Я побежал открывать дверь. К моему удивлению, на пороге стояли двое полицейских, вид у них был самый серьезный, на синих с красноватым отливом фуражках ярко блестели серебряные жетоны. Сказать вам, что я почувствовал в тот момент? Представьте, что вы спокойно себе сидите, грызете семечки, и вдруг вам попадается червяк – согласитесь, это неприятно! Сперва я подумал, что эти ребята просто ошиблись адресом, однако мне задали вполне конкретный вопрос:
– Не здесь ли проживает Чжан Гэ?
Я растерянно кивнул. Полицейский так внимательно осмотрел меня, что от его профессионального взгляда мне стало как-то не по себе.
– Мы пришли, чтобы кое-что прояснить, будем благодарны за содействие, – по-деловому коротко отчеканил один из них. – Вы знакомы с Тань Дунем?
В нерешительности я кивнул снова, а внутренне весь напрягся:
– Он мой сокурсник. С ним что-то случилось?
– С ним-то как раз все в порядке, а вот его бывшая жена пропала.
После такого ответа полицейского у меня сразу отлегло от сердца. Кто-кто, а эта вертихвостка меня волновала меньше всего.
– Можно пройти поговорить?
С этими словами полицейские кинули взор в гостиную. Я принялся бормотать, что у меня гости и сейчас не самое подходящее для разговоров время. Мне очень не хотелось нарушать застолье, однако полицейские обещали, что не отнимут много времени и что надеются на понимание. Последнее было больше сказано для проформы. Как говорится, служба есть служба, поэтому без лишних слов они прошли внутрь. Наша гостиная была совмещена со столовой. Едва гости увидели полицейских, как их веселое настроение тут же словно ветром сдуло, можно подумать, я совершил какое-то преступление. Все удивленно уставились на полицейских, даже моя жена, которая все это время хлопотала по хозяйству, застыла с жирной лопаткой в дверях кухни. Напустив на себя самый невозмутимый вид, я призвал гостей угощаться. Когда ко мне подбежала жена, я шепнул ей, что все в порядке, и попросил, чтобы она побыстрее возвращалась к гостям. Сам я проводил полицейских в кабинет. Один из них тут же стал листать свой блокнот и, усевшись, словно хозяин, за моим столом, приготовился вести протокол. Его напарник продолжил разговор. По его вопросам было совершенно ясно, что он хочет, чтобы я охарактеризовал ему личность Лао Таня: как он проявлял себя в годы учебы, как у него складывались дела на работе, какие отношения у него были с бывшей женой и т. д. Я не видел необходимости что-либо скрывать, поэтому в кратком виде изложил все что мог. Под конец я на свою голову добавил, что у меня в гостях как раз находятся два других однокурсника Тань Дуня, так что какие-то детали можно уточнить у них. Полицейские такому сюрпризу весьма обрадовались и тут же вызвали для беседы Чжоу Цяна с Чжао Цзянем. Несдержанный на язык Чжао Цзянь как на духу поведал о нашей последней встрече с Лао Танем, обронив, что Лао Тань всегда казался ему не от мира сего. Но, не дав ему договорить, его перебил Чжоу Цян:
– А что, собственно, не так с Лао Танем? Ты на себя-то посмотри, прежде чем других оговаривать. В своем глазу бревна не замечаешь!
Чжао Цзянь, не думая сдаваться, огрызнулся в ответ:
– Зато ты у нас – человек высокой морали, а как же так вышло, что ты попытался изнасиловать девушку?
Я и подумать не мог, что эти двое прямо в присутствии полицейских начнут разоблачать пороки друг друга, поэтому поспешил разрядить обстановку:
– Ну что вы несете, зачем мешаете расследованию?
Однако полицейский, что задавал вопросы, тут же нахмурился и принялся сверлить взглядом то Чжоу Цяна, то Чжао Цзяня. Словно напав на след, он с непроницаемым видом вдруг выкрикнул:
– О каком изнасиловании речь? О чем вы?
Не дожидаясь, пока они снова раскроют рты, я постарался вывести их из затруднительного положения:
– Да мы тогда просто подкалывали друг друга. Вы же понимаете, что происходит, когда собираются старые приятели: ну выпили и, естественно, стали валять дурака, разве можно принимать это всерьез?
