«Снова пахнут стихи болью…» Снова пахнут стихи болью. Или боль пропиталась стихами? Пахнут ладаном стены храма, А предчувствие встреч – любовью. «Всё забудь…»
Всё забудь, только помни меня и стихи, чтобы жизнь не казалась пустой и постылой. Я люблю говорить, что грехи не грехи, если сердцу легко и так радостно было. Всё забудь, всех забудь, я весь мир заменю, я рассвет принесу, как младенца, в ладонях. Ты грустишь? Я себя в твоей грусти виню, но, поверь, твоё сердце печаль не затронет. «В колоде карт валеты, короли…» В колоде карт валеты, короли Мечтают тоже о прекрасной даме… Я о любви ещё не говорил, А домысел – пусть будет между нами. «Упаду на ромашковый луг…» УПАДУ на ромашковый луг, чтобы сердцем к земле притулиться, и запомнить тепло твоих рук, и забыть посторонние лица. ПОДСМОТРЕТЬ, как выходит заря и несёт нам хорошие вести… ОСОЗНАТЬ, что рожает земля вместе с хлебом красивые песни. Утро Журчит восторженно ручей И синевой своей сияет. На струнах солнечных лучей Как бог играет соловей И сам себе же подпевает. «Все начинают с чистого листа…» Все начинают с чистого листа – ваятели, поэты и пророки. Открыты тем все новые дороги, чья совесть, словно первый снег, чиста. «Давайте чаще слушать тишину…» Давайте чаще слушать тишину, Она научит слушать голос Божий, Чтоб нам усвоить истину одну – Никто без Бога счастлив быть не может. «Когда так плохо…» Когда так плохо, что ничто не радует и сквозняки шатают этажи, взлетает песня семиструнной радугой, чтоб чуточку украсить нашу жизнь. «Давай с тобой научимся молчать…» Давай с тобой научимся молчать, Не обсуждать ни что и ни кого-то… На скатерти размытая печать – След от стакана, что дружил с кагором. «Под кронами есенинского сада…» Под кронами есенинского сада бессонницу зачитывал до дыр… Мне хрупкий мир души открыл Асадов – спокойный, дальнозоркий поводырь. Забылись все мальчишеские драки. Я испытал неведомую боль. И понял вдруг: через любовь к собаке приходит настоящая любовь. «Как два крыла…» Как два крыла Твои взлетели руки, Доверчиво На плечи мне легли… А рядом умирали В злобе слухи – Они в любовь поверить Не смогли. «Пускай гремят колокола любви…» Пускай гремят колокола любви Для нас с тобой под куполами счастья, А горести твои, как и мои, Пусть никогда к нам в двери не стучатся. «Поэзия и прозой величается…» Поэзия и прозой величается, когда увидишь: голуби целуются… Пёс на траве воинственно волнуется – с подругой он никак не повстречается. А счастье – это много для поэзии. Несчастья от неё – печальней прозы… Колючие мы обожаем розы И, как Высоцкий, танцевать на лезвиях. «На опушке…» На опушке мы здесь рассвет с тобой встречали и к звёздам устремляли лица… Берёзы белыми свечами не позволяли заблудиться. «Я подсмотрел, как солнце опускалось…» Я подсмотрел, как солнце опускалось глотнуть воды холодной из Донца, чтоб остудить лучи и снять усталость, уверовать в начало без конца. «Жизнь, как всегда…» Жизнь, как всегда, По замкнутому кругу. Я – точка в его центре. Ты же – рядом. Друг другу мы Протягиваем руки – Разлуки никому из нас Не надо. Круг вертится. И дьявольская сила Пытается обоих Сбросить с круга. Напрасно это. Пальцы мы сцепили И держимся сердцами Друг за друга. «Окунулся в чужие хлопоты…» Окунулся в чужие хлопоты И открыл: нет для зла предела. О добре говорят все шёпотом, Чтобы подлость не подглядела, Не подслушала. Не навредила… И подслушивает, и вредит. Жизнь в одном меня убедила: Кто подлее – не победит. |
