– Да не в этом дело, дорогая. Я, когда в мыслях-то своих был, а был я там довольно продолжительное время, понял, что человеческая натура – одиночество и скуку принимать за погибель, а остальное за жизнь. Это значит все, что делает человек, все, к чему он так трепетно относится, заведомо есть побег от одиночества. Мы не хотим быть оставленными, понимаете? Отсюда все эти признания, браки, нелепые дискуссии на счет того, кто кого любит. Мы возводим все это в очень важную степень и не понимаем ради чего на самом деле творим это. Вот представьте, человек полюбил другого человека. Он по сути уже себе не принадлежит, потому что любовь – это жертва, жертва одного ради другого. И вот значится, эти двое людей приходят к тому, что оба любят друг друга, только один по-своему и второй по-своему. Спустя некоторое время, выясняется, что второй ошибся в своих чувствах и спутал любовь и привязанность к человеку. Первый, естественно в панике, как это так, я люблю значит, а меня нет. Случается, человеческая катастрофа… Первый тонет в своих терзаниях, второму стыдно, а все это произошло из-за чего? Из-за банального одиночества и тоски по человеку. Не сказал бы второй, что любит, может и не было бы всего этого после. Не сказал бы первый про свои чувства, не было бы такой боли. Хотя вначале, при первой встрече у каждого была лишь одна цель – спастись. Спастись от пустоты, – он взял второй бокал вина и выпил. – А знаете, что самое смешное, человек даже после всего этого пойдет и влюбится и будет так же кричать о своих чувствах. Ну вот вы, разумная женщина, скажите, неужели это не глупо?
– А что умного в любви? Испокон веку считалось это самым неблагородным состоянием. Вы говорите в какой-то манере правильные вещи, но очень, на мой взгляд подаетесь в крайности. Ничего нет плохого в том, что человек ищет другого человека, дабы спасти себя. Вопрос в другом, почему мужчину в достатке и с семьей волнуют столь примитивные вопросы? – они подняли по третьему бокалу, Господин Серебряный тяжело вздохнул.
– Так, если человек делает это из-за одиночества, то получается моя семья создана по тем же причинам.
– И что в этом плохого, вы же счастливы?
– Не в этом дело. Поймите, если это было из-за тоски по человеку, то значит изначально возникшее чувство была не влюблённость, а просто радость за то, что я все-таки смог сбежать от пустоты. Понимаете, это две разные вещи, а после мы обручились, появился ребенок… Так и здесь любви настоящей не было получается, за счет чувства ответственности делались последующие шаги. И вы еще говорите, что тут удивительного. Да никакие деньги во всем мире не спасут человека от больной мысли в голове, если она действительно настоящая. Хотя, у нас нынче любят выдавать себя за «слишком эмоциональных персон», дабы быть окруженными людьми, что жалеют и протягивают руку помощи. Даже в этом понимании, простом и глупом, кроется-то же самое одиночество.
– Получается, вы никогда ее не любили?
– Я уже сам не знаю, что получается. Эти мысли завели меня за черту, где все уже давно бессмысленно, – он поднял пустой бокал над головой и прокричал, – Боже, какой же я бедный человек!
– Как вы собираетесь жить дальше, господин?
– Как и все, дорогая моя – во лжи, да мнимом счастье. А что мне остается? Жить по-другому, без них – я не умею, а пытаться донести это до нее – слишком глупо. Первым же вопросом от нее будет «зачем». А я, понимаете, не знаю. Вот жил всю жизнь, думал, на любой вопрос найду ответ, а тут будто ступор. Хотя ничего не изменилось, земля по-прежнему круглая, вещи все те же, люди вроде тоже, вот только с тобой что-то не так. Внутри тревога, а так не должно быть. Знаете, я боюсь лишь одного, понять, что эта жизнь не имеет смысла и кажется в данный момент я начинаю понимать и мне так тошно, так тошно от самого себя… Благо, век мой не так долог на этой земле, ибо еще столько же я просто не вынесу.
– Исходя из ваших слов, получается, что каждый человек делает что-то только из-за одиночества?