Говоря это, я как мог подмигивал Чжоу Цяну и Чжао Цзяню. Полицейский, вняв моим словам, дальнейшие расспросы прекратил.
Исчезновение бывшей супруги Лао Таня стало главной темой застолья. При этом все как один признавали, что такие вертихвостки, как она, вполне заслуживают смерти и их розыски – дело лишнее. Мы не знали, чем ее исчезновение может грозить Лао Таню, но, едва вспомнив, в каком положении он сейчас находится, дружно захотели выместить свою злобу вместо него. Поэтому я сказал:
– Верно говорят: как аукнется, так и откликнется, а что касается Лао Таня, то у него еще все впереди. Давайте выпьем за то, чтобы вся вторая половина его жизни прошла без всяких проблем.
Чжоу Цян, вздохнув, ответил:
– Бедняга Лао Тань, на всякого мудреца довольно простоты: взять и связаться с такой бедовой бабой!
Однако Чжао Цзяня такие слова возмутили, и он бросил в ответ:
– А разве он в этом не сам виноват? Без алмазного сверла фарфор не просверлишь.
Тут уже вспыхнул Чжоу Цян:
– Нечего наводить тень на плетень. Такое ощущение, что тебе, наоборот, хочется, чтобы у него были неприятности.
Чжао Цзянь с полным осознанием своей правоты продолжил:
– То, что я говорю, – факт. Он с самого начала мечтал лишь о том, чтобы его избранница была воплощением изящества и очарования, но вот чем это ему обернется, он совершенно не думал. Их брак сродни браку У Далана и Пань Цзиньлянь[5] – в нем изначально имелся корень зла.
Такое заявление и вовсе разозлило Чжоу Цяна. Едва не перевернув посуду, он шумно подскочил с места и без лишних слов направился к выходу. Я его остановил и принялся уговаривать:
– Что вы цепляетесь друг к другу? Ведете себя как торгаши на базаре.
Заодно я попросил прикрыть рот Чжао Цзяня. Эти двое испортили все застолье. Моя супруга потом то и дело меня упрекала:
– Эти двое словно два мула, их нельзя привязывать к одной кормушке. Таких вообще лучше не задевать.
В глубине души я и сам был на них рассержен: стоило их свести вместе, как они тут же затевали шумную потасовку до полного разгрома, а это грозило разрушить нашу давнюю дружбу.
Совершенно случайно я встретил ту красотку, которая в прошлый раз ездила с нами на водохранилище. Одета она была по последней моде и при этом по минимуму: едва прикрывающая ягодицы коротенькая юбочка и обтягивающий топик, больше похожий на лифчик. Образ дополняли распущенные, всклокоченные волосы. Выступала она, словно модель по подиуму. Я узнал ее по широко расставленным большущим глазам. Наша встреча произошла в зале распродаж торгового центра «Ваньда». Эта фифа нарисовалась передо мной как раз в тот момент, когда я не знал, куда деть себя от скуки, пока жена занималась шопингом.
– Привет, красавчик, не узнаешь? – первая поздоровалась она.
Ее подмалеванные серебристыми тенями гляделки по своей проницательности ничуть не уступали глазам Сунь Укуна[6], который, как известно, обладал способностью различать все тайное и явное, поэтому она узнала меня с первого взгляда.
– Ты чего, правда забыл меня? Ты ведь еще таскал меня на закорках там, на водохранилище.
Я был готов упасть в обморок от удушливого запаха ее духов, но все же заставил себя вспомнить эту девицу, как бы ни хотелось вычеркнуть ее из памяти. Я огляделся по сторонам. На счастье, жена все еще находилась в примерочной: подбирая себе новый наряд, женщины неутомимы. Показывая на ногу девицы, я заметил:
– Похоже, уже все в порядке.
Она на секунду замерла, а потом раскрыла свои ярко-красные губки и заливисто рассмеялась:
– Ха-ха-ха, ты про вывих? Уже и забыла совсем, я же тогда просто пошутила!
Она произнесла это самым беззаботным тоном, который обычно включают, когда говорят о розыгрыше. На миг я даже оторопел: как такое возможно? Я ведь своими глазами видел тогда, как она сидит и не может подняться с земли. Между тем она явно продолжала потешаться над моим растерянным видом, ее смех звучал даже несколько наигранно.
