-А фотография есть?
-Нет, мам, с собой нет…
-Даже в телефоне? Что ж ты так? Мог бы и сфотографироваться с ним ради матери…
Они говорят ни о чем какое-то время, потом женщина спохватывается и спрашивает у него:
-А что с долгом, сынок? Бандиты будут тебя искать?
-Никто не будет меня искать, успокойся, мам. Мой хозяин помог расплатиться с долгом, я теперь отрабатываю, так что…
Он чувствует, что, наверное, пора уходить. Кажется, им больше не о чем разговаривать с матерью, и Ибо становится даже немного одиноко.
-Мне пора, мам…
-Ты не останешься?
-Нет, мам, у меня же работа…
-Ну хотя бы поешь!
-Нет нужды, мам. - вдруг Ибо сам спохватывается, - А тебе что-то нужно? Может, тебе денег оставить? Давай я оставлю?
Он тянется за своим кошельком, но женщина останавливает его:
-Не нужно, малыш, тебе еще расплачиваться с отцовским долгом…
Он очень хочет ей помочь хоть чем-то, но не знает - чем, чувствуя себя бесполезным. Они неловко прощаются, и Ибо покидает «Маленького медведя», а Юйминь тихо следует за ним.
Водитель видит понурое выражение лица юноши, когда они садятся в автомобиль, спрашивает у него:
-Куда поедем?
-Давай просто покатаемся по городу… - бросает альфа и замолкает, глядя в окно.
Они едут по улицам Шанхая, Ибо молчит, сам не понимая, отчего ему так грустно. Может быть, ему жалко бедную непутевую мать, которая всю жизнь прожила в нищете, слоняясь от одного ненадежного бойфренда к другому, может быть, ему было грустно от того, что в итоге - им даже не о чем поговорить, кто знает… Но он очень хочет вернуться к своему утреннему хорошему расположению духа и просит Юйминя отвезти его на окраину города, в более привычные для него районы. Там - все как-то проще и веселее, там - уличные торговцы и музыканты, смесь запахов и вкусов, Ибо чувствует себя как дома среди пестроты улиц и прилавков. Он видит лоток у дороги, который предлагал всем прохожим ароматные шашлычки на шпажках, и его рот наполняется слюной:
-Юйминь, смотри, какая вкуснятина! Боже мой, сто лет уже не ел уличной еды, пойдем возьмем побольше для всех!
Он выбирается из автомобиля, радостный, как ребенок, становится в очередь из желающих мяса и пива.
-Юйминь, смотри, там и пиво на розлив. Какое ты любишь?
Вместе с водителем они заказывают две трехлитровые бутылки пива - его передают Юйминю, и тот несет их к машине, а Ибо остается, пока сто маленьких шашлычков упаковывают для него в два пакета. Вдруг его сильно толкают в плечо, мимо теснится и проходит какой-то парень, и Ибо еще успевает подумать:
«Урод, какого хрена лезть сквозь очередь, когда ее можно обойти?», как вдруг неприятное предчувствие пронзает его, он машинально тянется рукой к заднему карману джинс в надежде нащупать телефон, но его там не оказывается.
Ибо подкидывает как ужаленного, он уверен, что тот «толкач» был воришкой, он слышал про подобные приемы раньше и, еще наблюдая спину уходящего парня, орет ему:
-Эй, стой, мой телефон!
Парень сразу бросается бежать, что только убеждает Ибо в правильности своей догадки, он кричит:
-Юйминь, он украл мой телефон! - и бросается следом, не помня себя от возмущения и злости.
Но Юйминь его не слышал, слишком далеко стояла припаркованная машина, и Ибо бежит за вором в одиночку, благо именно физкультура была его единственным любимым предметом в школе.
Вор петляет, пытается скрыться в переулках, но Ибо не отстает, преследуя его, более того, он почти нагоняет, хватая парня за развивающуюся рубашку, но тот вдруг резко разворачивается и толкает Ибо в стену какого-то забора, да еще цепляется за его волосы и прикладывает парня лбом о каменную изгородь.
У Ибо темнеет в глазах от боли, он вскрикивает и хватается за голову, а воришка, конечно, уже убегает с его телефоном.
-Вот же срань! - орет он от досады, замечая на своих пальцах кровь. Еще и кожу ссадил, вот уебок.
Ибо немного приходит в себя, оглядывается по сторонам и только тут осознает, что понятия не имеет, где он находится.
