Зачем под надзором адвоката? А затем, чтобы психолог на задавала лишних вопросов. Чтобы Маша, сама того не желая, не выдала секретной информации. Даже в этом случае было опасно оставлять Машу наедине с двумя людьми, которые могут и договориться между собой, но на этот случай еще была и камера, которую установили в палате, и о которой не знали ни Зильберович, ни психологиня. Камера передавала сигналы за пределы Склифа, а в машине напротив больницы сидели два знающих человека, которые контролировали происходящее действо. Люди из персонала Константина – пришлось их специально отправлять в Россию.

Кстати, тоже бывшие вояки – только из радиоэлектронщиков. Но если что – морду могут начистить любому, кулачищи у них не ботанские. Михаил очень строго подходит к делу подготовки своих бойцов, и дрючит их на полигоне целыми днями. А если не он – то несколько инструкторов, начиная с рукопашки и маскировки, и заканчивая стрельбой из всех возможных видов стрелкового оружия. В ранге положенности – два часа в день на подготовку отдай, и не греши. Не армия, но и не долбанный ЧОП с его полукриминальными и криминальными персонажами. Дисциплина точно армейская. За то и деньги такие получают – как объяснил им Михаил – За просто так такие деньги не платят. Все должны быть готовы к отражению атаки. Какой атаки? Да любой! Из расчета: «Весь мир против нас!».

На большие острова, в казино и клубы бойцов не отпускали. Вот год отслужишь – месячный отпуск перед следующим контрактом. Если захочешь, конечно. Лети в Россию (за счет фирмы), и отрывайся по ночным клубам. Выкинь все деньги на спиртное и шлюх, и возвращайся в коллектив – к нормальным красивым девкам и ласковому морю. И только так.

Маша успокоилась, но конечно же не так, чтобы совсем. Человек, лишившийся части тела и винивший в этом свою глупость никогда не сможет смириться с тем, что все могло быть иначе. И пусть тебе сто психологов докажут, что матка, это всего лишь мускульный мешочек, в котором должен развиваться плод, и что отсутствие матки не только не угрожает организму, а наоборот – уберегает его от некоторых страшных, смертельных болезней – душе эти все слова как мертвому припарки. Она все равно будет вспоминать, как Шеф гладил ее плоский животик в момент Машиного оргазма и с удовольствием констатировал: «Вот, вижу, что кончила! Никакой имитации! А то повадились играть спектакль!». Сокращения матки в момент оргазма скрыть невозможно, а вот изобразить оргазм…многие женщины в этом стали профи высшего разряда. Мужчины остывают к холодным женщинам, которых не могут довести до высшей точки наслаждения. И пусть в этом виноват сам мужчина – какая разница? Факт есть факт – женщина с ним не кончает, а значит – она ему не нужна. И вот теперь…как доказать Шефу, что ей с ним хорошо? Да и будет ли хорошо…многие женщины после удаления матки просто теряют интерес к сексу. И…больно.

Через две недели лежания на кровати она едва ходила, и это притом, что ежедневно приходила массажистка и растирала Маше все, что можно и нужно было растереть – ноги, руки, спину. Маша похудела, хотя в нее и вливали глюкозу прямо-таки литрами и литрами. В первый же раз, когда она встала и попросила сиделку подвести ее к зеркалу – глядя на себя голую расплакалась, и целый день лежала, отказываясь говорить и даже смотреть на мир. Просто лежала с закрытыми глазами, и из-под ее век текли слезы. Ее прекрасное тело превратилось в ужасную пародию на прежнее, великолепное, ухоженное, такое желанное мужчинами. Уродливый вспухший шрам пересекал живот, левый сосок казалось смотрел куда-то в сторону – его так и не смогли как следует пришить, слишком велики были повреждения. Плечи, спина, бедра – все в уродливых извилистых шрамах, чем-то напоминающих шрамы африканских дикарей, таких способом доказывающих мужественность и считающих подобные уродства очень красивыми. Изуродовали даже ее прекрасную «киску», гордость Маши и объект вожделения любого мужчины…

Уродина, только и скажешь. От прежней Маши – только шея и лицо. Все, что ниже – сплошные шрамы. Вообще было непонятно – как она, при таких ранениях, при таком кровотечении все-таки осталась жива! Как сказал Шеф, а он всегда прав – из чистого упрямства. Не этим козлам ее убить! Дожить, и убить их – вот чем она жила во время нескончаемой, страшной муки, которую ей пришлось перенести.

