“Началось!” - думает Ван Ибо.

Они вырубают все телефоны и зашторивают окна, связь - только через Мань Тинг, которая, вместе с юристом и адвокатом в компании, почти на передовой.

Очнувшийся Сяо Чжань практически сразу посвящается в последние новости, просматривая репортажи в интернете. Наблюдая за ним, Ван Ибо скрежещет зубами: омеге бы полежать спокойно, нормально поесть, но его уже разрывают сообщениями и звонками, которые он пока игнорирует. Кажется, мужчина воспринимает все как должное и почти не реагирует, но Ван Ибо знает, что тот просто надел свою привычную хладнокровную маску “директора Сяо”.

В их доме разворачивается целая штаб-квартира: приезжает Мань Тинг, юрист, адвокат, какой-то незнакомый парень-омега, который оказывается пиар-менеджером “Ехуа Интертеймент”, а также женщина-брэнд-менеджер. Все они теснятся в спальне Сяо Чжаня, которому врач пока не разрешает вставать, Ван Ибо занимает место в углу и ревностно смотрит на это собрание, которое, казалось, задалось целью вытянуть из его омеги последние силы.

Ван Ибо почти никто не знает, кроме Мань Тинг и юриста, поэтому люди воспринимают его присутствие как должное, но стараются не обращать на него внимание. Он здесь никто, человек без статуса, в лучшем случае - просто персональный водитель. Ему не полагается здесь быть и сверлить всех недовольным взглядом - но господин Сяо не прогоняет его, а значит, так и надо.

Они начинают собрание с обсуждения положения дел на этот час, потом адвокат просит Сяо Чжаня под запись дать развернутый рассказ о произошедших событиях с его точки зрения.

-Это пригодится потом при возможных дебатах с той стороной, а также, если дело дойдет до суда, - говорит он и включает диктофон на своем мобильнике.

Ван Ибо плохо только от того, что Сяо Чжань будет сейчас вспоминать тот ужасный день, да еще при всех, но мужчина реагирует спокойно, прочищает горло и начинает еще слабым, приглушенным голосом:

-Гм. Меня зовут Сяо Чжань, и это моя версия событий, произошедших со мной 11 ноября 2015 года. В этот день я, как генеральный директор “Ехуа Интертеймент”, должен был подписывать договор о совместной работе с генеральным директором “Ваджива Интертеймент” - Гао Гуаньсюем. Встреча была назначена на три часа в Bulgari Hotel Shanghai и состоялась в присутствии журналистов. После подписания всех соответствующих документов, мы должны были дать небольшую пресс-конференцию о наших планах на совместную работу. Именно на пресс-конференции я вдруг резко почувствовал себя плохо. Я извинился перед репортерами и покинул зал, сразу направившись в мужской туалет, чтобы умыться и прийти в себя. Именно там мне стало очевидно, что причина моего недуга - внезапно начавшаяся преждевременная течка. Тогда я… позвонил своему водителю и попросил его подогнать машину к главному входу, потому что собирался покинуть здание, т.к. понимал, что мне необходима медицинская помощь. После этого ко мне пришел охранник Шу и осведомился о моем самочувствии. А через пару минут в туалетную комнату зашел Гао Гуаньсюй и сказал охраннику Шу, что сможет помочь, позаботиться обо мне, чтобы тот бежал на первый этаж, где располагается аптека, и срочно приобрел бы подавители для омег. Когда охранник Шу ушел, он приказал своей охране ждать его в коридоре, а после этого закрыл дверь туалета на замок.

Ван Ибо слушал голос Сяо Чжаня и живо в картинках представлял себе все, о чем он говорил, как в немом кино. Он держал руки в карманах брюк и сжал их там в кулаки, его трясло, а меж тем омега продолжал:

-После этого он сказал, что у меня течка, что он чувствует мой запах и… предложил свою помощь. Я… отказался от его помощи, но господин Гао впал в гон и применил ко мне силу, оттолкнув меня от раковин к стене. У меня закружилась голова, я осел на пол, а господин Гао… начал раздеваться. Но в этот момент дверь открылась, и… к нам присоединился мой персональный водитель, который… закрыл меня от господина Гао, встав между нами. Следующие события я помню плохо, потому что, кажется, ненадолго потерял сознание. Я только помню, как охранник Шу вынес меня из здания и дорогу обратно. На этом все.

