Сяо Чжань молчит, а потом тихо спрашивает:
-У нас с тобой был секс вчера?
Душа Ван Ибо обрывается и летит куда-то в пустоту, ему вдруг становится невыносимо стыдно, именно от того, как Сяо Чжань спросил об этом… Он ничего не помнит?
-Я проснулся и обнаружил сперму в своем заднем проходе… - его голос бесцветный и ломкий.
Ибо сгорает от чувства вины, еще вчера все воспринималось так естественно, а вот сейчас он уже сам чувствует себя преступником и задушенно отвечает:
-Прости, Сяо Чжань, я такое животное…
-Ну вот видишь… ты тоже при любом удобном случае готов взять без спроса… Что уж говорить про Гао Гуаньсюя?
Он отворачивает от альфы лицо и обессиленно засыпает в его объятиях, а Ибо беззвучно плачет, уткнувшись в его плечо.
На следующий день Сяо Чжань чувствует себя лучше, но он все еще дома. Коллеги снова приезжают к нему в особняк, еле продираясь через кордон журналистов, который день ведущих осаду ворот резиденции Сяо. В этот раз они заседают в кабинете, и Ибо все равно приходит, оставаясь в стороне. Ему важно знать и понимать, что происходит. Сяо Чжань не гонит его.
-Пора уже что-то сказать журналистам, молчание затягивается, - говорит пиар-менеджер, - Ребята из “Ваджива” тоже считают, что сегодня - идеальный день. Мы набросали три варианта вашей речи, посмотрите пожалуйста, - парень кладет перед Сяо Чжанем три листа из своей папки, - У Гао Гуансюя примерно то же самое. Мы считаем, что лучше просто выйти к журналистам, или пустить двоих-троих сюда, а потом назначить пресс-конференцию и принести свои публичные извинения.
Ван Ибо сжимает зубы: его просто выводит из себя этот бред! Сяо Чжаня чуть не изнасиловали в туалете отеля, а он еще должен за это извиняться?! Но Сяо Чжань спокойно просматривает листки, берет ручку и что-то черкает в третьем варианте, протягивая его пиар-менеджеру обратно:
-Будет вот так.
Молодой человек просматривает исправления и улыбается ему радостно:
-Так даже лучше, господин Сяо! Сколько времени вам нужно на подготовку?
-Нисколько. Мне нужно просто переодеться, и я готов буду выйти к журналистам.
Охрана открывает ворота, и человек двадцать репортеров, операторов и фотографов вваливается во внутренние владения Сяо, оккупируя главный вход. Напирающих людей сдерживают те же охранники, создав “живую цепь”. Сяо Чжань, набросив на плечи пальто, выходит к ним в сопровождении Мань Тинг и адвоката, Ван Ибо, Оскар и все остальные подглядывают за действом из окон первого этажа:
-Добрый день! - очаровательно-мило улыбается им Сяо Чжань, когда первая волна ора улеглась, журналисты заткнулись и просто слушали его, - Благодарю вас, что пришли и беспокоитесь обо мне. Вероятно, вы хотите узнать про инцидент в Bulgari Hotel Shanghai. У меня есть небольшое заявление. Все, что произошло 11 ноября в отеле - стечение обстоятельств и недоразумение. Я не имею никаких претензий к Гао Гуаньсюю и не буду предъявлять к нему никаких претензий. Ранее подписанный договор между нашими компаниями остается в силе. Мы обязательно дадим с ним общую пресс-конференцию, где ответим на все ваши вопросы и принесем публичные извинения. О дате пресс-конференции мы объявим позже. Буду рад всех вас видеть там. А пока, пожалуйста, расходитесь по домам, я не намерен более давать никаких комментариев. Хорошего дня!
И он возвращается в безопасность дома.
Все эти дни Ибо только и делает, что исходится бессильной злобой. Он ненавидит Гао Гуаньсюя, и его бесит, что этот чертов насильник будет бизнес-партнером Сяо Чжаня, что они будут не раз и не два встречаться на общих пресс-конференциях, светских раутах и вообще по работе, что будут жать друг другу руки и улыбаться, в то время как…
…в то время как он, господин Гао, по факту не совершил никакого насилия, а лишь намеревался, в отличие от тебя, Ван Ибо, хоть Сяо Чжань сам в бреду просил тебя об этом… Так чем ты лучше господина Гао? Так ли велика между вами разница?
