-Значит, ты утверждаешь, что пришел сюда с выкупом за мальчика, потому что мои внуки вымогали у тебя деньги? - спросил Глава Хань.

-Если вы расспросите прислугу, они подтвердят вам: я пришел с чемоданом, полностью набитым наличными. У меня его забрали при входе. Это видно также и на камерах наблюдения у вашего дома, - четко отвечает Гао.

Глава Хань кивает своему помощнику, и тот скрывается за дверью.

-Это правда, я назначил мальчику цену за его свободу, - спокойно подтверждает старик, - Я специально назвал ему неподъемную сумму, чтобы он скорее одумался и вернулся домой. Нянь Ю не может быть членом Триады, ведь он метис (4), но он часть нашей семьи, наша кровь, внук моего брата. Мы растили его с десяти лет, кормили, одевали. Он должен был послужить этой семье, это его долг благодарности. Омеги совершенно ошибочно считаются многими альфами за существ бесполезных, пригодных только к рождению детей. В омегах заложена великая сила! Они могут быть обольстительны и коварны, могут любого альфу низвергнуть до позиции раба. Например, моя тетка была красивейшей омегой, которая в сороковых шпионила у японцев. Она долго передавала сведения китайским партизанам, и никто не подозревал ее, благодаря ее невинному виду и природному очарованию. Поэтому я хотел сделать слабость этого мальчика его силой. Я берег его невинность, готовил его к уважаемому браку, но этого чертенка воспитывала европейка! Европейские омеги не умеют воспитывать детей, они совершенно не могут привить им послушание! Оказалось, что он не хочет служить своей семье, не хочет отдать долг благодарности, а хочет быть каким-то графическим дизайнером, работать и жить отдельно от нас! Маленький неблагодарный гаденыш! Поэтому я назначил ему сумму в десять миллионов за его жизнь и свободу. Он уже отдал нам миллион. Ты, видимо, привез остальные девять.

Гао почтительно склоняет голову и отвечает:

-Не совсем так, Глава Хань! Ваши внуки потребовали с меня двадцать миллионов - и я собрал эту сумму за четыре часа. Я привез двадцать.

Тайванец Хань переводит тяжелый взгляд на внуков, а те опускают головы. В этот момент возвращается его помощник, ввозя с собой чемодан Гао. Слуга открывает его при всех, показывая на свет божий пачки наличных, аккуратно сложенных стопками и перетянутых резинкой. Одного взгляда на эту гору денег было достаточно, чтобы понять, что там не девять кусков, а гораздо больше.

Глава Хань сжимает губы в ниточку, хватает свою пиалу с чаем и швыряет ее во внуков, рыча им на тайваньском диалекте, который Гао понимает очень плохо:

-Смрадные псы, позор моей семьи! Вы сами не знаете, куда ввязались, тупоголовые ублюдки! Вы опозорили меня перед семьей Гао!

Братья Хань безропотно принимают его гнев и сидят, даже не шевельнувшись, облитые чаем. Главе сразу подают и наливают вторую чашку, тот нехотя принимает ее:

-Мои внуки были не правы. Они сурово обошлись с мальчиком, но они имели на это право: Нянь Ю все еще часть нашей семьи. Он принадлежит нам, а не тебе. Ты тоже не прав, Гао Гуаньсюй: ворвался в мой дом с оружием… разве этот пистолет не твой?

-Когда я брал этот пистолет с собой, я не знал, что иду в дом семьи Нянь Ю, - отвечает Гао искренне, но вдруг в комнату входит прислуга и объявляет:

-Глава Хань, у нашего дома снова гости. Это старая дама, она утверждает, что знает вас. Ее имя - Гао Нингонг.

-Бабушка?! - вскидывается Гуаньсюй, а на лице старика Хань вдруг отражается крайнее беспокойство:

-Пригласите ее! Чаю ей!

Гао с замиранием сердца ждет, все еще не веря своим ушам, но вот в проеме двери появляется маленькая и сухенькая его Железная Ба, и он подрывается с места:

-Бабушка, что ты здесь делаешь!? Как ты вообще узнала?… - вдруг до него доходит, - Брайан сказал тебе?! Это и есть его “план Б”?!

-Молчи, нерадивый суньцзы Гао, он, во всяком случае, умнее тебя, - отвечает она, - Сядь на свое место.

Потом старая альфа поворачивается к Тайваньцу Ханю и радостно протягивает ему руки:

-Хань-гэгэ!

