сих пор интимной и приватной, неприкосновенной вселенной, в которую никому не

удавалось проникнуть с силой и осквернить. Никогда, никогда, никогда она не опустилась бы

до связей такого уровня. Вероятнее, она умрёт девственницей, не преодолев травмы детства, чем доверит мужчине до такой степени, что позволит ему войти внутрь себя; но это её не

волновало. По горлу поднялась волна отвращения, Лорен закрыла дверь и развернулась в

коридор, чтобы найти вход в туалет.

И тут она подпрыгнула. На неё смотрели близняшки с непроницаемым выражением на

лицах. Как долго они стояли у неё за спиной? И что из происходящего внутри увидели? Она

почувствовала себя пойманной с поличным, на висках выступил холодный пот.

— Я… я искала туалет…

Не говоря ни слова, девочки кивнули, указывая на дверь, через две дальше по

коридору.

— Ах, вот... благодарю... мне жаль… — пробормотала она, опустив глаза.

Именинницы ответили пожатием плеч, даже на этот раз совершенно синхронным, и

удалились рука об руку.

Остальную часть вечеринки Лорен провела в странном оцепенении: автоматически

делая нужные движения, при необходимости отвечая, потерянная в своих мыслях и образах

того, что увидела (они словно наложились, как плохо снятый фильм на сцены настоящего).

Аида, которая возвратилась к роли безупречного планировщика вечеринок, отец близняшек, который снова стал внимательным мужем, именинницы, без единой улыбки задувающие

свечи под аплодисменты.

Лорен подавила вздох облегчения, когда всё закончилось, и собралась предупредить

Кларка, чтобы он приехал за ней. На дисплее мобильного телефона увидела пять

пропущенных звонков. С неизвестного номера. Сердце оцепенело.

— Добрый вечер, это Лорен Бойд, мне несколько раз звонили с этого номера, можете

сказать, кто меня искал? Да, я подожду.

Она молчаливо ждала.

Пока слушала, её руки неудержимо задрожали.

Закончила звонок, не добавив ни слова. А после осела на первую попавшую ступень, пока крупные слёзы стекали по размазанному макияжу.

Глава 4

Аида удивила её, быстро организовав транспорт до Голливудского Пресвитерианского

Медицинского Центра, поручив одному из охранников срочно доставить туда Лорен. И

прощаясь, попросила незамедлительно сообщить новости.

Медсестра, с которой Лорен разговаривала по телефону, в профессиональной и очень

расплывчатой форме объяснила, что Кларк во время баскетбольного матча потерял сознание

и был госпитализирован в их центр. По дороге в больницу Лорен молилась, что ей сказали

правду: брат действительно жив и с ним всё в порядке.

Она крутила на указательном пальце серебряное кольцо, вглядываясь в ночь и

проносившиеся мимо освещённые дома. Страх потерять единственного близкого человека, последнюю кровную связь, существующую в мире, ввергал её в отчаяние.

Когда они добрались до больницы, Лорен поспешно поблагодарила мужчину, который

всю дорогу уважительно молчал. Она сорвалась в сторону входа, растерянно оглядываясь в

поисках справочного окна. В больницах Лорен ненавидела всё: запах дезинфицирующих

средств, электронные звонки и сигналы тревоги, цвет униформы врачей и их холодную

манеру обращения с людьми.

Она ненавидела больницы и всё, о чём они ей напоминали. Волнуясь от того, как

должен был чувствовать себя брат, один в этом ужасном месте, она поспешила к стойке

регистратуры.

— Мне позвонили от имени доктора Коулман, я сестра Кларка Бойда. Я не поняла, в

какое отделение его госпитализировали.

Запинаясь на словах, её голос прозвучал с придыханием. Лорен ощутила, как по спине

начал стекать пот, а колено болело так сильно, что пришлось опереться на стойку, чтобы

удержаться. Жара, волнение, врезавшийся в кожу проклятый тутор — всё вместе

увеличивало раздражение и дискомфорт.

— Вы должны подняться на четвёртый этаж. Отделение кардиохирургии.

