Впрочем, Гермиона-теперь-уже-Малфой совсем не выглядела юной девочкой. Сказать по правде, они с Драко вообще казались повзрослевшими даже по сравнению с несколькими месяцами назад. Вопрос о том, как именно грязнокровка умудрилась провернуть свою операцию и притащить Поттера явно с того света впервые посетил самоуверенную голову того, кого много лет уже было не принято называть по имени. Особенно по его маггловскому имени.
Элементарное академическое любопытство взяло верх, и Тёмный Лорд твёрдо решил найти ответ на заинтересовавший его вопрос. Хотя, вывод напрашивался сам: Грейнджер вернулась во времени, каким-то образом создав якорь для Поттера. Но как, как она смогла его вернуть? Чтобы провести обряд, подобно Питеру Петтигрю, нужно было обладать довольно непривлекательными качествами душонки, а даже поверхностное чтение ауры магглорождённой показывало, что тёмных примесей там нет. Меж тем, Гермиона заговорила:
– Если интересно, твоя самоуверенность не знает границ, что и стало твоей ахиллесовой пятой. Ты ведь даже предположить не мог, что тебя, великого и ужасного, решат отодвинуть в сторону. Что даже удостоверившись в ошибочности ваших путей, чистокровные не начнут думать самостоятельно. Ведь ты же великий Тёмный Лорд! Как можно осмелиться пойти против тебя? И неважно, что сама магия тычет носом в обратное. Не важно, что благодаря избранным тобою путям, волшебный мир зашёл в тупик и стремительно мчался в небытие. Что избранная тобой линия чуть не поставила жирную точку в родословных всех чистокровных родов. Впрочем, бессмертие, или его перцепция, ведь заставляет верить в неуязвимость. Я бы на твоем месте, когда мне впервые сообщили о результатах исследований Вашей группы, сделала бы кое-какие выводы и повела бы себя немного по-другому.
– Избавь меня от своих поучительных тирад, – Том Реддл закатил глаза. – Все намного проще. Меня предали, а предатели заслуживают наказания. Которое я очень скоро им и предоставлю, должен сказать. Мне вот другое интересно. Как тебе все это удалось провернуть? Неужели, и правда маховик времени?
– А вот это пусть останется маленькой тайной Гермионы, – выступил вперёд Гарри Поттер. – А то мало ли, что и кому придёт в голову. Слишком много информации в неправильных руках всегда было явлением нежелательным. Скажем лишь так, что магглорождённые утерли тебе твой отсутствующий нос. А теперь я предлагаю больше не отвлекаться от насущных проблем. Устраивать следующую огромную битву мне бы не хотелось, мы итак пролили достаточно волшебной крови, когда по сути этот конфликт всегда был между тобой и мной. Практически четверть века спустя, нам пора положить конец тому, что мы когда-то начали. Ты и я, и хватит вовлекать невиновных людей. Слишком много жизней мы потеряли, потому что между нами вставали те, кто готов был пожертвовать собой или просто принять участие в кровопролитии. Сегодня я вызываю тебя на бой, Томас Реддл, и пусть все наконец закончится.
– А ты научился пафосным речам, мальчишка, – лорд Волан-де-Морт насмешливо качнул головой. – Мне вот интересно, это влияние старикашки Дамблдора? Больше, кажется, из наших общих знакомых этим сомнительным талантом никто не страдал.
– Хватит трепаться, Том, – прошипел Гарри Поттер практически на парселтонге. – Довольно тянуть время. К барьеру, мистер Реддл.
– Не смей называть меня именем моего мерзкого отца! – шипение Волан-де-Морта ничем не уступало интонации в голосе его противника.
– Это и есть твое имя, Том! А теперь, к барьеру!
И две палочки, две сестры, вмиг взметнулись вверх.
Гермиона Грейнджер мечтала об этом дне больше одиннадцати лет. До этого, приблизительно такое же количество времени она не смела даже в мыслях надеяться, что это возможно. В общей сложности, это составляло почти четверть века! Можно было смело сказать, что претворить немыслимое в жизнь, в конечном результате, получилось лишь благодаря её титаническим усилиям. Теперь же, наблюдая за поединком, к которому она медленно шла все эти годы и подталкивала события почти четверть века, младшая леди Малфой должна была признать: долгожданное сражение получилось вполне анти-климатическим.