Но вообще, восстанавливалась она довольно-таки быстро, и когда Шеф переместил ее на виллу (ту самую, с которой начиналось их «приключение» на Багамах, он ее купил) – Маша вполне сносно ходила и управлялась со своим телом сама, даже без помощи сиделки. Однако Шеф все равно настоял на том, чтобы рядом с ней всегда находились медработники, и Маша получала все возможные восстановительные процедуры. Начиная с обычной ночной сиделки и заканчивая тренершей по фитнесу. Маша покорно исполняла все, что требовал Шеф – лечилась, занималась, и ждала – когда наконец войдет в силу, и когда она призовет ее на службу.

И призовет ли вообще… Вот отправит домой, скажет, что больше не нуждается в ее услугах, и что тогда делать? Да – он даст ей денег столько, сколько она захочет. Столько, что ей и за всю жизнь не истратить – он ведь совсем не жадный, даже можно сказать патологически не жадный. Только не нужны ей деньги…ей нужен Он. Пусть хоть как позовет, хоть собачкой быть у своих ног – она приползет и будет эти самые ноги лизать. Теперь у нее только мама, да Он. Детей у нее не будет никогда. Четырех. Двух мальчиков и двух девочек. Очень похожих на Него.

– Кого?! Его?! Да ты что?! – Михаил сидел вытаращив глаза, и мотал головой, будто не веря в сказанное – А последствия? Ты подумал о последствиях? И мы еще не до конца готовы! Оборона острова – на самом зачаточном уровне, ПВО смехотворное – только от самолетов и вертолетов, да и то не всех! Сбросят со стратегического бомбера подарок – и нам хана! И сбежать не сможем – куда бежать? А если они ракетками начнут кидаться?

– Сам же говорил – мы слишком ничтожны, чтобы тратить на нас ракету. В общем, так: одеваемся в черное, на лоб – повязки с арабской вязью. Автоматы – возьмем обычные калаши 7.62. Чего нам выеживаться? У ИГИЛа их пруд пруди. Броники одеваем – на всякий. Морды само собой – в балаклавы. Покрошим и тех, кого рядом увидим – и хрен с ними.

– Когда хочешь?

– Да хоть сейчас. Честно сказать, я давно жду этого. Смотрел на цирк под названием «Выборы США», и просто бесился! Вот как назвать этих уродов?! Мат один идет! Мало того, что выборы у них на самом деле фиктивные – они выбирают выборщиков, выборщики выбирают президента – так еще и в этом обнаглевшие суки всех надули! Ну такую тварь выбрали – слов нет! Рептилоид чертов, ей-ей! Как бы он вообще третью мировую не начал. Не думал над этим?

– Честно? – Михаил усмехнулся – не думал. Мне так на них насрать, ты и не представляешь! Ты идеалист. Думаешь, уберем этого – придет лучше? Да они все там мрази! Замучаешься их давить!

– И что теперь? Клопов не травить, если они все равно размножатся? – Константин сердито свел брови – А ты расслабился, Миша. На курорте-то! Тебе уже ничего и не нужно – сиди себе, потрахивай двух девок сразу, и в море плескайся – что еще нужно для жизни, правда?

– Хмм…расслабился, да… – Михаил широко улыбнулся – И девки хорошие! Так для того ты их сюда и завез! Сам-то тоже не плошаешь. У тебя сразу три! Кстати, Машка-то знает?

– Знает – нахмурился Константин – Она сама и предложила их кандидатуры. Говорит – сама пока не может, и неизвестно сможет ли вообще. Мол, как представит это самое дело, так сразу…в общем, ты понял. А меня она знает – я зверею без баб.

– Интересно, как же ты обходился без баб, когда мы с тобой по лесам ползали? – хмыкнул Михаил – Честно сказать, не замечал за тобой такого…хмм…усердия в этом деле.

– Сам не замечал – признался Константин – Думал над этим. После того, как с браслетом связался – началось. С тех пор. Вначале не замечал, а потом, дальше, все сильнее, сильнее…что-то навроде алкоголизма получается. Не могу уже без этого. Ненормально, я понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Каждый день, и не один раз в день – иначе сам не свой. Злюсь, рычу, бешусь, как гонный олень.