-Гао-меймей! - он ласково берет ее за руки и какое-то время они улыбаются друг другу, а потом тот провожает старую женщину к приготовленному для нее месту и бережно усаживает ее, возвращаясь за свой столик.

У братьев Хань и Гуаньсюя просто отваливается челюсть от шока.

-Выпей чаю со мной, Гао-меймей, сколько лет мы не виделись? - Тайванец Хань поднимает свою пиалу.

-Думаю, больше тридцати, - отвечает она и поднимает свою.

-Это несправедливо, - упрекает тот, - Ты совсем забыла меня.

-Я никогда не забуду тебя, - вежливо и бесконечно ласково отвечает Железная Ба, - За тебя.

-И за тебя.

И они пьют, и их внуки пьют вместе с ними, охреневая от происходящего.

-Я уже знаю, что произошло, - начинает бабушка, ставя на стол пустую пиалу, которая сразу же наполняется прислугой, - Секретарь моего внука был в курсе и рассказал мне. Я поспешила к тебе, чтобы предотвратить возможную беду.

Тайванец Хань понимающе закивал:

-Хорошо, что пришла. Дети поссорились, и теперь наша задача примирить их и восстановить мир между нашими семьями.

-Я хочу восстановить не только мир, - отвечает Железная Ба, - Но и укрепить его брачным союзом.

Гао кидает быстрый взгляд на бабушку, но, кажется, ей сейчас не стоит мешать.

-Вот как? - как будто удивляется Глава Хань, - В нашем случае, вариант только один: твой внук и мой внучатый племянник - Нянь Ю.

-Именно так, - кивает бабушка-альфа, - Ты уже знаешь, что мальчик какое-то время жил в нашем доме под покровительством моего внука. Мы все очень полюбили его, и я привязалась к Нянь Ю. Он замечательный милый малыш, и род Нянь славится такой плодовитостью. Я была бы рада принять его в нашу семью.

Тайванец Хань выслушивает ее не без удовольствия, но все же говорит ради приличия:

-Как бы тепло я ни относился к тебе, Гао-меймей, однако твой внук пришел в мой дом с оружием. Как возместишь ты мне это оскорбление?

-Суньцзы Гао, подойди и наклонись ко мне, - спокойно зовет бабушка, и альфа сразу слушается ее. Слегка повернувшись к внуку, Железная Ба вдруг отвешивает ему звонкую оплеуху, а потом как ни в чем не бывало кидает ему, - Иди на свое место.

Альфа плетется обратно, потирая красное лицо, рука у бабушки всегда была тяжелая, а та отвечает Тайваньцу Хань с почтительным поклоном:

-Прошу прошение за неподобающее воспитание своего внука. Думаю, мир между нашими семьями и помолвка детей сгладит все неприятные впечатления.

Тут только до Гао доходит, что, в какой-то степени, старики просто потешаются над ними. Им явно доставляет удовольствие вся эта пафосно-церемониальная хрень, где они задают тон, а молодежи положено лишь молчать в сторонке.

-Что ж, - улыбается старик удовлетворенно, - стоит послушать также мнение твоего внука, Гао-меймей.

Все лица обращаются вдруг к нему, и Гуаньсюй прочищает горло, прежде чем ответить:

-Я полностью поддерживаю мнение бабушки. Если бы она не проявила инициативу, я бы сам попросил у вас руки Нянь Ю. Мы с Нянь Ю любим друг друга. Я бы хотел, чтобы он остался со мной навсегда.

Тайванец Хань крякает от удовольствия, а Ба завершает:

-В этих детях, Хань-гэгэ, я вижу наше с тобой продолжение. Наше, а также Нянь Чоу. Он бы тоже хотел этого.

-Нянь Чоу… да… - протягивает старик, и оба задумываются о чем-то общем, светлом и грустном. Гао предположил, что речь о брате Тайванца Ханя, дедушке Нянь Ю.

-Нашим семьям суждено породниться, - продолжила бабушка, - Я всегда в это верила. Я всегда чувствовала эту Красную Нить Судьбы. Просто она отразилась не в нас, а в наших внуках. Видишь, как привередлива жизнь.

Гао отдают его деньги, все, кроме того первого миллиона, что Нянь Ю сам принес им. Братьям Хань приказано извиниться перед альфой, что те делают с неохотой. Даже магнум Гуаньсюя возвращают владельцу.

Железная Ба и Тайванец Хань мило и тихо беседуют, когда братья Хань подходят к нему и хлопают его по плечам: