Сунула телефон в сумочку, но, не успев сделать и шага, услышала:

– Вы Рая?

К ней подошел невысокий парень-толстячок. Повторил:

– Вы Рая?

Она не знала что сказать: видела этого парня впервые в жизни. Откуда он ее знает?

Толстячок улыбнулся:

– Я не представился. Витя. Меня зовут Витя.

Рая продолжала с недоумением смотреть на него. Парень продолжил:

– Меня попросила вас встретить ваша подруга.

– Моя подруга… – начала соображать Рая.

– Ну, да, Алла. Она позвонила мне. Сказала, что не смогла до вас дозвониться, вы, видимо, были в метро. А у нее тогда уже почти разрядился телефон. Вот она и попросила меня встретить вас, чтобы вы не беспокоились и не ждали напрасно.

– Теперь понятно, – несколько успокоилась Рая.

– Идемте! – махнул рукой в сторону Витя.

– Куда? – снова насторожилась Рая.

– Вы же на вечеринку?

– На вечеринку, но… – она не собиралась идти с незнакомым человеком в незнакомый дом к незнакомым людям.

– Да вы не беспокойтесь, Алла скоро присоединится к нам.

– Вот когда присоединится…

Витя замялся:

– Там уже и другие ребята-девушки пришли. А я как бы распорядитель. Без меня там будет не очень хорошо.

– Так идите!

– Бросить вас… Давайте присядем на скамейку и вместе подождем Аллу.

Она была не против.

Рая сделала вид, что читает что-то в телефоне. Вите несколько раз звонили, и он отвечал:

– Да, Сонечка, я здесь недалеко, скоро буду… Да, Вероника, еще немного и приведу еще двух девушек… Веселитесь пока без меня… Можете покормить Кешу…

Рая не удержалась и спросила:

– Кеша – это кто?

– Кеша – это попугай.

Рая тут же вспомнила своего скворца, который остался в родном Владимире. Нашла его на улице с перебитым крылом. Выходила и научила говорить по утрам: «Доброе утро, Раечка!» Улыбнулась.

Витя взглянул на часы, но ничего не сказал, только вздохнул. Ему снова позвонили. Все в том же духе ответил:

– Катюша, я скоро буду. Веселитесь пока без нас. Что? Мальчиков мало? Ну, это статистика, танцуйте по очереди. Шучу-шучу… Можете покормить Кешу.

Рае стало жаль этого толстячка:

– Да вы идите, а то там без вас никакого веселья.

– Нет, вдруг вы заблудитесь. Вы же не бывали у нас прежде.

– Алла знает дорогу?

Витя посмотрел на заходящее за крыши домов солнце:

– Да, но оставить вас одну здесь тоже не очень хорошо.

Ему позвонили еще несколько раз. Но он не ушел. «Какой заботливый толстячок», – подумала Рая.

И тут позвонили уже ей:

– Рай, привет!

– Алла, ты где? Мы с Витей тебя ждем, ждем!

– Ой, прости! Сначала не дозвонилась и попросила Витю тебя встретить. Потом у меня опять зарядка кончилась. Стала заряжать прямо в вагоне метро, и сразу звонок: оказывается, у меня стиральная машинка гикнулась, соседей затопила, а тебе из-под земли опять не дозвонилась. А тут такой потоп, скандал, так что пришлось вернуться. Но вроде воду остановили, соседи немного успокоились. Я пока прибирала все, вывозилась, как хрюшка. Сейчас телефон хоть немного подзарядится, снова переоденусь, чуть подкрашусь и приеду.

– Это ж сколько тебя ждать?

– Да вы не ждите. Витя – хороший парень. Иди с ним. Я подъеду через час-полтора.

– Как я там одна?

– Ты же уже умеешь танцевать. Так что начинай, подруга, не дрейфь! Думаю, к моему приезду совсем освоишься!

– Ты точно приедешь?

– Как же я тебя одну оставлю, хоть и среди хороших людей? Вдруг ты себе новую подругу найдешь и меня забудешь?

– Тоже скажешь! – улыбнулась Рая.

– Давай, не жди, начинай уже веселиться, я скоро… Не теряй время, подруга. Чем больше практики, тем больше шансов на Кирилла!

Рая посмотрела на Витю:

– Идемте, Витя, Алла сама доберется.

Толстячок с готовностью встал и указал направление – за высотные дома:

– Нам туда, это совсем рядом.

Рая стала расспрашивать о вечеринке, кто там, что делают. Витя спокойно, беззаботно называл по большей части женские имена, которые, впрочем, ей ни о чем не говорили. Еще говорил о музыке, под которую танцуют и будут танцевать, называя неизвестных Рае исполнителей:

– «Копеечка»… «Лимболайт»… Да, конечно, будет «Гутенморгштейн»!

Она слушала и поражалась тому, как много не знает из того, что известно ее сверстникам.

Проходили мимо каких-то домов, заборов. Заслушавшись, Рая не заметила, как зашли в подъезд очередного дома, поднялись по лестнице на несколько этажей и остановились на площадке перед совершенно обычной дверью, по старинке обитой дерматином. Из-за нее слышалась ритмичная музыка.

– Вот мы и пришли, – указал на дверь немного запыхавшийся на лестнице толстячок, распахнул: – Проходите, Раечка…

Она, однако, отвернулась от двери.

– Что ж вы, Раечка? – произнес из-за спины Витя. – Проходите, не бойтесь.

– Я и не боюсь! – ответила она и как бы не спеша поправила волосы, зачем-то потуже натянула блузку, потом глубоко вдохнула, выдохнула, развернулась и вошла.

Витя довел ее до средины длинной прихожей, указал на тумбочку и вешалку:

– Вот здесь можно сумочку с телефоном повесить или положить. Без них вам будет удобнее.

Рая снова было замялась, и Витя продолжил:

– В любой момент можете воспользоваться. И не бойтесь, их здесь никто не возьмет.

Она заглянула в ящичек тумбочки – там уже лежало несколько телефонов. Повесила сумочку на крючок вешалки рядом с другими, всех цветов радуги.

Витя указал на полочку:

– Выберите себе маску! Можно и без нее, но многие надевают, чтобы не стесняться и других не стеснять.

Подумала, что это хорошая идея, и выбрала, надела белую, закрывающую верхнюю часть лица. Посмотрела на себя в большое зеркало и поразилась, как будто увидела себя чужим взглядом: какая привлекательная особа в голубых облегающих джинсах, в белой натянутой на груди блузке, да и еще и в таинственной белой маске. За ней блестят зеленые глаза. Под маской вполне симпатичный маленький носик и такие аппетитные губки. Видели бы ее сейчас соседки по комнате! Наверняка примутся расспрашивать, когда вернется поздно вечером, сразу проснутся, подскочат с кроватей. А она, крутя на пальчике эту белую маску, как бы нехотя станет рассказывать Марии и Лере о взглядах парней, о чертановских танцах под музыку таких талантливых исполнителей: «Гутенморгштейн» – это очень прикольно…»

– Проходите, Рая!

За зеленой дверью оказался большой затемненный холл без окон. В освещенном с потолка центре – небольшой паркетный подиум, возвышающийся над керамическим полом. Стены отделаны чем-то твердым, некрашеным – то ли кирпич такой, то ли голая выровненная штукатурка. На них несколько картин: зеленоватая лунная поверхность, зеленые звезды, зеленые брызги по красному фону…

На подиуме под музыку, звучащую из больших колонок, энергично танцевали обладатели тех самых телефонов и сумочек. Все были в масках: фиолетовая, оранжевая, зеленая, две желтых, голубая… В белой была только она одна.

Витя тыкал пальцем в двигающиеся фигуры, стараясь перекричать громкую музыку, называл имена:

– Соня, Вероника, Катя, Алеша…

Конечно, она не успевала запомнить, как зовут парня в очках поверх синей маски, высокую худощавую девушку с распущенными каштановыми волосами в золотой маске, очень энергично двигающуюся толстушку в мини-юбке со стразами, в полосатой маске. Вот только Вероника как-то сразу выделились для нее среди всех. Не только потому, что на этой красивой девушке было красивое красное платье с разрезом на бедре. Она была еще и очень похожа на девушку-скульптуру, стоящую рядом с бронзовым же голубем на площади у выхода из метро. А еще – одухотворенное, умное, доброе лицо…

Витя, похоже, понимал, что она всех сразу запомнить не может:

– Потом познакомитесь поближе, с кем захотите.

– А это? – заметила вдруг три почти детские фигуры в черной одежде и в черных же масках, неподвижно сидящие на диванчике у стены за танцполом. Перед ними стол, на котором мигал лампочками какой-то пульт. Рядом небольшой, как будто детский автомобиль.