С Сяо Чжанем они больше не обсуждали ни его решение относительно отказа от заявления в попытке изнасилования, ни их секс во время его лихорадки. Их отношения быстро пришли к обычному формату, он по-прежнему был его водителем, только по вечерам уже не было никакой нежности и ласк. Ван Ибо боялся подойти к нему с этим, а Сяо Чжань все еще не отошел от произошедшего с ним, был постоянно на нервах и работал еще больше.
Конечно, это только усугубляло его здоровье, и Ван Ибо, не без помощи Оскара, все-таки принудил омегу пройти комплексное обследование и консультацию у врача-омеголога.
-Это гормональный сбой, как и говорил наш доктор, - сказал Сяо Чжань, садясь в машину, когда результаты уже были у него на руках, - Мне прописали курс таблеток, здоровый сон, правильное питание, поменьше стресса, нервов и изнурительной работы.
-Я могу надеяться, что из этого ты хотя бы таблетки пропьешь? - спрашивает Ибо, поглядывая на Сяо Чжаня в зеркало заднего вида.
-М-да, отсутствие стресса мне сейчас может только сниться… - вздыхает мужчина, потирая глаза, - Завтра еще эта пресс-конференция…
-Меня бесит, что ты должен встречаться с ним, - не выдерживает альфа, - Бесит, что он будет рядом, будет пожимать твою руку и улыбаться тебе…
-Ты, наверное, удивишься, Ван Ибо, но это рядовая ситуация для большого бизнеса: встречаться, улыбаться и пожимать руки людям, которые тебе ненавистны.
Вторая пресс-конференция проходила в зале приемов компании “Ехуа Интертеймент”. Ван Ибо настоял на своем присутствии и наблюдал все действо со стороны, затесавшись в ряды обычных сотрудников-зрителей.
Мужчины были улыбчивыми и вели себя непринужденно. Сяо Чжань - под маской тихого скромника, Гао Гуаньсюй - под маской добродушного шутника. Вкратце, они рассказали общую легенду о произошедших событиях, вместе совершили извинительный поклон, а потом принялись отвечать на вопросы, которые полетели со всех сторон:
-Господин Сяо, скажите пожалуйста, все это время вас все считали альфой. Как могло оказаться, что вы - омега? Вы можете это объяснить?
Сяо Чжань стеснительно улыбнулся:
-На самом деле, я никогда и нигде не заявлял, что я альфа. Я просто не делал акцент на своей гендерной принадлежности, поэтому, наверное, все по умолчанию считали меня альфой. Признаю, во мне много привычек от альф, много от альф в поведении - вероятно, это от того, что в моем окружении их большинство. Невольно что-то перенимаешь. Также, возможно, мой запах мог ввести кого-нибудь в заблуждение. Как вы уже знаете, я страдаю гормональным расстройством. Именно мои проблемы со здоровьем могли дать окружающим неверную сенсорную информацию обо мне, а также стали причиной инцидента, который мы сейчас с вами обсуждаем.
-Господин Гао, а вы испытываете чувство вины по отношению к господину Сяо?
Гао Гуаньсюй улыбается немного сконфуженно:
-Конечно, как любой уважающий себя альфа, я испытываю чувство вины, если не могу удержать самоконтроль. То, что произошло 11 ноября - досадное недоразумение, но я уже принял все меры для того, чтобы такое больше не повторилось. Сейчас я регулярно пью подавители для альф и больше не представляю угрозы ни для одной омеги в этой аудитории, - легкий смех среди присутствующих, - И уж тем более для моего дорогого друга, господина Сяо.
Они радушно кивают друг другу, и Сяо Чжань снова тянется к микрофону:
-А я, в свою очередь, как уже говорил ранее, ни в чем не обвиняю господина Гао. Он, как и я, был застигнут в расплох. Такое может произойти с каждым. Но теперь все в порядке, и я с нетерпением буду ждать нашей предстоящей совместной работы.
Ван Ибо не выдерживает больше этого парада лицемерия и протискивается обратно к выходу. Он лучше подождет в машине, а то его неотвратимо начинает тошнить.
После пресс-конференции Сяо Чжань и Гао Гуаньсюй уединяются в кабинете генерального директора. Этот момент должен был когда-нибудь наступить, Сяо Чжань готовил себя к нему, поэтому он почти спокоен. Даже предлагает Гао выпить. Тот соглашается на виски, и Сяо Чжань сам разливает его в два стакана.
