— Если трындеть не перестанешь, точно заметят! — шикнула на Клопа Алина.

— Да тихо вы, на самом деле! — Шалый. Клоп и Алина тут же умолкли.

Дима ещё какое-то время молчал, следя за перемещением заражённых. Появилась стая и с другой стороны, численностью, правда, поменьше, как и качеством. Эти пёрли слева, метрах в ста пятидесяти, в ту же сторону, что и шли люди.

Первая стая уже пересекла небольшое поле. Интересно, подумал Медоед, сцепятся или нет. Внезапно вспомнилось Пекло. Вспомнился скреббер, чуть не убивший отца и зачем-то рвущийся к маме… кстати, найти нужно ту «передачу», толком ведь и не «посмотрел» её, проскользнула мысль. Вспомнился китайский небоскрёб, этот островок АБСОЛЮТНОГО спокойствия в океане хаоса. Вспомнилась та трехдневная резня после убийства скреббера и много чего ещё. Диму буквально утопило в воспоминаниях. В груди защемило и глухая тоска стиснула горло. Вновь мысли устремились к отцу. Что с ним..?

— …доед! Уснул что ли?! — над ухом послышался голос Шалого. Ого! Вот это «торкнуло», подумал Дима, выплыв, наконец, из гущи воспоминаний. Снова охватил эмпатией доступное пространство.

— Ушли твари. Минут пять сидим и двигаем дальше, — ответил парень, окончательно прогнав хандру.

— Ты не залипай так больше… — буркнул командир. Позади завозился Клоп.

— Чёт без Кардана совсем тухло…

— Ага… — вздохнула Алина. — Тоска такая накатила…

— Потом грустить будем. В Камелоте. Ещё выпьем за друга, — сказал Шалый, обернувшись к друзьям.

А Дима тихо офигевал. Совпадением это быть ну никак не могло! Что сейчас было?! Он что, каким-то образом внушил свои эмоции? Отец про такое никогда и ничего не говорил. А сам он так мог? Вроде как и нет. Значит… значит, надо разбираться… ох и не проста эта эмпатия, оказывается. И если у Горца она была Даром, то у Димы она врождённая, то есть, по идее, все её грани должны быть уже открыты, ими лишь научиться пользоваться осталось. Так выходит? Медоед снова на несколько секунд выпал из реальности и это не осталось незамеченным.

— Блин, Медоед, ты в норме? — Шалый.

— Нормально я, — ответил парень, глотнув живчика. Обжигающая волна прокатилась по пищеводу и в желудок провалился горячий ком, тут же, впрочем, растворившийся приятным теплом по телу.

— Ну да, нормально… спал урывками… или Дар перенапряг, — сделал свой вывод командир. — Потерпи чуток. До места дойдём, зачистим, там и выспишься. Да и мы отдохнём.

Диме осталось только согласиться.

— Идёмте, чисто вокруг, — сказал Медоед, спустя десяток секунд и начал подниматься на ноги.

Вскоре темп передвижения снизился до совсем черепашьей скорости. Заражённые стали попадаться намного чаще. С Пеклом, разумеется, не сравнить, но всё равно, много. Алина всё-таки выдохлась и Дар использовать сможет, хорошо, если к вечеру. Даже Диме приходилось порой пользоваться «сдвигом», убирая с дороги мешающую тварь, затем аккуратно вести товарищей так, чтобы они ещё и трупов не видели. На его периодически чернеющие глаза внимания уже не обращали, нервничали все и адреналин впрыскивало от любого резкого звука. А их, в лесу, полном тварями, хватало. То ветки захрустят, то рыкнет какой заражённый. А рычать начинали, обычно, уже достаточно развитые твари, от матёрого топтуна и выше. Очень помогали Крючья, создавая своей «аурой» нечто вроде зоны отчуждения, метров сорок-пятьдесят, радиусом. Пока людей не видно, твари дружно разбегались, только почувствовав Врага. Будь Дима один, совсем бы не напрягался, но с ним трое, которые опыта хождения в гуще заражённых не имеют совсем. Степень их эмоционального напряжения держалась где-то у пиковых значений уже довольно долгое время. Найти место надо, передохнуть немного. Но такого, как на зло, не попадалось, не будешь же прятаться в раздолбаной АЗС, например, или вон, башня водонапорная среди деревьев виднеется или как минут двадцать назад, территория какой-то стройки. Везде шныряли заражённые. В эти места или хорошо вооружённым крупным отрядом соваться или вот так, при наличии ценных и полезных Даров. И то, без Медоеда они здесь и часа не прожили бы. Стоит только одной твари прознать, что здесь есть свежее мяско, в виде пяти тушек, поймёт и вся округа. Вот и хоронились рейдеры по кустам погуще и подолгу пережидали. На одной из таких остановок Медоед поинтересовался:

— Шалый?

