклом. Телефоном пользоваться запрещено, видео - только легкие комедийные фильмы. Ему можно учиться и можно вести дневник, но запрещено получать какие-либо негативные эмоции сверх тех, что он и так испытывает фоном от ситуации в своей личной жизни. Не рекомендуется даже разгадывать кроссворды, во избежании раздражения, если слово будет не поддаваться. Каждый день - капельница физраствора и глюкозы, лёгкий спорт, диета, аудиотренинги, йога и медитация. Как в санатории, только в подвале.

«Опять подвал», - думает парень уныло, хотя, конечно, это несравнимо с его первым подвалом. Теперь он добровольно даёт запереть себя, только уже совершенно в ином качестве.

Рядом за стеклом постоянно кто-то есть, и у него на стене «тревожная кнопка» в случае чего. Сынён предлагает ему писать и общаться с коллегами только по-корейски, для лучшей практики грамматики, поэтому он отдает телефон Сынёну, чтобы не было соблазна пользоваться автопереводчиком, ну и писать Чжаню, разумеется.

Он смотрит в глаза ученого, когда дверь закрывается, лишая его звуков с той стороны, и тут юношу неожиданно пронзает острое чувство одиночества. Как странно! Вот он, Сынён, меньше чем в метре от него, он видит его ласковую улыбку, но ощущает себя в совершенном одиночестве. Вот черт…

Но в первый день Ибо легко справляется с негативными эмоциями: ведь все, что с ним происходит - довольно занимательно. Он старательно следует графику и многое кажется ему забавным, особенно дневник (какие такие умные мысли могут посетить его крашеную голову? Он же просто Ибо, обычный парень, а не какой-то философ-мыслитель), и медитация (не смог высидеть и 5 минут). Но в общем, если не брать в расчет мыслей о Сяо Чжане, которые навязчиво лезли в голову, все не плохо, и эксперимент не кажется ему чем-то особенным или сложным.

День 2.

Почему-то проснулся поздно, вероятно, это из-за тишины. И почему-то плохое настроение. Чувство одиночества усилилось, хотя люди рядом, и каждый пытается поддержать его. Ему пишут какие-то шутки, Сынён приходит по шесть раз в день и забирает себе почти все ночные смены, но коллеги будто где-то далеко, а он один. Ван Ибо боится думать про Сяо Чжаня - в такие моменты датчик его пульса и сердечного ритма разгоняется, и он слышит по микрофону мягкий голос кого-нибудь из коллег: