- Аллен, ты никогда не уважал моих забот! Ешь со вкусом. Когда же ты станешь джентльменом!

- К черту джентльменов, этих дикарей в белых воротничках! Ручаюсь, что любой из них не сможет ответить на вопрос, вертится Земля или не вертится.

- Аллен, что за выражения в устах профессора! Когда же мы начнем жить по-настоящему?

- По-настоящему можно жить в лабораториях. И потом, Ди, если ты ничего не понимаешь в науке, не давай, ради бога, интервью журналистам. Говорят, что ты черт знает что наболтала газетчикам о моих работах.

- Ты сам виноват, Аллен. Ты никогда не говорил мне ни слова о своей науке. Ты скрыл от меня даже тайну с Лифкеном. Я не могу не давать интервью, раз ты их не даешь. Я хочу, чтобы ты был знаменит.

Аллен испытующе посмотрел на жену, потом на часы и, отхлебывая кофе маленькими глотками, спросил:

- Ты читала книгу Крэнкэ "Циклическая теория моложения и старения"?

- Не помню. О чем это?

- О том, что сущность старения заключается в том, что в живых клетках замыкаются и отвердевают углеродные скелеты. Смерть - это, так сказать, циклизация.

- Нет, не читала.

- О токсикологии, науке о ядах, ты имеешь представление?

- Конечно. Я читала "Мстительницу" и "Тайну опиокурения", "Любовь бразилианки" и массу других романов, где причиной смерти были ужасные яды.

- Первый раз слышу, чтобы токсикологию изучали по бульварным романам!

- Я всегда имела отличные отметки в школе.

- Ну так вот, слушай. Ты не представляешь себе, как я спешил, как я искал...

- Боже мой, что за поиски! Надеюсь, ключ от квартиры не потерян?

- Ключ?.. Н-да, конечно, ключ. Ключ от нейрона. Нейрон, видишь ли, вершина творчества природы. Таинственная их совокупность - это мозг, это мысль.

- Но я не понимаю, при чем тут токсикология?

- Сейчас ты поймешь. Когда ты ощупью идешь в темноте, нейроны бесчисленных нервных окончаний в пальцах протянутых рук дают сигналы о твердом, холодном, мягком, теплом и т.д. У насекомых на лапках есть особые сенсорные, то есть чувствующие, органы...

- Ты, кажется, хочешь прочитать мне лекцию по энтомологии?

- Минутку терпения. Я воспользовался трудами советских ученых, Джонсона и усовершенствовал яд, которому кураре и аква тофана в подметки не годятся,- это король ядов. Его имя - ДДТ, то есть дихлордифенилтрихлорэтан, таково его полное название. Для насекомых это страшный яд, а для нас он безвреден. Он действует на нейроны сенсорных органов на лапках насекомых. Нейроны и вся нервная система цепенеет, как будто зажатая в страшных тисках. Оконное стекло, смоченное раствором ДДТ и затем протертое до блеска, сохраняет смертоносную силу много недель.

- Но для нас этот яд - не яд?

- Да, для позвоночных он безвреден. Но где-то рядом с ключом от нейронов насекомых лежит ключ от нейронов человека. Прикосновение, оцепенение, смерть... Представь себе ясное утро, лес, пронизанный солнечными лучами, необозримые поля, песню жаворонка и среди этого великолепия медленно цепенеющие села и могильную тишину городов. Роса смерти, ключ от нейронов, как саваном, покроет страну.

- Бррр... Это страшно, Аллен... Я не верю, это лишь страшный сон.

- А ведь нашлись люди, которые предложили мне работать над созданием такого яда. Я отверг это предложение. Ты хотела знать сущность ДДТ? Смотри! - Аллен взял из стаканчика бумажную салфетку, развернул ее на столе и начертил карандашом шестигранник.- Это формула бензола. H - можно заменить чем угодно, и шестигранное кольцо не развалится. Два таких кольца вместе нафталин. Ты употребляешь его против моли. Три кольца - антрацен. Очень много колец - графит, то есть чистый углерод. Если в бензоле H заменить группой OH, то это будет карболка, фенол. Две группы OH с присоединением цепочки из трех углеродов дают адреналин. А если в адреналине заменить группы OH водородом и присоединить аминогруппу, то получится бензедрит. Это сильнейший возбудитель нейронов. Его дают летчикам. ДДТ - две фенольные группы: дихлордифенилтрихлорэтан. Я его усложнил.

- Я знаю бензедрит по рекламе... Говорят, там у тебя в лаборатории есть какая-то Томпси...- неожиданно сказала Дебора.

- Клара Томпсон? Очень способная! Ей достаточно нескольких моих слов, чтобы построить рабочую гипотезу. Поразительный ум!

- Я так и знала, я так и чувствовала, что если ты разбогатеешь, тебе понравится молодая вертихвостка!

- Дебора, стыдись!

- Аллен, я знаю, ты добрый человек. Обещай мне, что допустишь к себе Арнольда Лифкена и поговоришь с ним. Об этом просил мистер Ихара.

- С Лифкеном? Человеком, который бессовестно эксплуатировал меня, как негра?! Никогда!

- Но ведь Иисус Христос заповедал прощать врагам...

- Я не Иисус Христос.

- Аллен, профессор Лифкен считался женихом Бекки. Я слишком хорошо знаю, что значит общественное мнение. Я не хочу позора нашей девочки! Прими Арнольда, прости и потребуй, чтобы он официально отказался от Бекки. Теперь он ей не пара.

- Я не хочу его видеть, Дебора! Я и так опаздываю на доклад к президенту академии.

- Но я прошу тебя! Это ты делаешь не для него, а для нашей девочки.

Как только хозяева ушли из столовой, горничная Бетси быстро схватила со стола бумажную салфетку с написанной на ней формулой и сунула за блузку.

2

Аллен Стронг вошел в гостиную. Арнольд Лифкен шагнул ему навстречу.

- Пусть я негодяй, пусть я вор, пусть я подлец и шантажист,- сказал Лифкен,- но это вы, мой учитель, внушили мне веру в науку, возбудили мое честолюбие, и я возомнил, что могу быть ученым. Дайте досказать... Да, я крал ваши труды, подписывал на них свою фамилию первой. Но теперь я понял, что я жалкий червь в куче научных фактов и не мне открыты небеса науки. Но будьте милостивы ко мне, профессор! Простите заблуждение... Откройте мне глаза! Помогите! Я раскаялся, раскаялся - и вот свидетельство этому...Лифкен протянул Стронгу пачку книг.- Я переиздал все ваши книги, где мое имя стояло первым. Теперь, вы видите, они носят только ваше имя. Эти издания были сделаны за пять дней и стоили мне, не скрою, огромных денег. Пусть это убедит вас в моей искренности и раскаянии. Вот книги... Только ваша фамилия.