Глаза Лорен расширились, в животе — клубок беспокойства, в груди — пропасть

страха.

— Ему стало плохо во время баскетбольного матча! Что он делает в кардиохирургии?

Медсестра, продолжая печатать на компьютере, обратилась к ней безличным тоном:

— Вам нужно подняться и спросить доктора Коулман, к сожалению, я не

уполномочена предоставлять информацию.

Волнуясь всё больше и больше, Лорен направилась к лифтам.

Учитывая состояние колена, ей потребовалось очень много времени, чтобы добраться

до этажа и найти палату Кларка. Когда увидела нужный номер, она остановилась и, прислонившись к стене, сделала глубокий вздох. Наконец, набравшись смелости, подтолкнула себя и вошла.

Брат лежал на кровати, прикрытый простыней. На матрасе его тело выглядело

слишком большим. Он до сих пор был одет в спортивные штаны и майку; голова повёрнута

набок, одна рука на лбу, другая — на животе.

Казалось, он спит, но брат сразу встряхнулся, как только услышал её приближение и

ободряюще улыбнулся.

— Вот и ты, как прошла вечеринка?

Лорен присела на край, всматриваясь в его лицо в поисках признаков страдания, и

убрала рукой прядь волос с потного виска брата.

— Кларк, что случилось? Ты что-то принял, и тебе стало плохо?

Её никогда не покидал страх, что брат может связаться с бандами преступников и

наркоманами, которые ошивались повсюду. Их город был трудным для жизни, составляющими которой являлись не только блеск, деньги и элитарные магазины. Кроме

вилл на холмах, студий и красных ковровых дорожек имелось много чего ещё. Искушения на

улице скрывались за каждым углом, особенно для таких одиноких молодых людей, как они, которым приходилось вкалывать на бесчисленном множестве работ, чтобы дотянуть до конца

месяца.

Для многих продажа наркотиков, вступление в банду становились самой лёгкой

дорогой для выхода из нищеты, но существовал риск столкновения с застрявшей в руке

иглой или пулей в голове.

Кларк никогда не был безрассудным парнем. Лорен не видела, чтобы он курил или пил

пиво, хотя брат уже достиг такого возраста, что мог делать это, не отчитываясь перед

сестрой. И всё же она всегда волновалась за его жизнь, и не могла вынести мысли о том, чтобы потерять единственную оставшуюся у неё любовь. Она сделает всё, чтобы он никогда

не оказался в опасности.

— Дура! — Кларк потянул прядь волос, выбившуюся у неё из пучка.

— Итак? Я должна щипцами вытаскивать из тебя слова?

Она вглядывалась в его светлые глаза, в которых змеились неуверенность и страх.

— Лу, у меня проблема с сердцем. Возможно, я с этим родился.

У Лорен перехватило дыхание, и она поднесла руку к груди.

— Тебе восемнадцать! Они ошиблись, это не может быть то, с чем ты родился!

— Боюсь, что так оно и есть, мисс... — прозвучал низкий и авторитарный женский

голос.

Лорен резко обернулась и оказалась перед женщиной восточного происхождения, её

отмеченное усталостью лицо золотистого цвета выделялось на фоне спешно застёгнутого

белого халата.

— Я доктор Коулман. — Она протянула Лорен руку, которой оставалось только

вернуть крепкое рукопожатие, неохотно теряя на мгновение контакт с братом.

— Если хотите, мы можем пройти в мой кабинет, — предложила доктор, отметив

собственническую манеру, с которой Лорен заняла место рядом с братом.

— Вы можете остаться здесь, доктор. Думаю, мне всё уже объяснили, — заметил

Кларк.

Лорен испытала боль от этого показного мужества, то, как брат старался скрыть

беспокойство, не обременяя её сильней.

— Как хотите, — отрезала врач и подошла к кровати с другой стороны, откуда могла

смотреть им обоим в лицо и одновременно проконтролировать пульс пациента.

— У вашего брата митральная недостаточность, что означает, его сердечный клапан не