Втаскивая мать в номер, насквозь провонявший марихуаной, он сглотнул накатившую от дурного запаха слюну. Он ни разу не пробовал ничего, что толкал Мэрл или употребляла Молли, его мутило от одной только мысли о наркотиках. Нет уж. Они сгубили отца и тянут мать в ту же пропасть, он не хотел того же для себя. Хотя если задуматься, он вообще мало чего хотел. Как зверек — тихую норку, немного еды и покоя, на большее его усилий не хватало. Слишком он был занят выживанием. Летом и осенью было получше — Дэрил охотился с арбалетом, рубил дрова соседям и таскал разные тяжести старушкам в округе. Денег давали редко, но еды было много. Одна из соседок, особо жалостливая, всегда зазывала мальчишку пообедать, наливая ему полную миску душистого супа, а затем и мясной рулет или колбасу, иногда даже стейки. Ее звали Лора, и она была одинокой чудаковатой женщиной лет пятидесяти. Взамен он приносил ей дрова, воду, помогал донести из магазина покупки — своей машины она не имела.

— Ты жрать хочешь? — спросил Мэрл, вваливаясь в комнату и обозревая дешевый синтетический ковер, вытертый по краями до прозрачности, подпаленные грязные занавески, мутные окна и продавленный диван. Опробовав единственную в комнате кровать, брат тяжело вздохнул.

— Хочу. Я могу сходить в лес, подстрелить белку, — предложил Дэрил, устраивая Молли на диване и укутывая в видавшее виды покрывало.

— Забей, пошли нормально поедим, я там видел Мак, — сказал брат, — кто знает, что нас ждет в этом ее Висконсине.

— Чего видел? — переспросил Дэрил робко.

— Увидишь, — рассмеялся Мэрл, дружески пихая его в бок.

Жадно вгрызаясь в гамбургер и торопливо хватая прямо руками диковинные ломтики картошки, тут же суя их, горячие, в рот, обжигаясь, но не в силах оторваться, Дэрил не забывал всматриваться в окружающих. Многолетняя привычка. Отец любил подкрасться со спины и отвесить затрещину, от которой он, совсем еще мелкий, летел пару метров, воя и скуля от боли.

— Вкусно? — лениво поинтересовался Мэрл, потягивая пиво и заедая его луковыми колечками с остро пахнущим соусом.

— Угу, — пробурчал Дэрил. Он пил сладкую газировку, пузырьки котрой били в нос, и ему казалось, что жизнь налаживается. Если брата не посадят, а Молли и правда слезет с окси, может, они все же поживут спокойно? Хотя бы немного, хоть месяц.

— Мало ж тебе надо для счастья, Дэрилина, — фыркнул брат, — вот бы Молли откинулась, тогда бы был бы свободен, ага?

— Не, я не хочу, чтобы она помирала, — твердо возразил Дэрил, облизывая бумажку, в которую был завернут гамбургер.

— А чего так? — осведомился Мэрл. Мелкий был странный, но он его любил. Он был семьей — другой у таких, как они, не будет. Только они — родные братья. И Молли.

— Она — наша мать, — наивно произнес Дэрил.

— Че, любишь ее, что ли? — насмешливо протянул Мэрл.

— Не знаю, — признался брат, — но помнишь, она раньше… ну, готовила там. Помнишь, торт такой был, розовый. Липкий такой. На день рождения. Вкусный.

— Эх, ты, — пробормотал Мэрл, игнорируя вспышку злости. На Молли, ублюдка отца и вообще, на все то дерьмо, в котором им приходилось выживать. Он знал, что когда-то Дэрил ходил в школу, как и он сам, но он-то бросил из озорства, а потом сел по малолетке, а в тюрьме были книги, можно было получить аттестат. В отличие от него брат перестал ходить в школу лет в двенадцать, когда отец запил совсем, Молли начала торчать, не замечая, что ребенок ходит в незаживающих от ударов ранах на спине и руках. Мелкому было стыдно показываться среди нормальных детей. Все это Мэрл узнал позже, от одного из приятелей, когда вышел.

— Короче, не обижай ее, вот, — подумав, произнес Дэрил, шумно допивая колу из стакана.

— Договорились, — вздохнул брат, — но таблеток больше не дам, понял?