Шанхай, знаете ли, очень большой город. Даже если ты его коренной житель с детства, то совершенно не обязательно должен знать мегаполис от и до.
Ибо пытается найти дорогу обратно, вспомнить, как он бежал. Парень петляет по улочкам, пару раз ему кажется, что он нашел дорогу и сейчас выйдет к автомобилю и Юйминю, но выходил на незнакомые проулки и упирался в тупики. В очередной раз он не выдерживает, орет «сука, блядь!», и пинает какую-то стену. Он заблудился, это очевидно. Бедный Юйминь, ему ведь за него перепадет, бегает там небось, ищет его.
«Если произойдет ЧП - звоните господину Сяо, а лучше Юйминю или мне», - говорил ему Оскар, и Ибо разбирает нервный смех: а сейчас ему кому звонить, что делать-то, блядь?!
Первой приходит безумная мысль: это судьба, беги. Но он сразу отметает ее: у него нет документов и недостаточно денег, бежать бесполезно да и некуда. Он ведь даже не человек сейчас официально, он - движимое имущество Сяо Чжаня.
Вторая мысль: надо выйти к ближайшему метро и вернуться в «Маленький медвежонок». Возможно, Юйминь будет искать его там. Но Ибо был в этом не уверен. Догадается ли водитель дождаться его там? А вдруг они разминутся? Они ведь не договаривались о том, что делать, если его телефон спиздят, и он вдруг потеряется…
Твою мать, Сяо Чжань с ума сойдет, если узнает, он просто с ума сойдет…
Но самое паршивое - он даже не знает адрес Сяо Чжаня. Вот как-то не пришлось ему за полгода отправлять письма или получать корреспонденцию. Все, что он знает - это то, что дом Сяо Чжаня находится где-то за городом, предположительно, недалеко от района Пудун. Класс.
Ван Ибо слоняется еще какое-то время по улице, размышляя, что же ему теперь делать. Возвращаться на работу к матери нет смысла, она ничем ему не поможет, она ведь тоже не знает адреса Сяо Чжаня…
Ему в голову приходит только одна идея, так себе мысль, конечно, но другого выхода он не видит. Ибо вздыхает, набирается смелости и за пятнадцать минут разыскивает ближайший полицейский участок.
-Добрый день! - говорит он дежурному, вежливо кивая, - Меня зовут Ван Ибо, я потерялся. Я - имущество семьи Сяо.
Старый альфа-полицейский жевал свой поздний обед и смотрел на него лениво-безразличным взглядом:
-Че, пацан, сбежал от хозяев?
-Я не сбегал, я потерялся, - отвечает Ибо.
-А с лицом что?
Ибо присаживается напротив и рассказывает инспектору о всех сегодняшних злоключениях. Тот слушает его почти скучая, жует, вздыхает. Потом уточняет:
-Ты точно не сбежал?
Ибо смотрит на него как на придурка, но кивает терпеливо:
-Точно. Я же сам пришел, я потерялся и хочу найтись.
-Да кто вас знает, - инспектор доедает свой ужин и комкает бумажку, выбрасывая ее в урну под столом, отряхивает руки и форму, - Сначала сбегаете - потом хотите найтись… Сначала рветесь на свободу - потом понимаете, что не так уж она и хороша - и возвращаетесь. У нас тут есть одна омега - четыре раза уже сбегала. А потом все равно возвращается. Дура, хоть и красивая.
Ибо молчит, инспектор устало глядит на него. Наконец-то спрашивает:
-Ну и кто твой хозяин?
-Мой хозяин - Сяо Чжань, генеральный директор “Ехуа Интертеймент”, - отвечает Ибо, и только потом понимает, что, вероятно, совершил ошибку. Надо было назвать хозяином Оскара, или уж Юйминя на худой конец, зачем вмешивать Сяо Чжаня? Но он уже сказал то, что сказал.
Но полицейский только кривится:
-Ага. Тогда мой хозяин - Далай Лама. Парень, шел бы ты отсюда.
Ибо начинает злиться:
-Я говорю правду! Проверьте информацию, позвоните в его резиденцию!
-Хорошо, - полицейский пододвигает к себе стационарный телефон, снимает трубку и выжидательно смотрит на него, - Диктуй телефон.
Ибо вздыхает:
-Я не знаю его…
Полицейский смотрит на него взглядом “что и требовалось доказать”, резонно замечает:
