Но утрата не будет горькой – обещаю.

И еще, на всякий случай. Автор не претендует на тонкое знание человеческой натуры, общественных процессов и геополитических нюансов. Не ставит перед собой целью описать эпоху или оставить послание потомкам. Эти рассказы – всего лишь несколько кусочков паззла из картины мира одного единственного, субъективного, во многом предвзятого человека. Живущего здесь и сейчас, в Риге, на рубеже 20-го и 21-го веков. В семье с супругой Ольгой, детьми Данилой и Александрой и лучшей в мире кошкой Пенелопой.

Я наблюдал за ними несколько лет. Мы все работали в одном большом здании, в котором располагались: отделение банка, телефонная компания, клиника похудания, налоговое управление, стоматология, автоймойка, филиал Майкрософта, радиостанция и еще много чего. Конкретно они были из офиса хоккейного клуба.

Всегда в одно и то же время эту пару можно было застать за довольно плотным завтраком в большом общем кафе, куда ходили все. Они всегда выбирали один и тот же столик, садились и за едой беседовали.

Он – высокий, молодой, все еще растущий, бугай. С бычьей спортивной шеей и другими накачанными мускулами. Русский.

Она – миниатюрная латышская блондинка. Точеная фигурка в ультра-мини, на тоненьких, высоких каблуках, с ярким макияжем и многочисленной, бренчащей на ушах и запястьях, бижутерией.

Два архетипа совершенно разных вселенных. Самый изощренный и фантастический ум не сумел бы придумать им общую тему для разговора. Любой здравомыслящий человек не предположил бы между ними ни малейшего взаимопонимания. И оказался бы сильно неправ. Годами я наблюдал, как они завтракали (а иногда, и обедали, если я сам задерживался на работе дольше обычного), и не думаю, что когда-либо увижу что-то более совершенное в плане обоюдного внимания и понимания друг друга. Этот наистраннейший симбиоз хоккейной раздевалки и гламурного дефиле работал надежнее любых мне знакомых отношений.

Слушая, о чем они говорят, я замирал, пытаясь впитать каждое произнесенное ими слово. Хотя дело было не в словах. Вы сейчас поймете.

Когда говорил он, тема была всегда одной и той же. Бугай-хоккеист рассказывал о проведенных и принятых силовых приемах, о том, как освоил щелчок новой клюшкой, о текущей турнирной ситуации в дивизионах, о пережитых микротравмах, о положении в молодежке, о новых помощниках тренеров. И так далее, так далее, так далее. Говорил он жарко, с блеском в глазах, искренне переживая за каждый поднятый вопрос.

Блондинка слушала самым внимательнейшим образом. Не перебивая, кивая головой, сопереживая и глядя прямо в глаза. Как будто боялась упустить даже самую малую деталь из того, что происходит в спортивной жизни бугая и в истории, которую он в данный момент рассказывает. Выслушав же его до конца, обычно давала краткий комментарий: «Ага! Ничего себе! Вау!», и принималась рассказывать свое.

Блондинка говорила о журналах светской хроники, о проблемах подруг с мужчинами, о моде и макияже, о сумочке из последней коллекции, которую она знает, где купить за столько, будто она из предпоследней. Обо всяком таком. И хоккеист, возвращая долг, слушал ее не менее внимательно, чем она его. Так же кивая, охая и округляя глаза.

«И представляешь, там точно такие же лабутены, но в пять раз дороже! – Да ладно! Ничего себе!».

А за пять минут до этого она так же живо реагировала на его «и у него лучевая снова вдребезги! А это полсезона на уколах!»: «Вот он дает! Молодец!».

Они ни хрена не понимали в том, что говорит другой. Ни слова. Оба. В этом я уверен так же твердо, как и в том, что это самая идеальная пара, которую я встречал в жизни.

