========== 38 часть. ==========

— Нет, я ничего не делала. Я не имею к этому отношения, — спокойно, держа себя в руках и контролируя свои эмоция, с ровным дыханием и прямым взглядом в глаза Сэму говорила Джесс.

— Врешь, — будто отрезал он.

— Я ничего не делала.

— Не верю.

— Я к этому не причастна. Она действительно покончила с собой.

— Не верю, — повторял Сэм. Он сидел напротив Джесс, даже слегка подавшись вперед, внимательно глядя ей в глаза и держа ее за запястье, прижав большой палец и просчитывая ее пульс. — Ты врешь.

— Нет, я не вру.

— Боже… Если так и дальше будет продолжаться, то тебя точно раскроют! — вдруг Сэм резко откинулся на спинку стула, всплеснув руками, тяжело вздохнул.

— Да что не так? — Джесс также уперлась спиной в мягкую подушку-спинку дивана.

— Давай по-новому, — со столика рядом Сэм взял пачку сигарет, достал одну, закурил, несмотря на то, что находится в помещении.

— Ладно…

Снова сев прямо, устремив свой взгляд в глаза Сэма, Джесс была готова продолжать врать. Сэм в очередной раз взял ее запястье, прижав большой палец к тому месту, где особенно хорошо прощупывался пульс.

— Джесс, это ты убила Полли? — монотонно спросил он.

Тишина. Только ритмичное тиканье часов разбивало эту тишину. С этим звуком Сэм соотносил количество ударов сердца Джесс за определенное время. И тихо возмущался, когда это количество резко увеличивалось.

— Нет, не я, — так же без особых эмоций отвечала Джесс. Непрерывный зрительный контакт, полный контроль над эмоциями, даже над малейшими движениями рук, ног, мышц лица — над всем. Это продолжалось уже почти два часа. И началось едва ли не сразу после возвращения Джесс со школы домой. Первым делом она посчитала нужным рассказать Сэму о появлении Уоллиса в школе и его причастности к расследованию смерти Полли (чему, конечно, Сэм вообще рад не был).

— Не верю, — опять сказал Сэм.

Джесс нервно вздохнула. Опустила голову, уперевшись локтями в колени и ладонями в лоб, свисающими волосами закрыла лицо.

— Что не так? — повторила она более поникшим голосом.

— Твой пульс учащается после вопроса. Ты нервничаешь во время ответа. А после слов «врешь» и «не верю» так вообще начинаешь особенно сильно переживать. Все твое состояние говорит о том, что ты врешь. Этого не должно быть, — строго ответил Сэм.

— Дело только в пульсе? — с надеждой спросила девушка и резко подняла голову.

— Да. Уже только в этом.

— Правда?

— Были бы другие проблемы — я б сказал. Ты отлично себя контролируешь, но не превосходно.

— Неужели этого недостаточно?! — возразила Джесс.

— Недостаточно, — строго ответил Сэм, снова, казалось, изображая паровоз — выдохнув, окутал себя быстро растворяющимся облаком табачного дыма. — Если все обойдется простым разговором, то это ещё куда ни шло. Но вдруг тебя будут проверять на полиграфе? Раз, говоришь, в это дело вновь влез Уоллис, то он точно не оставит тебя в покое. Поэтому надо быть готовыми ко всему. Да и в будущем это еще не раз может тебя спасти.

— Тебя спасало? — с интересом спросила Джесс.

— Еще как. Когда ты полностью контролируешь свое состояние — мало что может тебя выдать.

— Как тогда добиться такого контроля?..

— Нужно быть полностью уверенным в своих словах. Ты пока не веришь сама себе. Так почему тебе должен поверить кто-то другой? Тебе нужно убедить сначала себя, а потом уже и других. Когда научишься — со временем начнешь верить даже в только что придуманный бред, и уж тогда-то будет действительно сложно определить, врешь ли ты или нет.

— И это правда возможно?..

— Как видишь, я сижу тут, прямо перед тобой. Если бы не было возможно, меня бы тут не было… Так что давай по-новой.

Джесс вздохнула, вновь опустив голову. Выдержала паузу, сделала несколько дыхательных упражнений, о которых ей опять же рассказывал Сэм. А затем подняла голову, устремила взгляд на Сэма.