Том Реддл, ныне известный, как Лорд Волан-де-Морт, теперь должен был скрестить палочки с тем самым Гарри Поттером. Как и было предсказано многие годы назад, как и было суждено им обоим: сойтись в своей оптимальной битве. Правда, сегодня Тёмному Лорду было суждено встретить не юного, зелёного, неопытного мальчика, а возрождённого силой, умом и волшебством пяти преданных волшебников Мага. Мальчик-который-выжил внезапно стал мужчиной-который-возродился, и всегда догадливая Грейнджер вдруг осознала, что именно теперь Гарри и Том были на равных.
Поттер больше не был наивным юнцом, употреблявшим безвредные обезоруживающие. Повстречав смерть, он больше не стеснялся призывать её на соперника. Авада прозвучала из его уст уверенно и чётко, жёстко и беспощадно. Гермиона, всё ещё помнившая это заклинание в исполнении друга более, чем десять лет назад, не могла не заметить разницу. Понял её и Том Реддл, когда бывший последний крестраж оборвал его существование.
На этот раз два зелёных луча из палочек–сестёр, вырвавшиеся одновременно, не устраивали того шоу, которое ещё помнили все присутствующие. На этот раз всё закончилось почти мгновенно. Громко и отчётливо прозвучали два исполнения одного Непростительного. И вновь лишь один из соперников остался стоять. На этот раз - Гарри Поттер.
– Похоже, мистер Поттер, битва за Англию закончилась, практически даже не начавшись, – констатировал Снейп очевидный факт и взмахом своей собственной палочки наложил волшебные верёвки на больше не сопротивляющихся пожирателей, тех, которые всё-таки решили при появлении противника поднять волшебное оружие. Всё было действительно кончено.
========== Глава 30 ==========
После окончательной победы над Тёмным Лордом они вернулись в Малфой-мeнор. Гарри крепко держал за руку Джинни, которая тоже, казалось, ни за что на свете больше не согласится отпустить его ладонь. Люциус и Нарцисса выглядели опустошенными, но удовлетворёнными. Старший Малфой хмурился, но Гермиона даже не могла бы сказать, что осуждает его. Лорд Малфой только что собственноручно ассистировал в разрушении того самого мира, построению которого посвятил большую часть своей жизни.
В принципе, Люциус отказался от всех своих убеждений, радикально изменив мировоззрение. Гермиона не могла не уважать подобное. Мало кто способен признать свои ошибки и сделать всё, чтобы их исправить. Конечно, те же Теодор Нотт и Драко сделали даже больше, но парни были младше, и всё-таки Догму чистоты крови поддерживали намного меньше времени, да и, как оказалось, далеко не по своей воле.
Драко не держал Гермиону за руку, как Поттер Джинни. Его рука лишь на несколько мгновений мягко опустилась на талию молодой женщины, направляя и поддерживая, после того, как мужчина галантно помог ей выйти из камина. Сдержанность и отсутствие проявления чувств на людях – всё-таки, это были отличительными чертами Малфоев. Но Грейнджер даже не ожидала от сдержанного аристократа проявление чувств «пылкого Гриффиндорца». Драко уже доказал, что испытывает на самом деле, и на что он ради неё готов, присоединившись к ней одиннадцать лет назад. Гермиона давно уже верила в его чувства.
Взгляд Гермионы скользил по комнате, теперь остановившись на Лире и Джеймсе. С самого момента знакомства, младший Поттер буквально не отходил от юной наследницы Малфоев. К весьма показному раздражению Драко, нужно сказать. Впрочем, Гермиона подозревала, что на самом деле супруг был отнюдь не против. Успела она отметить, что чрезмерное внимание сына спасителя волшебного мира к своей внучке не ускользнуло от Люциуса. Но, хоть тот и поворчал, что в принципе «свежая кровь» не нужна была ни одному из детей, совершенно не возражал. Родство детей через Блэков было слишком дальним и очень сильно разбавленным кровью двух магглорождённых.
Лира и Джеймс были будущим этого мира. Более того, в этом году они отправлялись в Хогвартс. Каким оно будет, их будущее? Все присутствующие в комнате надеялись, что безбедным и мирным, не омраченным ненавистью, предрассудками и войнами. А ещё, Люциус знал, что в этом году в школу волшебства и магии Туманного Альбиона возвращались дети. Минерва МакГонагалл уже успела объединить книги учеников, и теперешний директор, Лорд Малфой улыбнулся: практически опустевшие за последнее десятилетие стены школы вновь наполнятся шумом и смехом.
