успокоить или проигнорировать брошенную ею спасительную верёвку. Он отвернулся, повторяя себе, что всего через семь дней эта дилемма его покинет окончательно.

* * *

Штаб-квартира производителей фильма располагалась на тридцатом этаже небоскрёба

в районе Даунта́ун. Джей Кей вошёл в здание уверенным шагом, держа голову слегка

задранной; дизайнерские солнцезащитные очки скрывали его взгляд, но не личность. Он

питался почитанием, завистью и любопытством, которые следовали за ним, как папарацци, которые были блокированы стеклянными дверями (бесполезным барьером для обезумевших

вспышек фотокамер).

Ассистентка, которая спустилась, чтобы встретить его, в лифте поедала Даниэля

глазами, несмотря на то что привыкла к присутствию актёров, певцов и моделей. Даниэль

подумывал о том, чтобы вставить ей в первой свободной комнате, но отбросил идею, как

только увидел в конце коридора открытую дверь, через которую прошёл с уверенностью, далеко не оправданной предпосылками встречи.

Его приветствовали мужчина и женщина, с одинаковыми тяжёлыми взглядами, и

нарисованными фальшивыми улыбками. Даниэль натянул своё самое завораживающее

выражение лица и расчётливым жестом снял очки, глядя на пышное декольте женщины, которая в ответ надула грудь, как индюк. Он дал бы ей шанс «покататься», возможно, после

того как снимется в фильме.

— Мак Аллистер, приятно снова встретиться с вами. — Рукопожатие мужчины было

сильным и уверенным, его глаза не опускались ни на мгновение, пронзая предупреждением, которое вскоре прозвучало. — Могу я вам представить моего партнёра и супругу?

Женщина протянула тонкую загорелую руку. Длинные пальцы сверкали в сиянии

бриллиантов за несколько тысяч долларов.

— Лили Дюбуа.

Голос у неё сорвался, глаза впились в промежность штанов, делая её завоевание

очевидным (казалось логичным предположить и его участие в фильме).

— Могу я предложить вам выпить, Даниэль?

— Давайте избежим формальностей, Эдвард. Зови меня Джо, и, спасибо, я бы хотел

тоник.

« Приправленный обильной дозой водки с лимоном».

Они расположились на чёрном кожаном диване, прислонённом к стене напротив окон, откуда можно было любоваться очертаниями Лос-Анджелеса.

Чтобы подготовиться к этой встрече, Даниэль решил отложить дозу алкоголя, которую

его организм требовал всё чаще и чаще. Он потягивал холодный безвкусный напиток, как

будто ничего более изысканного не существовало, зная, что взгляд Лили не оставляет его ни

на мгновение. Прежде чем перейти к сути, они поговорили на самые разные темы; когда

Эдвард упомянул книгу, по которой будет снят фильм, Даниэль почувствовал, как в груди

колотится сердце.

— «Дорога в Нормандию» — роман, который имел небывалый мировой успех.

Слишком большой, по мнению многих продюсеров, чтобы испугаться провала и отказаться

от проекта. Но не мы, наша продюсерская компания твёрдо верит в эту работу. Возможно, потому что моя жена француженка. — Он задержался на лице женщины обожающим

взглядом. — Быть может, потому, что мы доверяем нашим инстинктам.

Эдвард сделал паузу, глядя Даниэлю прямо в глаза, словно подчёркивая следующие

слова.

— По этой причине актёры, которых мы выберем, должны заслужить наше полное

доверие. Чего нельзя сказать о тебе.

Даниэль прищурился, полагая, что неправильно истолковал последнюю фразу.

— О чём ты мне говоришь? — спросил он низким голосом.

— Даниэль, твоя личная жизнь и эксцессы попадают на первую страницу каждый

чёртов день. Если я наберу в поисковик на Youtube твоё имя, первые видеоролики, которые

он загрузит, касаются оргий и пьянок у бассейна. Ты не сможешь выдавать себя за солдата,

который возвращается с войны и думает, что его жена мертва. — Эдвард глубоко вздохнул, почёсывая переносицу. — Зрители изо всех сил пытаются отделить актёра от персонажа, которого он играет, а ты... ну, никто не видит тебя романтиком с разбитым сердцем. В этом

производстве ты будешь самым большим риском.

