Вишняков был не готов к такому. Он даже не представлял себе, как может начальник колонии, собственноручно устроить побег заключённому. Принять такое решение было непросто. Но цифра, написанная рукой олигарха, как магнитом приковала взгляд Вишнякова. Он никогда в жизни не держал в руках таких денег. И вот всё это оказалось реальностью. Надо было только решиться.

– Хорошо, – вмешался в ход мыслей подполковника голос Пищука. – Я понимаю. Тебе надо будет делиться. Давай увеличим сумму.

Пищук опять повернул к себе календарь, и сумма выросла на несколько миллионов. Вишнякова накрыла лихорадка. Он еле сдерживал себя, чтобы не выказать дрожь во всем теле.

– Да, – очень тихо сказал Валерий Георгиевич.

– Не расслышал, что? – переспросил громко Пищук.

– Я сделаю всё, – уже более уверенно ответил Вишняков. – Только надо время.

– Так! Стоп! – Олег вытянул вперёд руку. – Мне это неинтересно. Я плачу не за то чтобы ждать. Времени у тебя подполковник нет. Всё должно произойти на днях. Юра тебе расскажет, что надо будет сделать. Юра, – повернулся к Глотову Пищук, – дай подполковнику аванс.

Глотов положил на стол дипломат, открыл его и выложил на стол Вишнякова несколько пачек свежих рыжих купюр. Начальник колонии посмотрел на деньги, потом поднял глаза на Олега Адамовича, перевёл испуганный взгляд на Глотова и, ослабив галстук, промямлил:

– Без вашей помощи я… мы можем не справиться. У меня нет ресурса.

Пищук встал. Он несколько секунд смотрел на подполковника. Потом сказал Глотову:

– Юра, разъясни всё товарищам, – затем обратился к Вишнякову. – Если что-то сорвётся, ответить придётся серьёзно. Такие правила. Когда всё будет сделано, я навещу вас.

Через полторы недели, во время конвоирования, Залыгин исчез из автозака.

***

Это имение на живописном берегу большой русской реки, Олег Адамович продавать не стал. Во-первых, оно было далеко от Москвы, а во-вторых, здесь была его родина. В станице, которая находилась в двух шагах от поместья, когда-то жил его дед и бабушка. Он с трепетом в душе вспоминал, как отец привозил его на каникулы в дом своих родителей. Олег редко, но с теплом в сердце возвращался мыслями в то время, потому что оно было единственно безгрешным и светлым пятном в его жизни.

Пищук видел, как поздним вечером в гараж заехал большой чёрный джип. Он уже знал, что это Глотов привёз Залыгина. Для убийцы приготовили комнату на втором этаже. Оборудовали её так, чтобы можно было продолжить лечение Максима. Он был ещё слаб. Глотов нанял охранное агентство и врача. То, что в доме находился беглый преступник, должно было оставаться в строгой тайне, поэтому отлучаться из имения всем временно нанятым работникам запрещалось. Молодой врач Коробков попросил дать ему в помощь медсестру, но Пищук отказал. И так слишком много свидетелей. Управляющему имением Николаю и обслуге Глотов запретил заходить в дом хозяина.

Комната, в которой содержали больного, была оборудована весьма скромно. Ничего лишнего. Кровать, несколько медицинских приспособлений и всё. Никакой другой мебели. На окнах плотные шторы и, конечно, решётки. Пищук велел Глотову постоянно психологически обрабатывать Залыгина. Юра был мастер в этом вопросе. Олегу Адамовичу надо было одно – знать, кому понадобилась смерть Анны и для чего. Как только Олег получит и проверит эту информацию, он рассчитается с Залыгиным. Пищук не стал избавляться от купленного у Ларисы и Александра дома, потому что именно там и решил закатать в бетон убийцу Анны. А как поступить с заказчиком он решит потом.

Спустя несколько дней, после завтрака, Олег спросил у Глотова:

– Юра, как наш подопечный?

– Наш подопечный, – отвечал Глотов, – это одна большая проблема.

– Что не так?

– Всё, Олег Адамович. Он пытается убедить меня, что самочувствие у него плохое. А это не так.

– А что говорит доктор?

–Коробков тоже неуверен, что Залыгин говорит правду.

– Твои предложения?

– В подвал его надо. Чую я, Олег Адамович, что-то недоброе.

– Хорошо! Скажи Коробкову, пусть возьмёт анализы. Если эта сука шельмует, отправим в подвал. Там, глядишь, сговорчивее будет.

– Я вас понял.

