- Денег не надо, спасибо, ВАК назначила вас, Анатолий Иванович, рецензентом моей кандидатской. - Василий вытащил из старого ученического портфеля толстую прошитую книгу.

  - Тема работы? - принял академик Назаров протянутую диссертацию.

   - Рекомендации по применению некоторых образцов нано-ассемблеровской жидкости (нано-ликвы).

  - Вот спасибо, будет что почитать на сон грядущий, а когда защита?

  - 13 июля.

  -Это у нас будет, - подошёл Анатолий Иванович к настенному календарю, - так сказать, пятница.

***

  Соломон Моисеевич Горфинкель был адвокатом известного всей стране предпринимателя Погремушкина. Сам олигарх постоянно жил в Лондоне, но основное его дело - фармацевтические фабрики, день и ночь работали в России. Кроме защиты интересов своего патрона в судах, Соломон Моисеевич занимался поиском перспективных проектов и подробным освещением всех новостей науки для русскоговорящего подданного её императорского величества королевы Великобритании Елизаветы.

  По одному из таких дел бедный, пожилой еврей (как сам называл себя адвокат) и шёл, вдоль дивно пахнущей черёмуховой аллеи, чудом сохранившейся посреди залитого асфальтом приморского мегаполиса - Санкт Петербурга.

  В конце аллеи желтело двухэтажное здание сталинского ампира с портиком и колоннадой - это и была цель сегодняшнего хаджа старика Горфинкеля. Так называемый, НИИ номер пятнадцать, куда пригласила его троюродная племянница жены. Соломон Моисеевич был женат на гойке, из-за чего постоянно ссорился с мамой, пока та не умерла. Наталья Петровна Горфинкель, в девичестве Волкова, решила, что пора вытаскивать племянницу из нищеты (своих детей бог народа израилева ей не дал) и убедила показать, что можно, своему дяде, а уж дядя знает, как что пристроить.

  Не спеша прогуливаясь по широкому коридору института, Соломон Моисеевич изображал вежливую рассеянность, но внимательно слушал племянницу, ничего не пропуская, и задавая, на первый взгляд, идиотские вопросы.

  -Вот, работа нашего института, это в основном программирование. Правда есть лаборатории материалов и технических устройств... - рассказывала Катенька, как разрешила племянница обращаться к ней дяде. - Особенно эффектных зрелищ у нас нет. Сидят ребята за мэйнфрэймами и составляют коды для различных механизмов. Разве вот виварий, там макаки-резусы. На них мы наши разработки тестируем.

  - А вы, Катенька, непосредственно чем занимаетесь? Тоже пишите программы?

  - Я, нет, я - заведую лабораторией нано-ликвы.

  - Это что ж такое за чудо-юдо?

  - Нано-принтеры для печати биологического материала, в жидком состоянии.

  - А почему в жидком? И как может быть принтер в жидком состоянии?

  - Дядюшка, роботы, размером с молекулу, печатают микро-фрагмент органа, но их много, и они очень продуктивны, а жидкость, это для лучшего проникновения, она даже сквозь био-мембраны просачивается. - улыбнулась Екатерина Александровна.

  Слушая объяснения и одобрительно кивая, адвокат рассуждал сам с собой, значит можно будет чинить организм такими вот жидкостями... что это принесёт бизнесу патрона, а значит и моему положению? Только одно, отказ электората от таблеток и разорение. Нет, драгоценная племяшка, этого я не допущу, но и с тобою надо что-то придумывать, а то загнёшься ты на двадцати кило-рублях в своей гарсоньетке (однокомнатной квартирке) в спальном микрорайоне на службе этому супер-институту.

***

  - Шалом, Моисеич, как там твой геморрой, старый ты жи... иудей? - так приветствовал своего адвоката по мобильному телефону из столицы Англии, Аркадий Маркович Погремушкин.

  - Мой геморрой - дитя по сравнению с твоим, Аркаша, - в такой же игривой форме отвечал шефу Соломон Моисеевич. - в одном занюханом НИИ, на твоей бывшей Родине, создали для тебя термоядерную бомбочку, и если ты, красавец, немедленно не подсуетишься, то мне придётся переквалифицироваться в нотариусы, а тебе, солнце, вспомнить свою специальность по диплому, слесарь-сантехник, кажется?

***

Директору НИИ N 15

от Петрова Сергея Ивановича.

Заявление

  Будучи инвалидом второй группы с детства из-за врождённого порока сердца, я получал федеральную пенсию в размере **** рублей. После применённых ко мне без моего согласия препаратов, не допущенных к использованию на территории Российской федерации, вторая группа инвалидности медицинской комиссией с меня была снята, а в пенсии отказано. Учитывая, что это был единственный источник моих доходов и ни одной профессией я не владею, оказалось, что по вине вашего младшего научного сотрудника Бабкина Василия Даниловича, я остался без средств к существованию.

   Прошу принять меры к вашему работнику и найти способ оказать мне материальную помощь, как пострадавшему от самовольных опытов вашего коллеги.

4 июня 20** года

/Петров С И/

***