– Извините, дорогая, но врачам виднее. В том числе и то, что младенец, к сожалению, очень слабый и не факт, что выживет.

– Ох! – схватилась за сердце мама. – Как же так?

– Держите себя в руках. Будем надеяться на лучшее. Но в вашей ситуации лучше быть готовой ко всему. Отец ребёнка пришёл?

– Нет, он на службе. Ещё не знает, наверное.

– А кто-то из родных?

– Да, моя мама.

Зав. отделением вышел к моей бабушке и поведал ей, что и дочь, и внук её в тяжёлом состоянии. Посоветовал держаться и ушёл в кабинет.

А как держаться, когда дело происходит в пятницу, впереди – выходные. А значит, в роддоме будет минимальное количество дежурного медперсонала. Сказать, что у мамы была дикая паника, это не сказать ничего. Бабушка переживает дома. А папа ещё ничего не знает…

Утром понедельника к маме зашла женщина в медицинском халате.

– Доброе утро, Наташенька!

– Здравствуйте, доктор!

– Я ваш лечащий врач, меня зовут Татьяна Ивановна.

– Скажите, пожалуйста, как там мой ребёнок?

– Не переживайте, вам нельзя нервничать, молоко пропадёт, – улыбнулась доктор.

– Да как же тут не переживать, когда такое сказали.

– Какое? Конечно, показатели рост 49 см, вес 2450 гр. – это на грани выживаемости, но ребёночек лежит на грелке, ему не холодно. И уже начал кушать.

– Ох, спасибо вам большое, Татьяна Ивановна! А когда я смогу его увидеть?

– Скоро. Пока отдыхайте, набирайтесь сил. Они молодой маме ой как нужны. А жизни сыночка уже ничего не угрожает.

…Как ослабленного семимесячного новорожденного меня с мамой выписали только через две недели. Понятно, что за такой срок папа успел вернуться домой, узнать о рождении первенца и отпроситься с работы, чтобы вместе с бабушкой забрать нас.

С того дня мама втайне от всех записывала, как я развивался и рос, показатели роста и веса. Лишь сейчас, в процессе работы над книгой, я впервые их увидел. Вижу, что «Мерфи» не уставал в своих попытках сделать мою только начавшуюся жизнь как можно более короткой или хотя бы наполненной препятствиями.

В месячном возрасте мне ошибочно выписали неподходящие лекарства. Из-за чего пошёл я гораздо позже срока. Да и в целом, ноги были очень слабые, чтоб ходить. До трех лет меня возили на детской коляске, так как ноги быстро уставали!

Родители прикладывали все усилия, чтобы справиться с этой напастью, часами и по нескольку раз в день делали мне массаж в ванне с тёплой водой. Врачи уже сказали, что я не буду ходить, но папа с мамой не сдавались. Поэтому те же самые доктора были весьма удивлены, когда я пришёл на очередной приём своими ногами!

Но ещё долгое время у меня всё так же сильно и быстро уставали ноги. Лишь много позже я восстановился полностью. И сейчас понимаю, как много сделали мои родители только в этом плане. А ведь это далеко не всё.

Ни для кого не секрет, насколько тяжёлыми оказались «лихие 90-е». Даже в тюрьме перестали выплачивать зарплату, и отец перешёл на службу в милицию. Хотя и там было совсем не просто. Тоже «денежное содержание» давали с задержками, а чаще продуктами, талонами на водку. Милиционерам!

О детском питании можно и не вспоминать. Советские молочные кухни приказали долго жить. В магазинах смесей было мало или они были дорогими. Так что папа обменивал на смеси те самые водочные талоны. Большинство людей тогда просто выживали!

Накануне четвёртого дня рождения я впервые поехал в другой город. Это был Новосибирск. Слабо помнится всё, кроме того, что меня фотографировали у статуи динозавра. Кстати, в этом году я был по делам в Новосибе и специально снялся у той же скульптуры. Разница между снимками – четверть века

Да плюс в Чечне уже шла 1-я война, и сотрудников омской милиции тоже отправляли в боевые командировки. Кроме тех, у кого были маленькие дети. Такие милиционеры ехали строго по желанию. Папа засобирался было, но, совершенно естественно, что мама сказала: «Только через мой труп!».

