Я не ставлю себе цель заработать на этой книге. Больше всего мне бы хотелось, чтобы мою книгу прочли и поняли как можно больше людей. Пусть даже это обернётся для меня потерей денег, вложенных в издание книги.

Это не очередная околонаучная книжка из разряда популярной психологии, которая хорошо смотрится на полке, но и только. Либо вы читаете книгу и пользуетесь моим опытом, выстраданными мной мыслями на практике, либо не стоит и браться за неё.

Могу даже сказать по-другому. Если первый тираж успешно разойдётся, я уже буду рад. Ведь это означает, что мои слова услышаны. И надеюсь, что они помогли вам, моим читателям.

23 августа мне исполнилось 29. То есть пошёл 30-й год моей жизни. На пороге этого жизненного этапа я задумался: а с чем, собственно, прихожу к своей настоящей зрелости? И понял то, о чём как-то не догадывался до сего времени. А именно, что жизнь-то моя ещё как показательна!

Были в ней такие моменты, которые либо переворачивали всё с ног на голову, либо могли её, жизнь эту, кардинально изменить. А то и скоропостижно завершить…

И то, что я сейчас могу писать эти строки, произошло лишь благодаря некоторым обстоятельствам разной силы воздействия. Знаю, что многим из моих сверстников повезло меньше. Им я уже мало чем могу помочь – поколению 1991 года рождения выпало то ещё детство. Да и отрочество с юностью недалеко ушли.

Однако хотя бы тем, кто помладше, мои заметки могут и должны принести определённую помощь. Если не в плане следования моим советам, то хотя бы в плане не повторения моих ошибок.

Это место, Москва-сити, вдохновляет и мотивирует. Видишь успешных людей, на безумно дорогих машинах, эти здания, в которых живут такие люди. И представить не можешь, как этого добиться. Но одновременно ты и мотивирован успехом других, тебе хочется такой же жизни. И тогда твой мозг начинает перебирать кучу информации. Пытаясь понять, в каком направлении следует двигаться для достижения таких «огромных» целей.

Я всегда хотел быть полезным людям, под этим углом и себя искал, своё место в жизни. Много чего перепробовал.

Происходя из простой семьи: отец – полицейский, мама – швея, я был залюбленным ребёнком. Родители делали всё для меня и за меня. Что сыграло заметную роль в самом начале моей взрослой жизни.

Знаете, как у зверя в зоопарке при долгом отсутствии свободы действий инстинкты притупляются и, оказавшись на свободе, он может погибнуть. Так и я, повзрослев по паспорту, в реальности ничего не умел, сам не знал, чего хочу, в общем, не был готов к самостоятельной жизни от слова «совсем»!

Хоть вроде и учился в профессиональном училище, занимался спортом. Мечтал стать военным и служить в горячих точках, спасать людей! Со службой не срослось лишь из-за здоровья. Искал себя и «на гражданке», доискался до того, что попал в лихую компанию. Причём парни были не просто лоботрясами, не гнушались они и мелкими преступлениями. Разумеется, пытались вовлечь и меня, называли «братом», «другом»!..

Однако время расставило всё на свои места, я от них отошёл, половина же из них один за другим попали в места не столь отдалённые. Впрочем, обо всём по порядку.

…Родители мои – люди простые, из самой что ни на есть глубинки, деревни Елизаветинка, что в 130 километрах от Омска. Мама Наталья Александровна к моему рождению отучилась на швею.

Папа родился в той же в деревне, в многодетной семье. Детей вместе с ним было 10: пять братьев и пять сестёр. Кстати, классическая для русской семьи статистика: примерно половина из них впоследствии спились, а половина – отработали в милиции или на руководящих должностях в различных сферах деятельности.

Неудивительно, что мои родители очень боялись, чтобы я не начал пить спиртное. Забегая вперёд, скажу, что я выбрал спорт. Занимался очень серьёзно пауэрлифтингом. Но обо всём по порядку…

…Я появился на свет, когда папе было 27, а маме 24 года. Ещё до моего рождения они решили переехать в областной центр – Омск. Сначала снимали маленькую квартирку, где туалет и спальня были в одной комнате.

Для того, чтобы получить собственное жильё, папа пошёл работать в домоуправление. Расчёт оправдался – семье выделили квартиру, а точнее, переход из одной половины большого дома в другую. Папе пришлось самому ставить стены и делать много ещё чего, чтобы эта «квартира» стала пригодна для проживания.

Потом отец устроился работать в тюрьму. По рассказам мамы, его часто не было дома и, даже когда у неё начались схватки, он находился в группе, проводившей поиск сбежавших из учреждения арестантов. В так называемой засаде у места, где мог появиться один из беглецов. Так что, когда я родился, папа не сразу смог забрать нас с мамой домой. До тех пор, пока не поймали всех беглых «подопечных».

Если кто не знает, 22 августа 1991 года в столице только закончился путч. Папе нужно было на работу к 17 часам и неизвестно – насколько. А маме уже два месяца был рекомендован постельный режим ввиду угрозы выкидыша. В строгом соответствии с законами Мерфи, именно после ухода будущего отца, да ещё под самый конец дня, в 10 часов вечера, у мамы отошли воды.

Разумеется, у неё началась паника. Тогда не то что мобильных, квартирных-то телефонов было немного. Хорошо, что четырьмя этажами ниже жил сослуживец папы, Илья, с молодой женой Светланой. Нет нужды пояснять, каких трудов и мужества стоило роженице самостоятельно спуститься к соседям и позвонить в дверь. Довольно быстро дверь открылась. На пороге стояла Света.

– Привет, Наташенька, что случилось?

– У меня отошли воды, вызови, пожалуйста, скорую помощь!..

– Проходи скорее на кухню, присаживайся. Илья, вызывай скорую!

Сбегав к ближайшему таксофону, Илья вернулся.

– Вызвал, уже едут! Наташ, только не волнуйся, всё будет хорошо!

– Илюша, Вова ушёл на работу, передай ему, пожалуйста, что нас забрали и куда увезли.

– Обязательно! Ты не переживай, всё передам…

…Изначально маму доставили в 3-й роддом, однако «Мерфи» продолжал издеваться. Роддом этот был «закрыт на проверку». Маму повезли в 5-й роддом, где наконец-то приняли. Только хирурга не было на месте, по словам дежурного врача: «Он устал и поехал домой».

Маме было предложено пока сделать инъекцию успокоительного и «оставить как есть». Так она и согласилась, как же! Снова и даже ещё больше она начала паниковать. Ведь она осознавала, что могла меня потерять. На протяжении уже двух часов я не дышал, воды-то отошли. В общем, меня нужно было срочно доставать.

Каким-то образом удалось вернуть хирурга из дома, однако «Мерфи» продолжал бушевать. Маму едва не уронили с операционного стола, оказывается, он был давно сломан, о чём её, конечно же, «забыли» предупредить.

Затем медики «ошиблись», принесли не ту группу крови, вместо первой – третью. Кому-то надо пояснять, что эта ошибка могла быть фатальной и для мамы, и для будущего меня?

Но, как бы то ни было, маму погрузили в общий наркоз. Я родился в 3 часа ночи. Пришедший утром зав. отделением, осмотрев меня, зашёл к маме в палату:

– Здравствуйте, милочка! Как ваше состояние?

– Да что я? Как там мой ребёнок? – тихо спросила мама, лишь недавно отошедшая от наркоза.

– Ну, что могу сказать. Срок семь месяцев, так что тут всё весьма сложно.

– Но, доктор, по моим подсчётам, рождение произошло всего на две недели раньше срока.