Гао подходит к воротам, подтаскивая за собой чемодан, звонит в звонок. Камера над воротами фокусируется на нем, вертясь на ножке. Он пялится в нее недружелюбно, раздумывая, рядом ли уже Брайан и все ли у него получилось с его “Летящими драконами”.
Автоматические ворота открываются, он проходит в традиционный китайский двор, богатый и аккуратный, возле главных дверей его встречает кланяющаяся прислуга, которая провожает Гао внутрь и просит разуться. Все это очень плохо смахивает на традиционное похищение с целью выкупа, да и дом не выглядит съемным. Он обжитой - об этом говорят мелкие вещи в прихожей, куча обуви, хозяева которой обитают внутри, он пахнет как дом, в котором живут. Что-то здесь не так, Гао начинает нервничать все больше и больше, и вдруг до него доходит.
Конечно, ведь Нянь Ю так и сказал ему, прямо и честно: у него неприятности, и побили его бандиты. Просто тогда Гао и не думал, что это имеет буквальное значение. Клан Хань - одна из мафиозных группировок Китая, входящая в Триаду (2), лидер которой был родом из Тайваня, его даже звали “Тайванец Хань”.
-Твою мать… - говорит себе под нос Гао, понимая, как глубоко он влип.
-Оставьте чемодан здесь и проходите за мной, - кивает ему вежливо прислуга и уводит Гао за собой в недра этого незнакомого старинного дома.
Нервы Гао напряжены, и тело готово среагировать в любую секунду. Его ведут на цокольный этаж, проводят мимо винных кладовых дальше, и альфа думает, что, если Нянь Ю держат здесь, то место выбрано просто идеально: сбежать очень трудно, да и кричи не кричи - все равно никто не услышит. Его подводят к комнате и жестом приглашают войти.
Он толкает дверь и первый, кого он видит - Нянь Ю, привязанный к стулу, с куском серебристого скотча на губах. И его глаза, полные волнения и ужаса, а где-то сбоку - мелькает черная тень, и Гао реагирует быстрее, чем успевает обдумать это, он выхватывает магнум из-за пояса и берет «тень» под прицел. Это оказывается альфа с каштаново-рыжими волосами, который смотрит на него весело, хитро. И от их зрительного контакта Гао отвлекает другой, тот самый голос, который возникает слева:
-Опусти свою пушку, альфач, иначе я размозжу ему голову.
Гао вмиг вспотевает от напряжения, поворачивает голову на голос и видит второго (их двое, твою мать, двое, и оба вооружены!), который держит в руках глок с глушителем и медленно погружает конец дула в копну кучеряшек Нянь Ю, прямо на затылке. И это самое жуткое, что Гао когда-либо видел в своей жизни.
Все это происходит за секунду, Гао смотрит на второго (черный альфа с трехдневной щетиной, выше и плечистее первого. По его тону, уверенному взгляду и манере держаться, Гао понимает, что именно он здесь заводила), ствол не опускает.
-Малыш, да с тобой хрен соскучишься… - говорит он омеге, удерживая прицел на выбранной цели, - Вы, блядь, вообще, кто?! - вырывается у него, и младший (с каштаново-рыжими волосами), заливисто смеется:
-Да не дергайся ты так, братик Гао. Стали бы мы звать тебя в родительский дом, если бы не хотели познакомиться.
Рука Гао подрагивает, но магнум он держит крепко.
-Мы - братья Хань. Я - Хань Чонган, а тот прекрасный альфа, что тычет дулом в Нянь Ю - мой старший брат, Хань Бохай.
Вероятно, младший брат ожидал от Гао какой-то реакции на это и, когда ее не последовало, старший вдруг присвистнул:
-Чонган, да он понятия не имеет, кто мы такие…
Младший только хмыкнул:
-Кажется, малыш Ю ничего ему не рассказал…
Старший наклонился к Нянь Ю и заглянул ему в глаза:
-Ну что же ты так… Стесняешься нас? Это не хорошо, баобао (3).
Гао дернулся и перевел взгляд на омегу, который стыдливо опускал глаза и беззвучно плакал. Самое нехорошее предчувствие охватило Гуаньсюя: это его родственники. Или один из них - его муж. Или, блядь, оба, кто разберет этих бандюганов сраных.
-Придется нам все ему рассказать с самого начала, - вздыхает младший Хань Чонган.
-Нянь Ю наш младшенький, - поясняет Бохай, - Наш любимый братишка, наша сладкая семейная омежечка.
