По-настоящему его “пригвоздило”, когда Сяо Цзань уехал на два месяца за границу пожить у родственников. Там ему исполнилось четырнадцать и, когда альфа встречал его в аэропорту по возвращении, то был просто поражен: к нему вышел невероятно изменившийся юноша. Он немного поправился, так, что у него появились румяные щечки, немного отрастил себе волосы, так, что они теперь не топорщились в разные стороны, а благородно обрамляли лицо, он вырос на добрых десять сантиметров, но самое главное - это больше всего бросалось в глаза - всего за два месяца от него ушла вся угловатость и неуклюжесть, уступив место какой-то легкой, непринужденной грациозности.
Сяо Цзячонг смотрел на него раскрыв рот, пока тот шел к нему с чемоданом, радостно улыбаясь. Альфа даже забыл про то, что, по-хорошему, нужно пойти омеге (омеге?) навстречу и забрать багаж. Юноша поравнялся с ним, радостно заглянул в глаза:
-Здравствуй, Сяо Цзячонг. Ты скучал по мне?
Альфа сглатывает и отвечает хрипловато:
-Здравствуйте, молодой хозяин. Нам всем вас не хватало.
Они едут из аэропорта домой, и Сяо Цзань взахлеб рассказывает ему об Англии (именно туда он и летал), о том, как хочет поехать туда учиться после школы, чем та страна отличается от Китая, и какие там люди. А Цзячонг слушает его невнимательно и немного принюхивается, стараясь уловить омежий аромат, но ничего не чувствует.
Ладно, может, это он уже с ума сходит. Может, ему пора съездить отдохнуть в какой-нибудь бордель, а то мерещится всякое. В любом случае, Сяо Цзань еще ребенок, он только-только возраста согласия достиг (2), уж не говоря о том, что вообще еще гендерно-неопределившийся. Вот вдруг станет альфой - тогда ты посмеешься, Сяо Цзячонг.
Но дело, конечно, не только в том, что мальчик стал юношей, похорошел, а еще и в том, что альфа понял, как соскучился по нему, когда увидел того. Вот так кто-то незаметно входит в твою жизнь и прорастает корнями тебе в душу, а ты этого даже не замечаешь до определенного момента.
В том году Сяо Цзань пошел в последний класс средней школы, он много времени проводил на факультативных занятиях, стал больше задерживаться после уроков и чаще отпрашиваться у отца на какие-нибудь вечеринки и сборища с друзьями. И куда подевался тот диковатый волчонок, которого Цзячонг встретил когда-то? Сяо Цзань постепенно превратился в общительного молодого человека. Душой компании он, конечно, не был, в силу своей интровертированности, но его постоянно куда-то звали и приглашали, а он соглашался, и альфа-телохранитель все чаще ждал его по нескольку часов в машине, забирая из гостей и с вечеринок ближе к полуночи. А еще чаще Сяо Цзань освобождался от друзей пораньше, на час или два, и тянул Цзячонга за собой в какой-нибудь парк или кафе. Мальчишке по-прежнему нравилось общество своего телохранителя, они могли сходить в кино на какой-нибудь дурацкий зомби-апокалипсис, где Цзячонг говорил что-нибудь некстати в самый напряженный момент, и оба покатывались со смеху под неодобрительными взглядами окружающих.
Сяо Цзячонгу было даже любопытно наблюдать за взрослением своего юного хозяина, за изменениями в его поведении, теле, голове. С ним стало как-то интереснее общаться, и он стал свидетелем многих важных этапов его становления и взросления. Например, увидел, когда подросток впервые напился. В тот вечер он был на дне рождении какого-то своего одноклассника, все никак не выходил, хотя домой они должны были явиться не позже одиннадцати. В 22:45 телохранитель не вытерпел и пошел за подростком сам. В доме был интимный полумрак, громко играла музыка, что-то американское, пьяные подростки то тут, то там облепили все диваны, кресла и темные углы. Кто-то целовался, кто-то блевал. Сяо Цзячонг осторожно пробирался между тел школьников, выискивая Сяо Цзаня, и нашел его в каком-то клубке из валявшихся друг на друге подростков, среди которых был, кажется, сам именинник. Альфа почему-то невероятно разозлился и выдернул Цзаня оттуда под недовольные стоны и ругательства остальных. Богатые детки уже хотели отдыхать “по-взрослому”, и Цзячонга прямо воротило от них. А еще мужчину злило, что его Сяо Цзань такой-же, как они. Он взвалил юношу на плечо и вынес из дома, пошел к машине, хотя правое колено сразу заныло.