Первой мыслью Даниэля было схватить бутылку бурбона из тележки с алкогольными

напитками и присосаться к ней, словно младенец к груди матери. Он предвидел тремор, который вскоре последует. Причина, по которой не сделал этого, заключалась в том, что этим

жестом он только подтвердит полученные оскорбления. Джей Кей ни на секунду не думал, что Эдвард прав, и отражение в сочувственном взгляде прелестной Лили только усугубило

его страдание. Но, привыкший скрывать чувства и играть эмоции, Джей Кей бросил на

мужчину свой самый презрительный взгляд, прежде чем возразить.

— Кино — это вымысел, мир, который видят. Мы дарим мечты, Эдвард. Те, кто

находится по ту сторону экрана, не задумываются о том, сколько напитков выпил парень, который плачет над могилой любимой женщины, сжимая пучки только что сорванной травы.

Ему понравилось удивлённое выражение лица мужчины, узнавшего цитату из романа.

Думали, что он не только алкоголик, но ещё и неграмотный?

— Хотя выбор за вами; я нахожу бессмысленным и даже раздражающим, продолжать

этот разговор. Только... могу узнать, о ком вы думали на роль Франсуа?

При слове «раздражающий» Джей Кей увидел, как дрогнули ноздри Эдварда. Он

ответил, презрительно скривив рот:

— Молодой и свежий талант, восходящая звезда. Марк Ривз.

Услышав это имя, Даниэль разразился смехом, переполненным сарказмом и

пренебрежением.

— Ты шутишь, правда? — Он повернулся к женщине с ослепительной улыбкой, которая в его замысле должна быть соблазнительной. — Лили, скажи мне, что я неправильно

понял и это не тот Марк Ривз, который играл в том дерьмовом телесериале?

Лили ёрзала в кресле, бегая взглядом между мужчинами.

— Боюсь, что да, Даниэль. Парень достаточно известен, чтобы привлечь внимание, но

не слишком сильно, чтобы быть раздутым.

Даниэль изобразил ухмылку, которую носил, чтобы превратить лицо в маску

Мефистофеля.

— В моём мизинце больше таланта, чем во всём теле этого дешёвого актёра.

Джей Кей терял контроль. Он чувствовал это по сухости на языке, по пульсирующей

боли в животе, по расширяющейся пустоте в голове, но к настоящему времени он выбрал

улицу с односторонним движением, и его тело стало похоже на поезд, запущенный на

полную скорость.

Эдвард, казалось, не заметил надвигающегося кризиса или, может быть, просто

проигнорировал его.

— Видишь ли, Даниэль, то, чего тебе не хватает, — это не талант. Любой, кто видел

записи твоих первых прослушиваний, знает, что ты актёр с редкими способностями, брошенными на ветер, к тому же, в фильмах, где талант не является непременной

прерогативой. Твоя единственная проблема — отсутствие смирения.

— Эдвард... — Лили положила руку на плечо мужа, словно призывая к сдержанности, но ни этот жест, ни мрачный взгляд Даниэля не удержали продюсера от завершения своей

мысли.

— Марк Ривз стремится учиться и совершенствоваться, и я не сомневаюсь, что в этом

фильме он покажет лучшие из своих возможностей. Ты стал капризным и требовательным

актёром, Даниэль. Твои опоздания и претензии — легенды в Голливуде.

— Я звезда, гадкий кусок дерьма. Эксцессы включены в пакет. И так было всегда. — В

глазах Даниэля сверкнули искры, когда он посмотрел на бутылку с ликёром недалеко от него.

— Но можно было бы договориться о съемках сиквела «Рая в городе», там есть деньги

и гарантированный успех. Авторские фильмы больше не в твоей досягаемости.

Даниэль с силой стиснул зубы и втянул щёки.

Он почувствовал непреодолимое желание встать и ударить по витиевато-бледному

лицу этого высокомерного идиота. Откуда Эдвард, чёрт возьми, знал, что находится в

пределах его досягаемости? Если предпочёл ему полуидиота из ситкома, это означало, что он