Он наклоняется и целует Нянь Ю в кучеряшки, прямо рядом с дулом глушителя, который он все еще держит у его головы.
Все это настолько напрягает Гао Гуаньсюя, что он сдерживается из последних сил. Нельзя эмоционировать, думай холодной головой, Гао, думай:
-Как он может быть вашим братом? Вы - Хань, а он - Нянь.
-Кланы Хань и Нянь родственники в пяти поколениях, - поясняет Бохай, - Покойный отец Нянь Ю - наш двоюродный дядя, а он нам, получается… четвероюродный брат? - старший вопросительно поворачивается к младшему (нет, получается, к среднему брату).
-Я плохо в этом разбираюсь, - пожимает плечами Чонган, - В любом случае, братик Гао, опусти свою здоровую пушку, ты же не будешь стрелять в братьев своего парня.
-Хороши братья, - отзывается Гао, все еще держа прицел, - Похищать брата и просить за него выкуп, держать его связанным в подвале и тыкать дулом в затылок - это что такое? Ваши семейные традиции?
-Даже если ты пальнешь своим монстром в закрытом помещении, малыш Ю может оглохнуть и начать заикаться от страха, не дури, - говорит ему Чонган, - Опусти пушку, давай поговорим.
-Теперь вы хотите поговорить? - но Гао все-таки опускает пистолет, однако не убирает его. Бохай тоже опускает ствол, - О чем? Я привез вам деньги и намерен забрать Нянь Ю.
Оба брата смотрят на него изучающе, поигрывают оружием в руках, усмехаются, Бохай начинает откровенно провоцировать его:
-Такой уверенный в себе и ваших отношениях… я даже завидую нашей Кучеряшке, паршивая овца нашего стада, а сумел заполучить расположение такого человека. А почему ты так уверен в нем? Он же врал тебе, так много скрывал, специально не стал про нас рассказывать. Он сам пошел к нам, никто его не похищал. Может быть, все это сделано для того, чтобы вытянуть из тебя деньги, а малыш у нас в сообщниках?
Гао бросил взгляд на омегу: тот ревел, зажмурив глаза, а его старший брат продолжал лить яд:
-Ты никогда не думал, что он может быть “засланным казачком”? Может, он маленький шпион, который специально должен был понравиться тебе, войти в доверие, приблизиться к делам твоей компании и сливать нам информацию. Никогда не думал об этом?
Сердце Гао предательски дрогнуло, но тут Нянь Ю поднял голову и замычал сквозь скотч яростно и возмущенно. Глядя в заплаканные глаза юноши, которые с мольбой смотрели в ответ, Гуаньсюй Гао выдохнул и принял для себя решение:
-Я поверю только ему, - кивает он на омегу, - Только его словам. Уберите скотч, дайте ему сказать.
Бохай разочарованно кривится:
-Ой, да пожалуйста, - он наклоняется к омеге и одним сильным движением срывает ленту, мальчик вскрикивает, а рука Гао с пистолетом дергается.
Нянь Ю коротко вздыхает, а потом сразу начинает частить:
-Нет, не верь ему, я не шпион! Я пошел к ним, потому что Чонган, переодетый девушкой, сказал, что в его коляске бомба! Он угрожал навредить тебе! Я тебя не бросал! У нас с тобой все по-настоящему! Они хотели, чтобы я был шпионом в другой семье, хотели выдать замуж, поэтому я сбежал! Сюй-эр, я не вру, я правда люблю тебя, я правда тебя люблю!
Сердце Гао сжимает так сильно, что вдохнуть невозможно, на глаза наворачиваются слезы, он смаргивает их, ведь настоящие альфы никогда не плачут, переводит взгляд на Бохая, тот следит за ним заинтересованно, но говорит омеге:
-Ну все, заткнись уже, маленький правдолюб, тошнит от твоих воплей.
-Так и раньше было, - поддакивает Чонган, - Стоило дать Кучеряшке слово, так он сразу орал как блажной и обличал нас в чем-нибудь.
-Ага, надоел, - Бохай толкнул его голову, и Гао дернулся, стремительно подходя к Нянь Ю и вставая между ним и старшим братом. Гуаньсюй и Бохай были почти одного роста, смотрели друг другу в глаза вызывающе, но в Гао еще осталось немного дипломатии, и он говорит сдержанно:
-Деньги у вас есть. Я привез все в указанное время, я приехал один, я выполнил свою часть уговора. Дайте нам просто уйти.