– Мы сегодня с тобой уедем. Охрану усиль.

– А куда поедем?

– Виталик Гришин пригласил на охоту. Надо уважить местного олигарха.

– Вы уверены, что нам надо ехать?

– Не волнуйся, Юра. Кроме нас и Гришина там никого не будет. Так что проинструктируй ребят и после обеда поедем.

Вместо одного охранника в комнате Залыгина стали дежурить двое. Вечером Залыгин стал стонать и метаться по постели. Он попросил врача сделать ему ещё один обезболивающий. Коротков сделал укол. Залыгин притих, но ненадолго. К полуночи начался приступ. Больной кричал, корчился на постели, бредил, и потом попросил пригласить к себе Пищука. Охранник сказал, что шеф уехал и вернётся только завтра к вечеру.

– Тогда Юра пусть придёт, – хрипел Залыгин.

– Юрий Владимирович тоже уехал с шефом, – сообщил охранник.

– Тогда позовите доктора. Только быстрее, умираю я.

Один из охранников достал мобильный и набрал номер Короткова. Телефон доктора был вне зоны доступа. Охранник выключил мобильный и выбежал из комнаты. Когда охранник привёл Коробкова и зашёл в комнату Залыгина, то оцепенел от неожиданности. Пол был залит кровью. На полу лежал второй охранник, и из его горла струёй вытекла кровь. Вдруг дверь комнаты громко захлопнулась. Охранник и доктор обернулись и увидели…

Василий и Маша сели ужинать так и не дождавшись Людмилу. Впрочем, к этому они уже привыкли. Правда сегодня была пятница, а в этот день недели Людмила обычно приходила пораньше. Ужин готовила Маша, а Василий сидел со скучающим видом между обеденным столом и окном, и всё чаще смотрел на улицу в надежде увидеть служебную машину Загурской.

Людмила вернулась домой за полночь. Куприянов не спал.

– Привет, – выйдя в прихожую, сказал Василий. – Что-то сучилось?

– Привет, дорогой, – Людмила поцеловала Василия и прошла на кухню. – Есть хочу, холодильник проглочу. Что у вас вкусненького сегодня?

– Иди руки мой, – снисходительно сказал Василий. – Сейчас покормлю. Маша вкусную солянку приготовила.

Людмила выполнила указания Куприянова и, переодевшись в домашнее, села ужинать.

– Ты не ответила мне, – решил напомнить свой вопрос Василий. – Что у нас случилось? Почему так поздно?

– Во-первых, не у вас, а у нас. Ты теперь не на службе. Привыкай, товарищ подполковник запаса. А если серьёзно, Вася, двойное убийство. Страшное и жестокое. Никогда такого не видела.

– Где?

– В области. В доме некогда известного Пищука Олега Адамовича.

– Припоминаю. Но он вроде как давно за бугром.

– Наверное, приехал родным воздухом подышать.

– Так кого убили и кто?

– Убили двух охранников. Жестоко убили. И доктор пострадал. Молодой. В реанимации сейчас.

– А сам Пищук?

– Его в доме не было. Он был на охоте. Вернулся вечером и вот такую картину застал.

Людмила отодвинула пустую тарелку и, поблагодарив Василия, рассказала все, что происходило вчера вечером. Людмилу вызвал начальник Анатолий Богданович Молчанов. Поступило сообщение об убийстве. Выехали на место. Огромная территория, обнесённая забором. В глубине стоит красивый большой дом. На крыльце дома следственную группу встретил мужчина. Он представился Глотовым Юрием Владимировичем, помощником господина Пищука. Зашли в дом. Поднялись на второй этаж. Одна из комнат открыта. Весь пол залит кровью. На полу лежат люди. Мужчины. Их двое, в строгих одинаковых костюмах. Был ещё третий, доложил участковый. Он оказался жив и его срочно отправили в реанимацию. Третий оказался доктором из областного онкологического диспансера. Фамилия Коробков. Как он оказался в доме? Глотов пояснил, что каждый раз, когда они с шефом приезжают куда–нибудь, он нанимает врача. Так, на случай если что-нибудь случится со здоровьем Олега Адамовича. Коробков был в отпуске и согласился пару недель пожить в доме и посмотреть за здоровьем олигарха. Странно это, но ничего противозаконного в этом нет. Допросить толком Пищука не представилось возможным. Он почувствовал себя плохо после увиденного, и после укола, сделанного врачом скорой, отпросился поспать. Завтра обещал прибыть на беседу к Людмиле, в следственный комитет.