— Понял, — скривился Дэрил. Им осталось ехать несколько часов, он внимательно изучил потрепанную карту. Это единственный предмет, что он успел выучить в школе — география. Где какая речка, кто в ней водится, в какой лес соваться можно, а где подстерегают медведи, съедобные растения, грибы и ягоды — это был самый важный и нужный урок, который много раз спасал их с матерью от голодной смерти. Ну, а потом он сам выучился ставить ловушки, стрелять и обходить охотничьи капканы.

— Спи, понял? Иначе свалишься по пути, а мне возиться с вами обоими не по приколу, — серьезно велел Мэрл, валясь на заскрипевшую кровать и моментально засыпая.

— Понял, — буркнул Дэрил, устраиваясь на полу рядом с диваном. Молли похрапывала, пуская слюни на замызганную подушку. Он пристроил под голову свою сумку, накрывшись курткой и почти мгновенно провалился в сон.

Ему снилось синее-синее небо, весело бегущая прихотливо изгибающаяся речка, исчезающая в глубине леса, и он сам, сидящий у воды и завороженно наблюдающий, как голубоглазая девушка с кудрявыми волосами, спускающимися до самой земли, лениво перебирает тонкими белоснежными ногами в бурлящей воде, улыбаясь ему розовыми губами.

Он проснулся с бешено колотящимся сердцем и непонятным волнением, сжимающим грудь. Как будто она была… его. До этого он вообще не задумывался о девчонках, да они его и не замечали. Никому не был нужен грязный оборванный, вечно голодный мальчишка Диксонов. Приличные люди обходили их дом стороной, а девчонки из таких же семей, как его, думали о выживании, а не о том, чтобы перепихнуться.

— Кто ты? — прошептал Дэрил. — И где ты?

Через пару часов, когда он с трудом уснув обратно, его растолкал Мэрл, уже успевший отнести вещи в пикап и заставивший Молли принять душ, от нее несло так, что любой коп, остановивший машину, принял бы их как родных.

— Который час? — спросил Дэрил, разлепляя глаза и потягиваясь.

— Почти семь, так что двинем, чтобы добраться засветло, — отозвался Мэрл. — Эй, Молли!

— А? мать с трудом сфокусировалась на нем взгляд мутных голубых глаз.

— Как называется то место, куда мы едем? — Мэрл деловито рассовал по карманам сигареты, деньги и мобильный телефон, которым обзавелся пару месяцев назад, выиграв его в покер у какого-то лошка. На задней крышке устройства было выдавлено надкушенное яблоко и Дэрил тут же заявил, что эта хрень только для баб и годится.

— Райская поляна, сынок, — произнесла Молли, — правда же, замечательное название? Патти писала, что там самый настоящий рай!

Предчувствие, шевельнувшееся в глубине нутра, велело Мэрлу убираться подальше от названий подобного плана, но выбора особо не было. Денег было немного, всего-то пара косых, втроем они долго не протянут, так хоть за жилье платить не придется, если Патриция реально пустит их семейку к себе.

Он смутно помнил блондинистую тетку с вечной улыбочкой на бледном, без следа косметики, лице, которая частенько приходила к Молли. Та еще не ела таблетки горстями, а в их доме даже было подобие уюта, приготовленная еда и отец, который ходил на работу.

— Ну что ж, Моллс, посмотрим, рай там или ад, — попытался пошутить Мэрл, игнорируя ощущение, что им стоит держаться подальше от этого места.

========== Глава 3. Андреа ==========

Она проснулась в обычное время, на рассвете, спустила босые ступни на холодный пол и поежилась от резкого прохладного утреннего воздуха, врывающегося в открытую форточку. Вчера она забыла ее закрыть, вернувшись в свой крохотный дом позже обычного. Две комнаты — кухня и та, где она спала, были обставлены весьма скудно, но ей этого было достаточно. Превыше всего Андреа Харрисон ценила уединение, предпочитая быть одна в то время, когда не несла свою службу в качестве начальника Его охраны. И пусть она была слишком молода для подобной ответственности — ей едва исполнилось девятнадцать, Он выбрал ее среди десятка мужчин и пяти женщин, чем Андреа гордилась по праву. Не было в Райской поляне человека, более преданного пророку, чем она. В ее обязанности входило сопровождать Его за пределами общины, следить за исполнением Его воли, набирать новых охранников, если возникала необходимость и, конечно, пресекать волнения и недовольство, которые периодически возникали, угрожая благополучию всех жителей.