-Отпусти меня, иначе меня сейчас стошнит, - послышался голос подростка, и альфа поставил его на землю, удерживая руками.
-Зачем вы напились? - с укоризной спросил он.
-Это впервые… - подросток шатался, и его взгляд явно был расфокусирован.
-Я знаю. Я знаю вас с одиннадцати лет, не забывайте, - ответил Цзячонг, прикидывая, влетит ли ему от Сяо-старшего, если он привезет подростка домой в таком виде.
-Я помню, - ответил юноша немного с вызовом, - Ты даже не представляешь, как хорошо я об этом помню. А ты помнишь, что я просил не “выкать” со мной?
-Вы же понимаете, что я не могу…
-Не ври! - упрямо перебивает тот, - Скажи, “Цзань, ты”, скажи!
Он треплет его за рукав, и альфа сдается:
-Прекрати, Цзань. Цзань, ты… очень пьян. Нам нужно как-то проскочить мимо твоего отца, чтобы он ничего не заметил.
Подросток счастливо улыбается и тянет:
-Цзячооонг-гэгэ… - а потом прикладывает ладонь ко рту и стонет, - Мне плохо…
И его тут же выворачивает в кусты прямо у дома. Альфа лишь тяжело вздыхает и подает юноше платок, которым тот вытирает губы.
-Поздравляю, Цзань-диди, твоя первая пьянка, первая тошнота. Если завтра наступит еще и первое похмелье, то, считай, ты сорвал джекпот. Совсем “взрослый”.
-Цзячонг… - юноша утыкается лбом ему в плечо и просто стоит. И альфа просто стоит, почему-то боясь пошевелиться. От парня плохо пахнет, но молодой мужчина все равно глубоко вдыхает его, легко проводит рукой по волосам:
-Ты как, Сяо Цзань? Нормально себя чувствуешь?
Но вместо ответа тот бормочет:
-Сделай так еще раз…
Альфа думает, что ослышался, отрывает подростка от себя и смотрит на него, удерживая за плечи:
-Поехали домой? Становится холодно.
Он усаживает юношу на заднее сидение, тот прямо растекается по нему и, пока телохранитель везет его в резиденцию семьи Сяо, бормочет что-то нечленораздельное:
-Цзячонг… так приятно… будешь? Обещай, что будешь! Хочу быть омегой, хочу… как герой из кино. А папа не поймет…
Когда альфа приехал в резиденцию, глава семьи Сяо уже спал, как и его сын, свернувшийся клубком на заднем сидении автомобиля. Цзячонг взял его на руки и понес на второй этаж, не смотря на нещадно ноющее правое колено, которое стреляло каждый раз, когда он поднимался на новую ступеньку с подростком на руках.
В спальне юноши он уложил его на кровать, разул его и снял носки, а также верхнюю курточку. Он принялся было расстегивать его ремень, но это вдруг смутило его и показалось каким-то неправильным. Тогда он оставил подростка как есть, прикрыв лишь сверху покрывалом.
Наутро мальчику было плохо. Его рвало, он явно отравился вчера алкоголем. Хозяин Сяо не мог остаться с сыном, уехал на работу, попросив Цзячонга присмотреть за юношей и вызвать скорую, если тому станет совсем дурно. Старая управляющая приготовила ему “похмельный суп”, а также лекарство против алкогольного отравления, но альфа не успел даже принести ему поднос: юноша вышел навстречу телохранителю, весь горящий и пунцовый. Он был в белье и одной рубашке, у него почему-то были мокрые ноги и дурной, расфокусированный взгляд, еще хуже, чем вчера:
-Цзячонг… я, кажется, умираю… Цзячонг, что со мной?
Лишь поднявшись еще на четыре ступеньки вверх, альфа смог почувствовать своим притупленным обонянием, свежий и сочный запах омежьей смазки, обильно стекающей по ногам юноши. Он пах карамелью и сладкой дыней, даже несмотря на то, что альфа больше не мог впасть в гон, у того закружилась голова от такого сенсорного удара, а член моментально напрягся. Молодой мужчина осторожно поставил поднос на ступеньку рядом, и очень вовремя: юноша пошатнулся и потерял сознание, альфа только и успел его подхватить.