– Потому что не может с этим смириться. Хуже всего, понимание того, что эта череда никогда не закончится. Она будет преследовать человека до самой старости. А если вся жизнь состоит из погони от самого себя, то что в ней истинного? Если человек, не может ужиться с самим собою. Значит, все – пустота и смысла в этой пустоте нуль, а значит и в жизни человеческой смысла нет. Все бессмысленно, Госпожа Чистякова. Спасение ради спасения…
Музыка остановилась, как и шум других. В ресторане воцарилась глухая тишина. Присутствующие молча стояли, склонив головы пред своими столами. В тот момент, каждый мог подумать про себя что-то важное, ибо казалось, что скоро произойдет нечто непоправимое и ужасное. Из толпы немых людей вышел человек, он был одет во все черное:
– Как вам отдыхается, господа? – с задором спросил он у Чистяковой и Серебряного. – Ничто не мешает вашим скромным утехам?
– Нет, что вы, все просто замечательно. Я будто нахожусь где-то за границей, – ответила Екатерина Сергеевна.
– Мне нужно еще выпить, – Ипостасей решил уже отправится к барной стойке, но человек в черном его задержал.
– Вы, Господин Серебряный уже отдохнули и все, что нужно было сказать – сказали. Вот, подумайте, милейший мой друг, зачем нужно было все это выставлять на показ? Ну есть у вас мысль, считаете вы ее очень важной, другим-то зачем это навязывать. Вы идите к себе домой, да там вопите про все свои муки. Это место, где человек отдыхает, а не думает. Взгляните, – он показал на гостей, которые все так же тихо стояли, – вам нравится такая картина? Мне к примеру, нет. И все по причине того, что вы, дорогой мой, не можете держать свои чувства и мысли при себе. Ну я не знаю, может на вас каким-то образом повлияли деньги, хотя я всегда считал, что они наоборот должны человека успокаивать, – он сделал небольшую паузу. – Вы понимаете, что теперь, все эти люди будут косо на вас смотреть? Не красиво вы поступаете, господин Серебряный, я разочарован. Я считаю, что вам лучше покинуть это заведение, отдохните, выспитесь, глядите и полегче станет.
– Ишь чего возомнил из себя – прогоняет значит! Как банк за свои деньги поганые купить, так это «господин, вы мне нужны», а как человека даже не понять, а просто выслушать, так это «не по-людски» у нас считается. Только скажешь что-то не по «сценарию», сразу косо смотрят, а чего коситься-то, я не пойму? Неужели не может быть у человека другого мнения обо всем этом? Или нужно только вас, умников во фраках слушаться. Может вам еще и в ноги упасть, а, господин? Смотрите, люди, здесь ваш хозяин! Ну что же, что же вы не кланяетесь ему в ноги, не целуете его лощенные руки!? Вы же так хохотали, вам же здесь было когда-то весело! – Ипостасей кричал на весь ресторан, побуждая других, присоединяться к нему, но в ответ было лишь молчание. – Да и катитесь вы все к чертовой матери, чтоб вы, трусы, захлебнулись и сгнили во всей этой роскоши!
Человек в черном подозвал к себе наблюдателей и приказал немедленно вывести через черный вход Господина Серебряного и боле в данное заведение в любое время дня и ночи – не подпускать. Его в ту же минуту скрутили по сторонам и повели через кухню ресторана. Госпожа Чистякова слегка привстала от происходящего ужаса на ее глазах и уж было собралась уходить.
– Вы торопитесь, госпожа, – мужчина в черном одеяние подошел к ней ближе, – или вас все это утомило?
– Я хотела подышать воздухом и перевести дух. Знаете, сказать, что я удивлена его поступком – значит не сказать ничего. Бедный человек, заложник своих мыслей. Страшно представить, что он себе там надумал.
– Мой вам совет, Екатерина Сергеевна – не думайте по этому поводу слишком много, а то получится, прям как у этого Господина. Я направляюсь в третий зал, не составите мне компанию, дорогая?
– Почту за честь, – опьяненная предложением хозяина, она взяла его под руку, и они вместе проследовали в сторону большой золотой двери, что располагалось у самой дальней стены от входа в ресторан. – У вас такое красивое место, вы поразили меня в самое сердце. Дело в том, что такой стиль мне очень по нраву, и мне кажется, что в прошлой жизни, я уже была здесь, представляете?