Адвокат останавливает запись. В комнате тишина, все подавленно молчат. Тогда адвокат берет на себя инициативу и спрашивает тихо:

-Господин Сяо, ответьте сейчас нам всем на самый главный вопрос: вы хотите заявить на Гао Гуансюя против его незаконных действий, или подать иск в суд за причинение морального ущерба? Заранее могу вам сказать, что у нас большие шансы на выигрыш дела, т.к. есть много записей с камер наблюдения, а также свидетельские показания. Вы намерены делать какие-то шаги в эту сторону?

Сяо Чжань молчит, глядя перед собой, но потом отвечает ёмко и коротко:

-Нет.

Ибо дергается возмущенно, но сдерживается, кусая губы, а остальная группа как будто с облегчением выдыхает. Конечно, никому не нужны судебные скандалы, которые явно растянутся не на один год.

-Могу я узнать причину? - интересуется адвокат.

-Потому что ранее в тот-же день мы подписали с Гао Гуаньсюем договор века. К этой сделке шел не только я, к ней шла еще моя мать при ее жизни. Я не намерен вредить бизнесу из-за неприятного, но случайного инцидента.

Ван Ибо разъярен. Случайный инцидент? Это так теперь называется?! Он ужасно зол и сверкает глазами из своего угла, но Сяо Чжань подчеркнуто не смотрит в его сторону.

-Отлично! - подает голос пиар-менеджер, - Тогда первым делом я бы советовал связаться с пиар-отделом “Ваджива” и вместе выработать единую стратегию поведения…

На этом моменте Ван Ибо решает покинуть этот балаган и выходит из комнаты. Его уход не замечает никто, кроме Сяо Чжаня.

Когда все расходятся, Оскар приносит хозяину куриного бульона. Ван Ибо слышит их возню, но все еще злится и не может пересилить себя, чтобы пойти к нему. Но он, как дурак, сидит под их общей смежной дверью и слушает, чем тот занимается. Наконец, Сяо Чжань тихо зовет его:

-Ван Ибо, я слышу, ты сопишь под дверью. Иди ко мне.

Ван Ибо тихо приоткрывает дверь и смотрит на худого и бледного Сяо Чжаня. Сегодняшнее собрание вконец вымотало его. Он бурчит ему:

-Ты должен был засадить этого гада. Хочешь, чтобы и он ушел безнаказанным?

Сяо Чжань вздыхает:

-Мой жизненный опыт говорит о том, что наказание настигнет всякого. Тем или иным способом.

Ибо лезет к нему в постель, обхватывает своего омегу и прижимает к себе. Ему почему-то невыносимо больно, хочется плакать, но слезы не идут, Сяо Чжань тоже говорит ему:

-Я не стану реветь, Ван Ибо. У меня нет на это сил.

-Как все было на самом деле? - альфа прижимает голову омеги к своей груди, - Мне кажется, ты о многом умолчал.

-Да, я скрыл некоторые пикантные подробности для зала суда, если бы дошло до такого.

-Ты можешь рассказать мне, - тихо предлагает Ван Ибо. Его голос отдается в груди вибрацией, которая передается щеке омеги. Тот закрывает глаза и просто слушает дыхание партнера, а сам говорит ему:

-Он назвал меня обманщиком, который строит из себя гребаного альфу, а на самом деле - просто течная сучка. Сказал, что я “охуительно пахну”. Сказал, что хочет отодрать меня прямо здесь и сейчас.

-Ты послал его?

-Да, послал его в жопу. Но его это не смутило. Он сказал, что с радостью сделает это, и оттолкнул меня к стене. А потом… в общем, ты знаешь, что было потом.

Ван Ибо попытался представить этого Гао над собой, представил его горящие глаза и то, как он расстегивает штаны - и крепче прижал омегу к себе.

-Ты должен заявить на него, Сяо Чжань.

-Нет, не должен.

-Но почему? Я тебя не понимаю.

-Он впал в гон, Ван Ибо. Ты же сам альфа, ты прекрасно знаешь, что сдерживать себя в этом состоянии очень сложно.

-Ну и что? Хочешь сказать, что он - жертва обстоятельств? Он мог сдержать себя, он мог выйти из туалета, но вместо этого предпочел закрыть дверь и расстегнуть свои штаны.