Я не знаю, кстати, пара ли они. Возможно, они просто коллеги по офису, которые ходят вместе обедать. Больше всего они были похожи на Котенка по имени Гав и его друга Шарика. То есть никакого секса, просто очень сильная эмпатия. Но даже если это так, мне все-таки хочется думать, что однажды между ними все произойдет. Где-нибудь посреди корпоратива, на офисном ксероксе или в каморке со швабрами уборщицы, не важно. Мне жалко, что пропадает даром столько космического взаимопонимания. Выброс страсти должен быть вселенских масштабов. Если в районе улицы Сканстес увидите огромный светящийся столб чистой энергии, бьющий из офиса «Динамо Рига» прямо в небеса, порадуйтесь! Похоже, у них случилось! Да благословят их Хельмут Балдерис, Владислав Третьяк, Ольга Бузова и Хлоя Кардашьян.

А нам стоит задуматься. Я имею в виду мужчин. Надо ли вообще пробовать вникать в то, что она говорит? И, в свою очередь, требовать от нее полного понимания того, о чем рассуждаешь ты? Если ты спортсмен или блондинка, счастливым можно быть, зная, что тебя просто слушают. На работников радио правило еще распространяется.

Наш знакомый дядя Андрей живет жизнью дракона. Две недели он проводит посреди бушующего моря, на нефтяной вышке, населенной такими же, как он, существами, только из других частей света. Потом покидает свой остров и на две недели летит к нам: выжигать посевы, разорять села и сеять страхи с кошмарами.

Три дня на разграбление города Андрей считает унижением. Из двух недель отпуска на эти цели он тратит 13 дней. Еще один, последний, Андрей проводит свернувшись калачиком, мечтая поскорее улететь на работу обратно. Но и это признак мужества. В это время над ним обычно висит жена. Без всяких крыльев, приподнятая силой бытового супружеского бешенства. Убивать дракона-нефтяника не в ее интересах, но добавить к физическому похмелью моральное – как здрасьте!

Дракон Андрей интересная личность и как человек. Например, у него есть шотландский килт и китайская селфи-палка. Страшное сочетание, если иметь хоть каплю эротической фантазии.

Трудно представить кого-то способного бросить дракону вызов. Победить дракона может только дракон. Или же он справится с собой сам – в этом случае правило не нарушается. Но даже драконы бывает чего-то боятся.

В очередной налет на мирно спящий город дядя Андрей собирался, как будто что-то чувствовал. Попрощался с детьми, женой (она, человеческая женщина, уже не могла никуда ехать: когда ламбруска течет из уха, это верный признак, что пора баиньки) взял из ее сумочки на всякий случай перечный баллончик и вылетел в третий за ночь ночной клуб.

В клубе дракон пил что-то адское. Килограмм чили, выжатый в миллионпроцентную лаву – что-то такое. Поджигал перегаром остальным клиентам что угодно. Вспыхивали не только самбуки и Б-52, но и пиво с шампанским. Настолько зажигательных вечеров не помнил ни Андрей, ни те, кто Андрею рассказывал то, что он не вспомнил.

Ближе к заре в определенных частях драконьего тела стал ощущаться зуд приключений. Буквальный, а не метафорический. Прошло еще какое-то время. Зуд не просто не проходил, он стал диктовать условия. Раньше бы Андрей принял это за тестостерон и расслабился. Но и драконы стареют. В конце концов, он сообразил растолкать очередь перед туалетом и, сняв штаны, узнать: что же с ним такое подлое на родине происходит?

Происходило страшное и смешное одновременно. Помещенный в тесный передний карман джинсов перечный баллончик дал течь. Нажатый ключами или сдачей с лавы всю силу своего сопла он выпустил в направлении «сопла» Андрея.

Таксисты редко соглашаются превысить скорость в четыре раза. Но дракон очень просил, со слезами на глазах. На Вантовом мосту он попытался выставить кое-что под ветерок в окно, но это было совсем чересчур. «Город просыпается, и одного светила ему достаточно!» – тактично возразил Андрею таксист совсем другими словами.