- Так точно, - ответил стоявший на лестничной площадке крепыш в бронежилете и маске. - никого, только трупы на втором этаже, в двух кабинетах.

  Данзас криво улыбнулся.

  Когда его вывели из здания санатория, был уже поздний вечер. В свете фар и уличных фонарей он увидел, как на асфальте, с руками сложенными на затылке, лежат несколько человек в белых халатах и пара людей в камуфляже, а в "Уазик" местной, донецкой милиции заталкивают упитанного Олега Ильича в наручниках.

  - Там еще женщина молодая, лет двадцати пяти, в парике из черных волос, среднего роста, - проговорил Генрих. - она была с боевиками заодно. Задержать ее надо.

  - Отработаем и ее, - сухо сказал худощавый блондин в военной форме с эмблемой армейского спецназа. - в машину.

  Ночь в санатории имени Жукова под Новоазовском прошла в суете следственных мероприятий, допросах свидетелей, в хлопотах по транспортировке убитых в морг ближайшей больницы, поисках возможных оставшихся на свободе боевиков. Здание было оцеплено местной милицией, на улице дежурил БТР, и спецназовцы могли спокойно проверить все здание целиком.

  В палату Бумеранга им удалось попасть лишь утром, только взорвав мощную стальную дверь. В комнату ворвались три бойца, один из которых подошел к кровати, проверяя лежавшего на ней человека, а двое других, не веря своим глазам, смотрели на сильно раздутого Бумеранга, не зная, что делать.

  -А он жив?- Спросил старшина группы Марутин, протискиваясь между ними.

  - Я...- Один из бойцов повернулся и выбежал из палаты.

  Темное тело Бумеранга приобрело вид, граничащий с абстракцией. Одна только его распростертая фигура вызывала психологическое беспокойство, напоминая труп убитого и одетого животного. Раздутый до непропорциональности, он не столько лежал на кровати, сколько дрожал в разных местах, каждый его мускул и сухожилие сжались в жесткий, неподатливый спазм, который выгнул его спину так, что она чуть не лопнула, а выпирающий живот вздулся в воздух так, что торс касался кровати только в верхней части плеч и там, где пятки впивались в матрас. Его голова была запрокинута назад, а рот заклеен пластырем, из которого змеился резиновый шланг, прикрепленный к бойлеру. Постель промокла, кое-где это была вода, кое-где нет, и Бумеранг блестел от маслянистого пота. Распространялся неприятный запах.

  - Мать твою! - Боец, осматривавший мертвеца, встал и повернулся к Марутину. Он был похож на ветерана, его темные волосы поседели, а тело стало немного коренастым. Его звали Азат, и он проследил взглядом за шлангом, навинченным на трубу бойлера. - Черт, черт возьми!

  Марутин увидел лежавший на столе стетоскоп, поспешно подошел и взял его. Надев стетоскоп, он наклонился и положил диск из нержавеющей стали на грудь Павленко. Там было какое-то сердцебиение, слабое, беспорядочное, но оно было. Он повернулся к Азату.

  - Убедись, что вода выключена.

  -Что это такое, черт возьми?- Спросил Азат, но ответа ждать не стал.

  Марутин снял автомат и положил его на стол. Он обратился ко второму бойцу:

  - Тимофей, дай мне руку. Мы должны вытащить из него шланг.

  Молодой десантник, худощавый и светловолосый, почти хрупкий на вид, начал закатывать рукава, глядя на неподвижного Бумеранга.

  - Вода отключена! - крикнул Азат.

  -А как насчет того, чтобы освободить его от зажимов?- Спросил Тимофей.

  -Пока нет, - ответил командир.

  -Сукин сын!- Ахнул Азат. Он вернулся к кровати. - Посмотри, что он сделал с его членом!

  Молодой спецназовец поставил одно колено на кровать и обнял Бумеранга за голову, а Марутин взялся за шланг. Тот не хотел выходить наружу.

  -Может быть, нам лучше оставить его здесь?- Голос Тимофея звучал так, словно он затаил дыхание.

  -Он умрет, - сказал Марутин, работая шлангом.

  -Ты должен освободить его, - сказал Азат.

  -Да, хорошо, - сказал Марутин, сильнее натягивая шланг, пока тот не начал поддаваться. Изо рта Бумеранга засочилась грязная розовая пена.

  -Это все из его легких.- Тимофей быстро заговорил. -Что-то не так с его легкими.

  Азат вытащил иглы капельниц как раз в тот момент, когда конец хирургического шланга вышел изо рта Бумеранга, принеся с собой поток вонючей жидкости. Освободившись, Бумеранг начал дрожать, а затем вздрогнул, как будто кто-то тряс кровать.

  - О черт, - сказал Тимофей, оттолкнувшись от кровати и пятясь назад, опрокидывая капельницу, когда он отступал. Марутин тоже попятился, наткнувшись на напарника, и, схватив свой автомат со стола, обошел кровать рядом с Азатом, который был ошеломлен происходящим.

  Дрожь Бумеранга стала еще сильнее, его чудовищно увеличенный живот с раздутым пупком судорожно вздымался. Неожиданно глаза рыжебородого героя Новороссии Бумеранга широко открылись и закатились. Его руки начали бесконтрольно дергаться, когда он, казалось, попытался сесть, его голова задергалась, он стал похож на неуклюже барахтающегося человека-лягушку. Затем его рот широко раскрылся, пластырь слетел и он изрыгнул густой, изогнутый поток, который разлился по всей длине кровати, почти до самой стены.

  - О боже! - завопил Азат, когда Марутин подтолкнул его к взорванной двери, где они все трое застыли ошеломленные и испуганные. Бумеранг, уже не человек, а раздутое существо, брыкающееся в бульоне из собственных жидкостей, снова и снова извергал остатки своих измученных щелочью внутренностей.