— Явился Аза и, как только мы вышли, закрыл изнутри дверь Королевской комнаты, — объяснила Эмма.
— Что они затевают? — добавил Габриэль.
— Подумаешь. Кого это интересует? — Лизандр отделился от группы и решительно направился прочь.
— Меня. — Плащ Танкреда взвился, и над головами пронесся сильный ветер. — Что они собираются делать? Я хочу знать. — Он приложил ухо к двери, но та внезапно открылась, и Танкред упал прямо в объятия Азы Пика.
— Вали отсюда, шпион! — Аза вытолкнул Танкреда обратно.
Танкред потерял равновесие, шлепнулся прямо на пятую точку и заорал от ярости.
Аза осмотрел коридор:
— И так будет с каждым, кто не хочет, чтобы его оставили в школе на выходные. — Он захлопнул дверь и снова запер ее.
Танкред поднялся и хотел было кинуться на дверь Королевской комнаты, но Эмма удержала его:
— Не надо, Тан, не стоит.
Чарли видел, что Танкреду не терпится хорошенько треснуть по двери, но что-то в тихом голосе Эммы Тана остановило.
— Хорошо, Эм. Ты права. Им только того и надо.
Эмма помогла Танкреду подобрать рассыпанные книги и письменные принадлежности. Чуть поостыв, он присоединился к остальным и направился в спальню. Два старших мальчика отделились, чтобы подняться на верхний этаж. Эмма собралась на свой второй, в спальню девочек.
— Спокойной ночи, Эм. Скоро увидимся, — бросил ей вслед Чарли.
— Кто это? — оглянулась на него Эмма.
Свет в коридоре был очень тусклым, и выходящие в него двери можно было различить с большим трудом.
— Мистер Браун, — прошептал Чарли. — Папа Бенджамина. Спрятался в кладовку. Он крался за нами. Уверен, что следил.
— Странно, — сказала Эмма. — Но сейчас мы все равно ничего не можем сделать. — Она зевнула. — Ну, я удаляюсь, мальчики. Спокойной ночи.
Чарли и Билли пошли дальше по длинному темноватому коридору к спальне, где они жили в прошлую четверть. На дверях висели списки, и они выяснили, что опять будут вместе.
Габриэль был уже в спальне. Он сидел на одной из кроватей и принюхивался.
— Как-то странновато здесь пахнет, — заметил он.
— Пахнет или не пахнет, но мы пришли первыми и, значит, будем выбирать себе кровати. — Чарли взглянул на часы. — О, что-то Манфред нас сегодня отпустил раньше.
— Значит, у него секретный разговор с Азой и прочей компанией, — предположил Габриэль. Он пошел в ванную, и вдруг все услышали его удивленный крик: — Фу! Опять этот пес!
— Ой, бедный Душка, я и забыл о нем. — Билли вбежал в ванную и чуть не споткнулся о кургузую, толстую собачонку, которая заковыляла к выходу со всей скоростью, на которую были способны ее старые подагрические лапы.
— Что он здесь делает? — воскликнул Габриэль. — Почему он не исчез вместе с другими животными?
— Я как раз собирался тебе сказать. — Билли потрепал дряхлого пса по голове. — Он пришел, когда я раскладывал вещи, а потом я случайно закрыл его в ванной комнате, когда пошел на занятия.
— Это не объясняет, почему он не присоединился к великому исходу животных, — резонно возразил Габриэль и вернулся в ванную.
— Он очень старый, — объяснил Чарли. — Некоторые животные не ушли, потому что не почувствовали толчка или просто им это было не по силам.
Билли поднял собаку на выбранную для себя кровать.
— На самом деле Душка почувствовал толчок, но в это время был с кухаркой и она велела ему оставаться на месте, — объяснил Билли. — Когда все кончилось, он выполз и увидел что-то, очень напугавшее его. Правильно, Душка?
Старый пес басовито рыкнул и с удобствами устроился на подушке Билли. Чарли присел на соседнюю кровать. Он не понимал, как Билли выносит этот ужасный запах псины. Да еще если так будет пахнуть от подушки, не говоря уж о грязи, шерсти и, возможно, блохах…
— Так. И что же он увидел? — обратился Чарли к Билли.
Маленький альбинос понизил голос:
— Он увидел ведьму с двумя тенями.
— Что? — вскрикнул Чарли.
