И он навел пистолет на Евгения, но одновременно держал в поле зрения перекатывающегося Сергея, чтобы ненароком не наступить на него.

  В этот момент Неверов, уходя с линии огня, прыгнул к доктору и в темп движению нанес боковой удар ногой йоко-гери. У доктора пистолет выпал из руки, а Евгения было не остановить - со стороны Неверова пошла классическая "вертушка" и несколькими мощными ударами по верхней части туловища Неверов буквально "забил" Виталия в ванную комнату.

  И финальный мазок - справа с ноги в челюсть. Терпугов с грохотом рухнул в ванную, по сложной траектории падения задев полку с расставленными банками и склянками из его же медарсенала. Брызги во все стороны, осколки, хруст, бульканье и... рычание. Виталий рычал, срывая голосовые связки. Неизвестно, что это были за запасы у Терпугова (кислота? щелочь?), но одна половина лица у Виталия мгновенно стала мокро-блестящей, багровой. Он схватился ладонями - кожа поползла, как влажная промокашка. Глазное яблоко вспухло и целиком вылезло из орбиты. Он рычал и крутился в ванной, нелепо размахивая руками. Наконец он попал ногой по крану и с полным напором понеслась струя в ванную.

  Вода вступила во взаимодействие с кислотой, и из ванной повалили клубы густого белого пара.

  У Виталия слезла обожженная кожа на лице, обнажив кости − жить доктору, похоже, оставалось недолго. Вой пошел на снижение, в штопор, захлебываясь в новых клубах ядовитого пара.

  Евгений отпрянул от двери, задыхаясь и кашляя, Екатерина, прикрывая рукой глаза, оттащила Сергея в комнату. Неверов, согнувшись в очередном приступе кашля, опершись рукой о стену, увидел сквозь заволокшую ванную комнату пелену, что Терпугов уже не дергается.

  Задернув занавески и открыв окна на первом этаже, Неверов прошел на кухню -- проведать раненого Червякова.

  - Как он? -- обвел Евгений пару сумеречным взглядом.

  - Кость не задета, - буднично доложила Науменко. - пулю я постараюсь вытащить.

  - Инструментов, лекарств хватит?

  - Да. Рядовая операция.

  - Значит справишься, - Неверов побарабанил пальцами по спинке дивана. - если что, я могу помочь.

  - в поселке могли слышать выстрелы.

  - Это понятно, - Неверов вышел на середину комнаты. - поэтому сидим тихо, как мыши. Не мне вас учить. Оружия у нас хватает, но это если ситуация станет критической.

  - Что с доктором?

  - Мертв. Столько кислоты он не пережил. Считай, сам отравился своими химикатами. - Неверов печально посмотрел вдоль коридора. - Жаль, его рация пришла в негодность... похоже, выйти на связь с нашими хозяевами мы не сможем. Никаких кодов или других указаний, как он общался с Бумерангом и другими, я не нашел пока.

  - Что с мальчишкой?

  - Сейчас схожу посмотрю! Надеюсь, он не сбежал.

  - Это нужно проверить обязательно. -- простонал Червяков. -- Он может стать опасным для нас свидетелем.

  - Как будто я об этом не подумал, - Неверов усмехнулся. - сможешь потом быть ответственным за периметр?

  - Попробую.

  - Молодец! Мы постараемся завтра отсюда сделать ноги. Полагаю, здесь может скоро стать опасно.

  - Ты всерьез думаешь, что нас решили списать?

  - Я ничего не думаю. Нам обещали постоянную связь, но уже столько времени как воды в рот набрали. Это очень странно. Феликс постарался бы нас вытащить при любом раскладе. Только он ничего особо не решает. Значит, придется нам самим.

  - Рискованно...

  - Верно. Только если на нас выйдут местные власти или Генрих - нам не поздоровится.

  - Когда выдвигаемся?

  - Не ранее завтрашнего вечера. Тебя надо хоть как-то подлечить. Отлежишься, там посмотрим. Ладно, я в гараж...

  ***

  Путь Романа в ночи был тернист, как у туриста. Его драндулет артачился и пакостил на каждой версте. Когда он менял спущенное колесо в первозданно мерзком мраке, то не выдержал и трахнул (иное слово трудно подобрать) по крыше-макушке так, что от искусственного грома проснулись все местные собаки и все разведчики советского и российского разливов, находившиеся в радиусе нескольких километров. Авто тут же взбодрилось и к первым, простуженным петухам доставило переутомленного пассажира.

  Ничего рассказывать Липатову о себе не пришлось. Архивариус и без того все знал. И не преминул сей факт тут же продемонстрировать.

  - Вы - подполковник Липатов, бывший армейский офицер, работаете в ФСБ... - Он перечислил все места работы, в том числе засекреченные, хотя ничего подобного ему о себе Липатов не сообщал.

  То -то Роману показалось, что для архивного работника голос больно солидный. Однако, ничего не скажешь. А ведь в архивах эти сведения пока не пылятся...

  Архивариус коротко пояснил, что коллегами с Максим Палычем они были на другом поприще.

  Роман заметил:

  - У меня о вас тоже сложилось несколько иное представление...

  - Книжный червь, дистрофик в очках с линзами толщиной в палец? - улыбнулся мужчина.

  Улыбался он хорошо. Улыбка делала его лицо с волевыми скулами почти красивым.

  "Несколько иное представление..." - это мягко сказано. Когда открылась дверь - несокрушимо-броневая, украшенная линзой видеокамеры - Липатов поразился. Перед ним оказался мужчина с сильными здоровыми руками и плечами, бычьей шеей, слегка оплывшым лицом. А кулаки... На обладание такими кулаками стоило бы получать лицензию, как на оружие самообороны повышенной мощности. Но - у хозяина дома не было ног. Обеих, выше колена. Встретил он Липатова на инвалидном кресле-коляске.