— Продолжаем.

Уоллис вернулся домой в очень хорошем настроении. Мало того, что удалось хотя бы просто поучаствовать в расследовании, так еще он нашел себе сообщника. Конечно, полной уверенности и доверия к этому проказливому парню у него нет, но другого варианта пока тоже не наблюдается. Да и мотивация помогать у Генри достаточно мощная, вряд ли просто так возьмет и откажется в любой момент. Конечно, не хотелось бы, чтоб в полиции узнали об этом. Все-таки Чака отстранили от дела. Однако теперь он надеется с помощью Генри собрать побольше доказательств своей теории и, когда поспорить с фактами будет сложно — вернуться в полицию с готовым разоблачением. Чак уже работал подобным образом, потому был уверен в себе и своих силах. Но опять же сейчас главное — чтобы не подвел Генри. А то кто знает, чего ожидать от этого парня…

— Серьезно, ты взял себе в помощники этого оторву? Ты видел весь список его преступлений? — как обычно возмутился Том. — Регулярные драки, избиения, кражи в магазинах, карманные кражи, угон автомобиля, организованное ограбление магазина, доведение до самоубийства… Мне продолжать? Ты думаешь, э́то — хороший вариант?.. Боже, да его уже можно лет на десять сажать, как по мне. Но папаша все откупается, да…

— Думаешь, я не понимаю, что этот тип — далеко не святой? У меня нет другого варианта. Да и даже если кто-то прознает то, что он следит за девчонкой, то это не будет настолько удивительно, в отличие от того, если бы это делал кто-то другой. Он и до моего предложения этим грешил, — отвечал Чак.

— Хорошо, хорошо… Допустим, это может принести какие-то плоды… А с девчонкой что делать будешь?

— По-хорошему тоже надо бы с ней поговорить об этом самоубийстве. Но знаешь… Тот пацан подтвердил мои опасения насчет того, что она, очевидно, беря пример с приемного отца, занимается актерским мастерством. Это вполне объясняет те случаи, когда она так легко отрывалась от меня во время погони и почему ей запросто верят люди.

— Думаешь, на допросе тоже будет врать? И никто не поймет этого? — теперь уже с интересом спрашивал Том. Редко бывает так, что он не осуждает Чака за любые его высказывания.

— Да, очень возможно. А весомых причин на более тщательную проверку на ложь у меня нет. Во всяком случае, сейчас.

— А с тем ее другом ты говорил? Может, что-нибудь да расскажет ненароком.

— Тоже так думаю… Но пока лучше оставить всех их в покое. Да и если буду много внимания обращать на этих ребят, снова могут в полиции прикопаться.

Почти неделя прошла с момента визита полиции и Уоллиса в школу. Все, казалось, уже и забыли о том, что вообще произошло. Никто эту тему больше не поднимал, все в школе успокоились.

Но, понятное дело, Джесс до сих пор была напряжена. Почему Уоллис так легко отстал от нее? Явиться в школу, попытаться догнать ее, явно ради допроса, но не суметь это сделать и просто оставить все как есть? Ну уж нет, Джесс уже неплохо понимает, что из себя представляет этот тип и такое затишье в его поведении ее совершенно не радует. Наверняка опять что-то удумал. Чего-то ждет? Чего? Пока Джесс расслабится и сама что-то сотворит, добавив тем самым Уоллису каких-нибудь доказательств в пользу его теории?.. Эти раздумья слишком выматывают, поэтому девушка старается думать об этом не больше двух раз за сутки и не перед сном. Получается, кстати.

Уже неделя как началась зима. Довольно теплая, и пока даже без снега. Температура словно нехотя и не часто опускается лишь до нуля, потому и о снеге думать особо не приходится. Хоть Джесс большую часть жизни и прожила в относительно теплых климатических условиях (сначала Австралия, а потом Чикаго), но суровую русскую зиму, наверное, запомнила на всю жизнь и до сих пор сравнивает начало декабря в родном Челябинске и в Чикаго. Непривычно, однако, вспоминать о детстве, проведенном в России. Нынче это девушке кажется чем-то нереальным, будто происходящим не с ней. Тем не менее, все так и было.