Габриэль выскочил из ванной.
— Что значит «ведьма»? — На длинном лице Габриэля явно читалась тревога. Он сразу стал похож на испуганного кролика. — Откуда Душка взял, что это была ведьма?
— Ну, это я так сказал, а Душка назвал ее по-другому, — признался Билли — Женщина-черт.
— Женщина-черт! — Чарли показалось, что волосы у него на затылке начали колоться, как ежевичные кусты. — Еще лучше!
— А что это за дребедень про две тени? — спросил Габриэль. Он надеялся успокоиться, услышав более или менее правдоподобное и разумное объяснение. — Думаешь, он увидел двойника? А тебе не кажется, что он просто очень старый?
— У него такие же хорошие глаза, как у меня. — Билли поправил очки на носу и обратился к Душке на неком подобии собачьего скулежа.
Душка ответил тревожным подвыванием, потом опрокинулся на спину и несколько раз отрывисто рявкнул, выдав этакое псовое стаккато.
— Нет, именно две тени, — объяснил Билли, когда лай стих. — Потому что одна из них во что-то превратилась, в то время как тень женщины-черта осталась при ней.
— Во что превратилась? — в один голос спросили Чарли и Габриэль.
— Для собаки он описал это даже очень хорошо, — со знанием дела оценил Билли. — Он был в холле, за сундуком. Женщина спускалась по главной лестнице, а перед ней двигались две тени. И когда они добрались до главного входа, то… другая, вторая остановилась. Она сначала была серой, вроде как облако пыли, а потом стала зеленой с золотистым узором. — Билли взглянул на Душку и понизил голос: — Он сказал, что это было похоже на халат, но я думаю, что речь идет о средневековой мантии. — Он приветливо улыбнулся Душке. — Пес не виноват, что никогда не видел средневековых одежд. Да и я-то видел их только на картинках…
— Будь добр, не мог бы ты продолжить о тенях? — попросил Чарли.
— Извини. Но чувства собаки тоже важны, — Билли тихонько кашлянул. — Во всяком случае, он сказал, что у нее было человеческое лицо и темные волосы до плеч, а обувь с длинными острыми носами и…
Вдруг дверь распахнулась и в комнату ворвалась целая орава мальчиков.
— У-ух! Опять этот собачий дух! — воскликнул первый из них, невысокий толстяк Брайн по прозвищу Хвастун.
Душка испуганно взвизгнул, слетел с кровати Билли и со всех старческих лап бросился вон из комнаты.
— Отвратительно! — проворчал Хвастун. — Это самая смердящая собака на свете.
— Я думаю, даже хуже, — сказал Фиделио и бросил сумку на кровать, занятую для него Чарли.
— Мне мамуля дала освежитель воздуха, — вылупился на свет и заговорил тоненьким голосом тщедушный первоклашка Руп. — Скоро атмосфера здесь станет лучше, Хвастун.
Он достал огромный розовый баллон и начал опрыскивать комнату. Запах после аэрозоля стал, пожалуй, еще гаже.
— Он называется «Розовый лепесток», — радостно объявил Руп, в то время как одиннадцать других мальчиков спикировали на свои кровати, прикрыв лица кто подушкой, кто пижамой, кто просто руками.
Задыхавшиеся жертвы со всех сторон выкрикивали: «Хватит!», «Завязывай!», «Кто-нибудь, задавите его!» — а Руп весело и бездумно продолжал распространять удушливый аромат «Розового лепестка».
От проклятого баллончика, казалось, уже некуда деться. Но в это мгновение с этажа над ними донеслись душераздирающие крики. Руп остановился, разинув рот. Мальчики моментально соскочили с кроватей и ринулись в коридор.
Чарли добежал до девичьего этажа первым. И застыл, закачавшись и едва не падая. Налетевший на Чарли Габриэль уперся ему в спину руками и стал всматриваться в темный коридор.
— Ой мамочки! — вдруг взвизгнул Габриэль и всей тяжестью свалился на шеренгу стоявших за ним мальчиков.
Не слыша криков боли и страха, Чарли таращился на зеленовато-серого аллигатора гигантских размеров, перекрывшего коридор. Поблескивая желтыми глазами, он разинул пасть, похожую на пещеру с бесчисленным множеством чудовищных, острых как бритва зубов. Столь жутких рептилий Чарли никогда не видел, даже в самых страшных ужастиках.