— А?

— Планы-планами, конечно, но как мы отсюда будем обратно выбираться? Сам видишь, что творится. Никакой грузовик здесь не проедет и километра. На броне если только, но где её взять… да и то, тоже, до первой серьёзной твари, вскроет, как банку шпрот.

— Это, как раз и не самая большая проблема. Мы, Медоед, немного не с той стороны подходим. Сейчас мы идём вдоль городского кластера. Ещё один или два кластера, на границе сворачиваем налево и следующий уже будет наш. Сам увидишь, через пару километров попроще станет. И выбираться мы будем по этому «коридорчику». Твари, конечно и там есть, но их не так много. Дорога тоже есть, как мне рассказывали, чаще всего просёлок, не шоссе какое-нибудь. Пролететь километров десять всего надо, дальше тварей меньше и ехать спокойно можно будет.

Хрень какая-то, подумал Дима, слушая Шалого. Что-то здесь не то, совсем не то. И Клоп с Алиной не парятся. Или же я чего-то попросту не знаю? Ладно, окончил свои размышления Дима, по месту определюсь.

До места добрались спустя только почти три часа, уже и солнце перевалилось за полдень. Идти по лесу между двух городов оказалось ещё сложнее. Вернее, медленнее. Хорошо, что лес не сосновый, подлесок достаточно густой и много кустов, где и прятались рейдеры. Ограда, бетонный забор, метра два с половиной и увитый поверху колючкой, появился неожиданно, можно сказать даже, уткнулись в него. Пройдя вдоль пару десятков метров, обнаружился и проход. Что за тварь умудрилась проломить армированную плиту, оставалось только догадываться и надеяться, что её не окажется на внутренней территории. Развитых заражённых не было, об этом почти сразу сказал Дима.

Заглянув в пролом, люди смогли оглядеть территорию совсем небольшой военной части. Прямо перед ними, метрах в пяти от ограды имелась ещё одна, уже попроще, из металлической сетки, всё с той же колючей проволокой поверху и была прорвана уже в нескольких местах. Дальше располагалась площадка для физподготовки с простенькими тренажёрами и турниками. За ними, через узкую асфальтовую дорогу плац, площадка метров тридцать на двадцать. По левой стороне небольшое двухэтажное строение, видимо, штаб. Напротив, через плац, казарма, тоже двухэтажная, но размером побольше. И замыкали этот «дворик» боксы для техники, похоже, строение с четырьмя высокими и широкими воротами, двое из которых распахнуты и зияли пустотой внутри. Двое других ворот оказались открыты самым распространённым в Улье способом, вырваны и измяты неведомой тварью. И в тех боксах что-то находилось. За казармой имелся ещё какой-то комплекс, но с места, откуда сейчас осматривались путники, рассмотреть, что там, не было возможности. Видно только край металлической ограды и вышку на углу. Наверное, с той стороны располагался выезд с территории части и КПП.

О бойне, что здесь произошла, свидетельствовали останки, растащенные костяки, обрывки одежды и выбитые стёкла почти во всех окнах зданий.

— Двадцать шесть заражённых, — произнес Дима. — Почти все в зданиях. На плацу парочка. И за казармой ещё несколько.

— Хреново дело… — начал Шалый. — Если хоть одна нас заметит, здесь соберётся их ещё больше. Алина?

Девушка, по ней было видно, что вымотана, отрицательно качнула головой.

— Плохо…

— И что делаем? Тут сидеть тоже не вариант, — озвучил Клоп очевидное.

— Отвлечь их надо, — произнёс Дима. — Выезд с территории с какой стороны? Там, за казармой?

— Наверное… — после заминки ответил Шалый. Самое интересное, что в эмоциях «прозвучал» положительный ответ. Почему тогда «наверное»? Задумываться над этим Дима сейчас не стал.