Литмир - Электронная Библиотека

Вдруг стало теплее. Я спустился к костру и почувствовал себя дома. Огонь горел внутри черной металлической клетки, напоминающей птичью. Рядом сидел паренек, играл на гитаре и пел. Я вспомнил молодость.

Я хотел сесть на качели подальше от всех, но Йон указал на свободное место прямо напротив музыканта. Я безмолвно проследовал туда. Я пел все песни, даже не зная их. Я смотрел на людей и чувствовал в них что-то родное, хотя видел их впервые.

– Завтра важный день. Будут выступать главы основных издательств. Тебе надо будет проявить себя, рассказать что-нибудь о себе. Вывести их на диалог, – сказал мне Йон, когда мы шли к домику от костровой.

– Не знаю, как-то неудобно все это, – ответил я.

– Тебе тридцать два года. В тебе метр восемьдесят роста и мышцы, у тебя борода и татуировки. И ты боишься человеку вопрос задать?

– А как это делается?

– Назови свое имя и скажи, что собираешься стать всемирно известным писателем. А дальше все само пойдет.

– Не слишком ли пафосно?

– Ты собираешься стать всемирно известным писателем или нет?

– Ну, да…

– Вот и действуй тогда!

– Но ты же знаешь, что у меня не очень с этим. Просто-то к людям подойти сложно. А тут генеральные директора издательств…

– Так… Значит, сейчас потренируешься. Видишь, впереди парни и девчонки идут? Просто подойди и познакомься.

– А что сказать?

– Скажи «Привет, ребятки. Как дела?», и разговор начнется.

– Странно это все – подходить к людям и задавать бессмысленные вопросы…

Полночи я не мог уснуть. Все думал, как же я завтра при всех буду обращаться к людям, а ведь даже наедине это дается мне тяжело.

Проснулся я – будто вышел из комы. С трудом запихнув в себя завтрак в столовой, я направился через пыльное поле в огромный шатер, где и происходила встреча со спикерами. Я пошел к задним рядам, но увидел, что Йон машет мне с первого. Он занял мне место прямо напротив ведущего и редактора известного издательства.

В конце выступления я поднял трясущуюся руку и промямлил что-то невразумительное. Время остановилось. Я увидел, как взгляды всего зала устремились на меня. Я вспомнил школу. Вспомнил, как не мог выдавить из себя и пары слов, а учительница презрительно ставила двойку под звонкий хохот одноклассников.

Вдруг туман неприятных воспоминаний рассеялся. Спикеры отшутились и в довольно позитивном ключе ответили, что мне надо больше стараться и все получится. Никто не смеялся надо мной, никто не пытался устыдить меня на глазах у всех. Приятное чувство.

На протяжении всего форума время ускорялось и замедлялось, вытворяя крайне невероятные штуки. Йон постоянно занимал мне место в первом ряду и подговаривал на всякие дикости. Я не сказал этого на выступлении спикеров, но позже взобрался на разноцветную пирамиду и проорал, что стану писателем, которого будут читать во всем мире. Такой свободы и легкости я никогда не испытывал.

– Подойди и поговори с ними, – прошептал мне на ухо Йон, когда закончилась первая лекция писательниц, по выходным собирающихся на шабаше микрофонных говорунов.

Они были лучшими на этом празднике литературы и заряжали всех своей энергией и позитивом. Это окрыляло. Я подошел и что-то сказал. Они ответили, и мы просто поговорили. Теперь мы друзья. Или были ими в прошлой жизни?

Я забрался на холм, где стоит белый маяк, и осмотрелся. Подо мной раскинулась огромная территория в двести гектаров. Территория красоты, радости и вдохновения.

Около маяка сидела парочка. Они приехали на «Тавриду» вместе. То ли любовники, то ли брат и сестра: два почти идентичных альбиноса. Александра – блогер и медсестра, и Александр – автомеханик и поэт. Я подошел к ним и заговорил. Это было легко. Мы разговаривали, пока не пришло время идти на следующую лекцию. Потом мы часто встречались вчетвером: я, они и Йон.

Было много всего. Мы выезжали на пикник и запускали воздушных змеев. Водили хороводы в море и плавали на каяках. Качались ночью на качелях и смотрели фильмы с молодым Вуди Алленом. Ели арбуз под марсианские песни и покоряли деревянную крепость. Создали книгу кулинарных заклинаний «Абринектоперс» и играли «In the end» на огромном металлическом тамтаме.

Как-то вечером на дискотеке Йон вытащил из ниоткуда отрывной календарь на триста шестьдесят восемь страниц и порвал его пополам. Он любит подобные штуки: вытворить нечто такое, чтобы все пришли в восторг, пусть даже из-за какой-нибудь глупости. Ирония заключалась в том, что почти никто этого не увидел. Зато он сильно порезал правую руку о металлическое крепление – вся ладонь была в крови.

Йон не пошел в медпункт. Просто приложил салфетку и продолжил плавно двигаться под музыку. А затем вытолкнул меня на середину танцпола, и мне пришлось делать вид, что я умею танцевать. Благо напротив меня оказалась девушка с эльфийскими глазами цвета черного солнца. Светлая и живая. Она двигалась так же безумно, как я. Это было прекрасно.

Я больше не чувствовал неловкости в общении с людьми. Да и как такое возможно, когда все вокруг говорят на будоражащие тебя темы. В домиках за закрытыми дверями обсуждали Сартра. На холме у моря под крики чаек – Баха. На пляже парни и девушки зачитывали отрывки из своих романов и стихотворений. В курилке обсуждали этику, феминизм и цензуру. Йон бродил где-то в одиночестве и разговаривал с вдохновением.

В этом творческом мире не нужно было притворяться. Можно было быть собой и не стесняться этого. Больше никто не посмотрит на тебя косо и не попытается побить за школой, потому что ты видишь музыку или не можешь понять, чем отличаются буквы от цифр. Ты особенный, и здесь это ценно. «Таврида» – место силы и вдохновения.

Мы мало спали, но постоянно были энергичными. Мы плохо знали друг друга, но общались, как давние друзья. Мы вместе пели песни и качались в такт волнам. Никто не вернулся домой прежним. Все мы научились многому и повзрослели. Или, наоборот, омолодились.

В последнюю ночь мы отправились на холм высотой с пятиэтажный дом. Я шел впереди, позади меня альбиносы, где-то далеко во тьме шагал Йон.

Я забрался на самый верх и, дождавшись остальных, скатился с холма кубарем, отбивая себе бока, но хохоча как безумный. Остальные проделали то же самое и не один раз.

Мы снова поднялись наверх.

Мы сидели втроем: Саша, Саша и я.

– А где четвертый? – спросил я вдруг.

– Какой еще четвертый? – ответили в голос ребята.

– Ну, четвертый. С нами был четвертый человек, – неуверенно уточнил я.

– А кто это был? – спросил Александр.

– Как его звали? Или это была она? – спросила Александра.

– Не знаю, – ответил я, не понимая, почему улыбаюсь. – Кажется, недостаток сна и переизбыток эмоций сказываются. Мне на секунду показалось, что рядом со мной сейчас кто-то сидел.

Я посмотрел на руки и увидел на правой ладони свежий шрам, посмотрел на свои босые ноги, побитые гравием, и уверенно сказал:

– Ну, что, ребятушки, пойдем смотреть звезды!

– Да, Никитушка, – подхватили ребята.

Мы спустились к морю и всю ночь наблюдали, как падают звезды.

Так рождается волшебство.

Полина Гончарова. Рассказ про матрас

– Уберите матрас с улицы! Вы совсем уже, что ли? Это крыльцо никто не моет, а вы сюда матрас вытащили. Как на нем спать теперь?! Унесите обратно в домик.

Матрас пролежал на крыльце два первых дня форума. Его вынесли мои соседи – Егор и Матвей – из своего домика. Им было хорошо отдыхать на матрасе, сидя на крыльце. В этом был особый шарм. Я их понимала: меня тоже звали посидеть на матрасе в старые добрые первые дни «Тавриды». И я, конечно, не отказывалась. Мягко, уютно, тепло, солнце немного слепит, мимо проходят другие участники форума, сминают гальку шлепками, щурятся, улыбаются на наши приветствия. И матрасу было хорошо: он грелся на солнышке и ловил на себе удивленные взгляды прохожих.

Мы приехали на антишколу литературы и медиа. Егор привез свою книжку и работал над ней, а Матвей сочинял стихи. А я… Я – журналист, или что-то вроде того. Между лекциями и мастерскими ребята спешили заглянуть на свое крыльцо – к матрасу. Он ждал их, а они ждали мягкой встречи с ним. Я тоже ждала, и меня ждали. Соседи читали мне свои произведения, мы слушали хорошую музыку и много смеялись. В степном Крыму, под теплым солнцем, купаясь в веселом ветре и солоноватых волнах, невозможно не смеяться – слишком уж хорошо.

2
{"b":"713803","o":1}