Позже выяснилось, что та группа, в которой должен был ехать отец, попала под обстрел боевиков и едва ли не все бойцы погибли… Получается, мама и, косвенно, я не допустили папиной смерти. Хотя он сильно корил себя за то, что не поехал…

Чтобы вспомнить своё раннее детство, открыл семейный фотоальбом. Фотоаппаратов в то время было мало, не говоря уже о фотокамерах в телефонах. Поэтому первое совместное фото моё с родителями датируется январём 1992 года. Было мне тогда пять месяцев.

В июне 95-го впервые сходил на рыбалку. Случилось это у бабушки в деревне. Поймав первую маленькую рыбку, сразу побежал домой, чтобы похвастаться. Так как мама и бабушка были на огороде, пока бежал до них, перетоптал все грядки.

В детский сад я не ходил. И из-за здоровья, вернее, его отсутствия. И по вышеописанным экономическим причинам. Хорошо хоть, в школу пошёл вовремя, в семь лет. Мама где-то достала мне огромный букет, едва ли не больше меня самого, цветов.

Класс у меня был 1 «Д». В начальной школе дела у меня пошли хорошо. Старался учиться, есть много дипломов и благодарственных писем за отличную учёбу, активное участие в жизни школы и класса, разные поделки, созданные при помощи родителей!

Тогда ещё это была обычная школа, только при мне уже она стала гимназией. 27 декабря 97-го года был мой первый школьный новогодний карнавал. Костюм рыцаря для меня папа и мама делали в четыре руки: сшили плащ, щит, меч и шлем сделали из картона.

Через три года я первый раз самостоятельно накопил денег на игрушку. Этот большой лев по сей день цел. В том же 2000 году у меня появилась персидская кошка – уже живая, настоящая. Одновременно дружелюбная, но и злопамятная! Если случайно обидеть её, она гадила в тапки. Чаще страдал папа, потому что чаще ругался на неё, пытаясь воспитывать.

Гимназия № 146. Помещение с остеклением – это теплица, там выращивали цветы. К сожалению, я там ни разу не был и даже не интересовался, кто их вообще выращивает. Сейчас было бы очень интересно побывать там, пообщаться с учителями, которые учили, и позадавать вопросы, которые в тот момент мне казались неактуальными

До седьмого класса учился я хорошо, пока не начались проблемы «переходного возраста». Родителям и учителям – трудности, у меня – ветер в голове. Пробовал и курить, и пить пиво, впрочем, мне ни то ни другое совсем не понравилось. До сих пор не понимаю, что в этом находят другие?

Но прочих «прибабахов» у меня хватало. В девятом классе к моей маме подошла наша математичка и предложила дополнительные занятия. Ну, за дополнительную плату, разумеется. Иначе хороших оценок по её предмету мне не видать как своих ушей. Естественно, денег на такое «удовольствие» у семьи не было. Да и в принципе соглашаться на подобное предложение мама не думала.

Так что выше «тройки» по алгебре с геометрией на протяжении всего года я не получал. Да и с другими предметами были похожие проблемы. Попросту учиться вообще не хотел…

Но я немного отвлёкся. Возвращаясь к фотоальбому… В девять лет я подтягивался на турнике семь раз, этим рекордом я «скромно» гордился. В тот год мы с классом сходили на станцию юннатов (юных натуралистов, если кто не в теме). Там я кормил ламу, которая почему-то дважды плюнула в меня. Хорошо, хоть попала вскользь.

А в следующем 2001 году, бегая по школе, я врезался головой в дверь. Да так, что рассёк бровь. Крови было… Перевязали голову как раненому в бою и отправили в больницу, естественно, дождавшись маму. Врачи поставили стяжки на рассечение и отправили домой, до сих пор в том месте у меня шрам и небольшая выемка в кости. Влетел, так влетел!

И вообще, я был весьма частым гостем в травмпунктах. В моё время на летних каникулах каждый ученик должен был по графику отработать пару недель в школе. Уборка территории, мелкий ремонт и тому подобное. Так вот, на такой отработке я ещё раз получил рассечение головы. Кто-то из одноклассников кинул кусок деревяшки и попал мне в голову. На сей раз пришлось немного полежать в больнице. Однако мне там было даже весело! Катался по коридорам на столах для транспортировки больных.